Александра Баркова - Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях

Вот у нас постепенно начинает вырисовываться характер нашего замечательного подросточка. Характер этот, как я уже сказала, это стремление пройти через смерть, это ощущение в себе неких избыточных сил, невозможность их реализации. И это приводит – вполне логично – к агрессии, но агрессия подростка идет не от злого разума, а от отсутствия разума как такового. Здесь я приведу вам известную цитату, которая приписываема Черчиллю, хотя он этого никогда не говорил. Цитату вы наверняка знаете: «Кто не был революционером в восемнадцать – у того нет сердца, кто не стал консерватором в сорок пять – у того нет ума». Это абсолютно точное наблюдение, которое, заметьте, выдает вам со стопроцентной точностью две возрастные нормы. Быть в подростковом возрасте деструктивным, стремиться в подростковом возрасте все нахрен порушить ради чего-то, я не знаю чего, но то, что есть, надо порушить, и тогда будет все хорошо. Тургенева можно вспоминать, «Отцы и дети». Я не помню, сколько лет Базарову, но тоже, знаете, не восемнадцать. Тоже вам еще один тип великовозрастного подростка. Университет он уже закончил, стало быть, ему лет двадцать пять примерно есть. Поэтому не надо думать, что явление великовозрастных подростков порождено инфантилизмом современного общества, чушь собачья. Инфантилизмом порождается инфантилизм, а подростковость проистекает из других причин. Соответственно, вот это стремление все порушить ради чего-то светлого и прекрасного, я не знаю чего, но будет лучше, чем сейчас, – это нормальный порыв подростка. А теперь смотрите ситуацию.

Переходим мы с вами к мифическому реализму. Берем конкретные тексты, я, пожалуйста, брала Геракла, вот о нем и продолжим. Как вы знаете прекрасно, Геракл – это сын Зевса. Более того, если мы с вами поднапряжемся с мифологией, то мы с вами выясним, что Геракл у нас сын Зевса и Алкмены, но Алкмена, в свою очередь, из потомства Персея, а Персей, как вы знаете, сын Зевса и Данаи. Даная, в свою очередь, из потомства Эпафа, который сын Зевса и По. По, я надеюсь, помните, – это история про то, как Зевс ее сделал очередной своей возлюбленной и, чтобы спрятать от гнева Геры, превратил в корову. Гера наслала овода, который эту бедную корову жалил, а она носилась везде, где можно и где нельзя, пока не родила Эпафа, видимо, предварительно сменив образ на человеческий. Таким образом, если мы с вами возьмем Аполлодора и четко рассчитаем всех промежуточных потомков, то вы мне сможете при наличии высших математических знаний рассчитать процент человеческой крови у Геракла. Я веду к тому, что без точных высчитываний мы скажем, что Геракл потомок Зевса аж три раза и процент человеческой крови у него, скажем осторожно, меньше трети, то есть Геракл никакой не полубог, у него божественной крови много больше половины. Когда мы возьмем эпос о Гильгамеше, там, не то чтобы русским по белому, а скорее, палочкой клинописи по глине, будет сказано «на две трети бог, на одну человек он», то есть мать у него богиня, а отец полубог. Опять же мы имеем дело с тем, что главный герой эпоса даже не полубог, а более чем «полу-». Он тот самый «человек по паспорту» из еврейского анекдота, где «Абраша, тебя будут бить не по паспорту, а по морде». Вот по паспорту он человек, а все проблемы у него будут по этой самой божественной морде.

Если же мы берем архаические сказания (я здесь уже неоднократно упоминала миф о первопредке), то с первопредком будет все предельно просто: у него родителей нет. Как, например, говорится в алтайских сказаниях: «неизвестно, упал ли он с неба или вырос из земли». Воспитан он будет, например, конем, по поговорке «пусть конь думает, у него голова больше». Он может быть (вспоминайте Ромула и Рема) взращён волчицей. У нас с завидной регулярностью герой будет в архаических сказаниях получеловеком-полуживотным. Причем, опять же, не очень «полу-», а со смещением в область животного. Иными словами, мы здесь сталкиваемся с ситуацией, что наш дорогой подросток воспринимает себя как «нелюдя» или как «полулюдя». В связи с этим я обращаю ваше внимание на то, что лет десять назад по интернету бегали толпы волков-одиночек, они не были стаями, потому что они все были одиночки, а сейчас, как вы знаете, по интернету бегают стали лис и летают стаи сов, нынешние самые популярные в интернете зверюшки. И это не только аватарки в Сети, не только дизайн одежды-сумок, но и целое создание образа, которым занимаются специалисты. Видите, лет десять назад наша, так сказать, зооморфная часть неформальной среды была более агрессивна. Тигров было не очень много, в основном волки. Сейчас резко растет популяция драконов, я знаю нескольких, мне это очень приятно.

Кстати, мне тут слово сказали, я не знаю, знаете ли вы его, для меня оно было открытием мира. Это слово «азеркин», от английского «otherkin», которое сейчас обозначает всех, кто себя отождествляет с различными нелюдями, не только животными. Одним словом, наличие этих азеркинов говорит о вполне определенной психологической ситуации, когда наш с вами подросток чувствует в себе вот эти силы необъятные, о которых нам писал Лермонтов, и, соответственно, эти силы неприменимы в рамках мира людей, и эти силы он персонифицирует в виде того или иного животного. Поскольку нет бога кроме Проппа, мы открываем «Исторические корни волшебной сказки» и читаем главу, посвященную волшебному помощнику, который с завидной регулярностью конь героя, вспоминаем сказку «Иван-царевич и Серый Волк» – вот, волк героя, в некоторых случаях герой может иметь другую зооморфную ипостась. При этом Пропп прямо пишет, что волшебный помощник есть персонифицированные магические способности героя, от него отделенные. Он пишет о том, что архаический образ человека-зверя разделился на человека плюс зверя.

Идем далее. Итак, вот эта репрезентация себя через животное – это именно ощущение неких избыточных сил, которые не находят возможности воплощения в реальной жизни, причем понимая под реальной жизнью любую форму деятельности.

Последний момент, касающийся волшебного помощника. Герой по любым причинам покидает дом, встречает своего Серого Волка, Сивку-Бурку, греческие герои – Афину и так далее, несть числа. Этот помощник, имеющий отчетливо черты наставника, будет появляться точно в нужный момент – со скоростью мысленного запроса. «Сивка-Бурка, встань передо мной!» – «Угу», ответила богиня Афина и явилась Одиссею. Что это такое с точки зрения психологии? Это снова реалистичнейший реализм. Подросток порвал с семьей, он не желает знать отца или бунтует против него. Но ему не просто нужен наставник, ему нужна психологическая опора на родителей. И тогда он себе придумает новых. В мифе – волшебных, в земной реальности – реальных, но в рамках своего нового социума. Знаете, за двадцать с лишним лет в ролевой среде я видела десятки таких приемных отцов-детей. А сколько у меня самой было…