Риккардо Николози - Вырождение

Stack D . Charles Darwin’s Liberalism. P. 527.

Дарвин . Происхождение человека. С. 655–656. («Man, like every other animal, has no doubt advanced to this present condition through a struggle for existence consequent on his rapid multiplication; and if he is to advance still higher, it is to be feared that he must remain subject to severe struggle. Otherwise he would sink into indolence, and the more gifted men would not be more successful in the battle of life than the less gifted. Hence our natural rate of increase, though leading to many and obvious evils, must not be greatly diminished by any means. There should be open competition for all men; and the most able should not be prevented by laws or customs from succeeding best and rearing the largest number of offspring» – Darwin . The Descent of Man. P. 688.)

Дарвин . Происхождение человека. С. 246. («With savages, the weak in body or mind are soon eliminated; and those that survive commonly exhibit a vigorous state of health. We civilised men, on the other hand, do our outmost to check the process of elimination; we build asylums for the imbecile, the maimed, and the sick; we institute poor-laws; and our medical men exert their outmost skill to save the life of every one to the last moment. ‹…› Thus the weak members of civilised societies propagate their kind. No one who has attended to the breeding of domestic animals will doubt that this must be highly injurious to the race of man. It is surprising how soon a want of care, or care wrongly directed, leads to the degeneration of a domestic race; but excepting in the case of man himself, hardly any one is so ignorant as to allow his worst animals to breed» – Darwin . The Descent of Man. P. 159.)

Дарвин Ч . Происхождение видов. С. 117–149 ( Darwin Ch . The Origin of Species. P. 71–113).

Дарвин . Происхождение человека. С. 246. («The aid which we feel impelled to give to the helpless is mainly an incidental result of the instinct of sympathy, which was originally acquired as part of the social instincts, but subsequently rendered, in the manner previously indicated, more tender and more widely diffused. Nor could we check our sympathy, even at the urging of hard reason, without deterioration in the noblest part of our nature. The surgeon may harden himself whilst performing an operation, for he knows that he is acting for the good of his patient; but if we were intentionally to neglect the weak and helpless, it could only be for a contingent benefit, with an overwhelming present evil. We must therefore bear the undoubtedly bad effects of the weak surviving and propagating their kind» – Darwin . The Descent of Man. P. 159.)

Об этой «гуманистической» интерпретации см.: Engels E. - M . Charles Darwin. München, 2007. S. 187–191; Engels E. - M. Charles Darwins evolutionäre Theorie der Erkenntnis– und Moralfähigkeit // Charles Darwin und seine Wirkung / Hg. von E.-M. Engels. Frankfurt a. M., 2009. S. 303–339. S. 329–330.

Дарвин . Происхождение человека. С. 249–250 ( Darwin . The Descent of Man. P. 163–164).

Moore J., Desmond A. Introduction // Darwin Ch. The Descent of Man, and Selection in Relation to Sex [1871]. London, 2004. P. XI–LXVI. P. XLVI.

Дарвин . Происхождение человека. С. 250. («Or as Mr Greg puts the case: „The careless, squalid, unaspiring Irishman multiples like rabbits: the frugal, foreseeing, self-respecting, ambitious Scot, stern in his morality, spiritual in his faith, sagacious and disciplined in his intelligence, passes his best years in struggle and in celibacy, marries late, and leaves few behind him. ‹…› In the eternal ‚struggle for existence‘, it would be the inferior and less favoured race that prevailed – and prevailed by virtue not of its good qualities but of its defaults“» – Darwin . The Descent of Man. P. 164.)

Там же.

Там же. С. 248 (Ibid. P. 162).

Там же. С. 251. («If the various checks specified in the two last paragraphs, and perhaps others as yet unknown, do not prevent the reckless, the vicious and otherwise inferior members of society from increasing at a quicker rate than the better class of men, the nation will retrograde, as has too often occurred in the history of the world. We must remember that progress is no invariable rule» – Ibid. P. 166.)

«In one of my latest conversations with Darwin he expressed himself very gloomily on the future of humanity on the ground that in our modern civilization natural selection had no play, and the fittest did not survive. Those who succeed in the race for wealth are by no means the best or the most intelligent, and it is notorious that our population is more largely renewed in each generation from the lower than from the middle and upper classes». Цит. по: Levy, Peart . Sympathy. P. 334–335.

