Лоуренс Харрисон - Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма

Вторая цель этих защитников испаноязычного населения вытекает из первой и заключается в трансформации Америки из единого общества в общество двух языков и двух культур. Трехвековая история Америки как общества со стержневой англопротестантской культурой и множеством этнических субкультур завершена; в Америке должны равноправно существовать две культуры — “испанская” и “английская”, а также (это принципиально) два языка — английский и испанский. Латиноамериканский иммигрант, профессор университета Дьюка Ариэль Дорфман утверждает, что сегодня необходимо принять решение “о будущем Америки. Будет ли эта страна говорить на двух языках или всего на одном?”. Разумеется, он выступает за первый вариант, то есть за двуязычие» [268] Samuel Huntington, Who We Are?: The Challenges to America’s National Identity (New York: Simon & Schuster, 2004), p. 324. [ Хантингтон С. Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности. М.: ACT, 2008. С. 493—494.] .

Далее Хантингтон отмечает, что в больших городских агломерациях, таких как Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Майами и Чикаго, латиноамериканцы имеют возможность проводить большую часть своей жизни в испаноговорящей среде. До сих пор все группы иммигрантов стремились обеспечить, чтобы у их потомков, родившихся в США, родным языком был английский. Обычно это приводило к тому, что первоначальный родной язык исчезал из употребления в третьем поколении.

Сегодня испаноязычная телевизионная сеть Univision конкурирует с крупнейшими американскими сетями. Мой друг и коллега со студенческих лет Рис Шонфелд, первый президент CNN и публичное лицо исполнительного комитета Института культурных изменений, периодически обращает мое внимание на информационные сообщения вроде следующего.

ВЗРОСЛЫЕ ВАЛОМ ВАЛЯТ СМОТРЕТЬ UNIVISIÓN, И МЫ ВЫИГРЫВАЕМ У ДРУГИХ ТЕЛЕВИЗИОННЫХ СЕТЕЙ

Мы превзошли NBC по числу взрослых зрителей в возрасте от 18 до 49 лет в прайм-тайм в течение 64 вечеров из 112...

Мы собрали больше двуязычных латиноамериканских зрителей в возрасте от 18 до 49 лет, чем такие популярные шоу, как American Idol («Американский кумир»), Dancing with the Stars («Танцы со звездами») и Modern Family («Современная семья»).

18 из 25 шоу с участием двуязычных латиноамериканцев проходят на Univision.

Правила игры изменились. Если вы хотите достичь успеха, ориентируясь на испаноязычных потребителей, жмите сюда [269] Электронное письмо Шонфелда Харрисону, 26 мая 2011 г. .

Полагаю, что сам я могу служить очень хорошим примером той модели языковой аккультурации иммигрантских групп в США, которая действовала до недавнего времени. Мои дедушки и бабушки, говорившие на идиш, выучили английский, будучи взрослыми; оба моих родителя говорили на идиш, но родным у них был английский. Они часто говорили между собой на идиш, если хотели, чтобы ни я, ни мой брат не могли понять, о чем они разговаривают. В результате я знаю некоторые слова и выражения на идиш, но, к сожалению, не понимаю его и не могу на нем говорить. (Я говорю «к сожалению», потому что идиш — умирающий язык, несмотря на то что он привнес в современный американский английский язык множество слов, например bagel («бублик», «баранка», «бейгл»), lох («копченый лосось»), nosh («еда», «перекус»), schlep («бездельник», «дармоед»), schmooze («трёп», «переливание из пустого в порожнее»), tush («ягодицы», «зад»).)

Хантингтон приводит слова сенатора от Гавайских островов С. И. Хаякавы об уникальности позиции защитников испаноязычных иммигрантов: «Почему ни филиппинцы, ни корейцы не возражают против признания английского официальным языком страны? Почему не возражают японцы и уж тем более — вьетнамцы, которые чертовски счастливы оказаться здесь? Они учат английский так быстро, как только могут, и нередко выигрывают призы во всевозможных языковых соревнованиях. Зато Hispanics представляют собой серьезнейшую проблему. Они активно участвуют в борьбе за предоставление испанскому статуса второго официального языка Соединенных Штатов» [270] Huntington, Who We Are? , р. 323. [ Хантингтон С. Кто мы? С. 504—505.] .

Достаточно посмотреть на другие двуязычные страны (такие как Канада и Бельгия), чтобы почувствовать, какие внутренние разделения и конфликты могут ожидать США, особенно по мере того, как латиноамериканская составляющая будет приближаться к одной трети. Однако в приведенных двух случаях соперничающие языки — английский и французский в случае Канады, фламандский (голландский) и французский в случае Бельгии [271] В Бельгии официальным языком является также немецкий, однако на нем говорит лишь 1% жителей страны. — принадлежат к культурам с высоким культурным капиталом. В рамках же нового американского двуязычия одна культура тяготеет к прогрессу, а другая ему противится.

Язык — проводник культуры. Взять хотя бы то, что в испанском языке отсутствует как слово, означающее «компромисс» (compromiso означает «обязательство»), так и слово со значением «ответственность», и эта проблема усугубляется употреблением пассивных конструкций с возвратными глаголами, в результате чего, например, «я прекратил (нарушил, забыл) то-то и то-то» превращается в «то-то и то-то прекратилось (было нарушено, было забыто)».

Работая директором миссии USAID в первые два года сандинистского режима в Никарагуа, однажды в кульминационный момент наших усилий, направленных на то, чтобы убедить Конгресс США одобрить специальные ассигнования на Никарагуа, когда я попытался объяснить министру правительства смысл понятия «dissent» («инакомыслие», «расхождения во мнениях»), то столкнулся с большими трудностями. Этот министр был выходцем из никарагуанской семьи, принадлежащей к высшему классу общества, и получил образование в американском университете. Тем не менее он был озадачен тем, что «dissent» воспринимается как легитимное и даже необходимое демократическое понятие. После моих продолжительных попыток объяснить ему это в какой-то момент его лицо прояснилось, и он воскликнул: «Вот теперь я понял, о чем вы говорите — о гражданском неповиновении!»

Позднее один двуязычный и принадлежащий сразу к двум культурам никарагуанский деятель образования объяснил мне, что, когда я употребляю слово «dissent», мой никарагуанский коллега понимает его как «ересь». Он добавил: «В конечном счете, мы — дети инквизиции».

Американский обозреватель мексиканского происхождения Ричард Эстрада рассматривает последствия двуязычия в письме, отправленном мне в 1991 г.: он уверен, что в долгосрочной перспективе языковая проблема на американском Юго-Западе может оказаться более серьезной, чем в случае Квебека: «Дело в том, что Квебек... не граничит с Францией. <...> С другой стороны, Юго-Запад имеет общую границу протяженностью 2000 миль с испаноязычной страной, насчитывающей по меньшей мере 85 млн жителей (в 1990 г.; в 2010 г. — 112 млн. — Л.X.), из которых сотни тысяч ежегодно переезжают в США или живут на две страны. Эти два фактора — географическое соседство и темпы иммиграции — должны заставить задуматься. Никто из тех, кто наблюдает рост испаноязычных СМИ в нашей стране, не может не видеть, что дело идет к возникновению параллельной культуры. В этом-то все и дело: двуязычие в целом препятствует ассимиляции. Оно способствует распространению параллельной, а не подчиненной культуры» [272] Из письма Ричарда Эстрады Лоуренсу Харрисону 13 января 1991 г. .