Дарвин . Происхождение человека. С. 655. («Man scans with scrupulous care the character and pedigree of his horses, cattle, and dogs before he matches them; but when he comes to his own marriage he rarely, or never, takes any such care. ‹…› Both sexes ought to refrain from marriage if they are in any marked degree inferior in body or mind; but such hopes are Utopian and will never be even partially realised until the laws of inheritance are thoroughly known. Everyone does good service, who aids towards this end. When the principles of breeding and inheritance are better understood, we shall not hear ignorant members of our legislature rejecting with scorn a plan for ascertaining whether or not consanguineous marriages are injurious to man» – Darwin . The Descent of Man. P. 688.)

Darwin G . On Beneficial Restrictions to Liberty of Marriage // Contemporary Review. 1873. № 22. P. 412–426.

Paul . Darwin, Social Darwinism. P. 235–237.

В течение года после выхода английского издания «Происхождения человека» появились три русских перевода ( Vucinich A . Darwin in Russian Thought. Berkeley et al., 1988. P. 51).

Линков В. Я. Художественный мир прозы А. П. Чехова. М., 1982. С. 36–50.

Катаев . Проза Чехова. С. 122–140.

О «Дуэли» как о маскараде см.: Линков . Художественный мир. С. 45.

Об этом Чехов пишет в письме к брату Александру, в котором набрасывает проект диссертации о «половом авторитете» (см. выше): «Приемы Дарвина. Мне ужасно нравятся эти приемы!» ( Чехов . Полное собрание. Т. 1. С. 65).

Работа над повестью началась осенью 1888 года, когда Чехов задумал оправдать ожидания литературной критики и написать роман. Глубокая психологическая проработка персонажей, сложно выстроенные сцены, пространные внутренние монологи свидетельствуют о том, что у истоков «Дуэли» стояло чеховское стремление попробовать свои силы в крупной эпической форме. Именно в отсутствии «единства целого» упрекали повесть современные писателю критики, считая «Дуэль» произведением обрывочным. Об истории написания повести и о ее восприятии см.: Чехов . Полное собрание. Т. 7. С. 688–706; Чудаков А. П. Поэтика Чехова. М., 1971. С. 234–236.

Об отзвуках «Острова Сахалин» в «Дуэли» см.: Катаев . Проза Чехова. С. 122–123; Bojanowska E . Chekhov’s «The Duel», or How to Colonize Responsibly // Chekhov for the 21th Century / Ed. by A. Brintlinger and C. Apollonio. Bloomigton, 2012. P. 31–48.

Saal-Losq . Literary Allusion. P. 102–108; Смирнов М. М. Дуэль в «Дуэли» // Чеховские чтения в Ялте. Чехов и русская литература. М., 1978. С. 66–72; Scholle Ch . Das Duell in der russischen Literatur. Wandlungen und Verfall eines Ritus. München, 1977. S. 151–164.

Частота, с какой Лаевский описывает собственную жизненную ситуацию как «ложь» и «обман», выполняет важную функцию, выступая средством иронической стилизации толстовской манеры. Так, о своих отношениях с Надеждой Федоровной Лаевский говорит или думает: «Эти два года – обман» ( Чехов . Полное собрание. Т. 7. С. 353–455 (при дальнейшем цитировании – Д). С. 355); «Нелюбовь Лаевского к Надежде Федоровне выражалась главным образом в том, что все, что она говорила и делала, казалось ему ложью или похожим на ложь ‹…›» (Там же. С. 362); «И в книжке журнала он увидел ложь» (Там же. С. 362). Перед мысленным взором Лаевского даже заблаговременно вырастает «целая гора лжи», связанная в его воображении с будущим возвращением в Петербург: «Затем, когда в Петербург приедет Надежда Федоровна, нужно будет употребить целый ряд мелких и крупных обманов, чтобы разойтись с ней; и опять слезы, скука, постылая жизнь, раскаяние и, значит, никакого обновления не будет. Обман и больше ничего. В воображении Лаевского выросла целая гора лжи» (Там же. С. 414). Иронический тон этой стилизации невозможно не заметить: «Решив лгать не сразу, а по частям ‹…›» (Там же. С. 422). Литературность саморефлексии Лаевского, подражающего героям Толстого, усиливается в ночь накануне поединка, когда герой, как и положено в романтической литературе о дуэлях, размышляет о своей жизни перед лицом возможной гибели: «Он знал, что ночь будет длинная, бессонная и что придется думать не об одном только фон Корене и его ненависти, но и о той горе лжи, которую ему предстояло пройти и обойти которую у него не было сил и уменья» (Там же. С. 428). И действительно, в своей прошлой жизни Лаевский видит в этот момент только «ложь, ложь и ложь…» (Там же. С. 437).