Марк Уральский - Бунин и евреи

6 декабря 1946 года Бунина посылает Цетлиной почтовую открытку сугубо уведомительного характера, а вслед за ней письмо от 11 декабря, в котором в частности подробно расписывает свою активность по распространению в местных эмигрантских кругах номеров присылаемого ей Цетлиной на реализацию «Нового журнала»: «Дорогая, милая Марья Самойловна, спасибо за весточку. Посылаю Вам конспект своего длинного письма кот<���орое> посылаю на днях.

1. О посланных книгах Екат<���ерине> Дмитр<���иевне>. Юти экземплярах. 2. О Лялином представительстве после Вашего отъезда. 7 новых. Восьмой на примете. 3. О Зайцевых (В<���ера> А<���лексеевна>, слава Богу, выходит) и других друзьях. 4. О “Пришествии Марка” 189. Имеем открытку. 5. О выходе “Темных аллей” 190. 6. О поездке И<���вана> А<���лексеевича> на юг. 7. О банкете в честь И<���вана> А<���лексеевича> в связи с появлением на рынке его новой книги. 8. О сторожевой работе <���Владимира> Варшавского и Зурова 191. 9. О нашей ночлежке. 10. О себе. Целую обнимаю, моя дорогая».

11 декабря новое письмо Буниной:

«Милая и дорогая моя, как будто меня сейчас никто не оторвет от письма, и мне удастся написать его и послать Вам. Вашу милую открытку получила, целую Вас за нее. В ответ послала Вам конспект этого письма, но, вероятно, оно придет раньше открытки. Прежде всего, о делах. После Вашего отъезда Ляля <���Жирова> поместила <���имеется в виду продала – М. У.> 22 книжки «Нового журнала» 10-ти лицам, из которых 7 новых. У нее накопилась сумма в 3608 франков журнальных денег. Сегодня Ян отправился обедать к Полонским, и я просила его спросить, хочет ли он, чтобы эти деньги ему <���Полонскому – 714. У.>переданы. Он сказал, что ему все равно <���приписка от руки – 714. У.>. Получила письмо от Е.Д. Кусковой 192с просьбой прислать ей 4 эк<���земпляра> Х-той книжки, а остальные по три. Для этого сходила с Олечкой <���Жировой> к Вам на квартиру и взяла 20 экземпляров 10-х, а остальные по пяти. За отсылку книг в Швейцарию взяли на почте 242 франка. Можно было на 9 франков сделать дешевле, но Полонский сказал, что посылать надо по три книжки, а их было десять, вот и пришлось сделать четыре пакета. Но на почте я узнала, что дело не в книгах, а в весе: можно посылать только до двух кило. Думаю, что все уместилось бы в трех пакетах. В будущем буду вешать дома (у Нилус есть весы). За работу и упаковочные материалы заплатила 60 франков. Мне кажется, что лучше все же посылать в Швейцарию из Америки прямо, а то ведь двойные расходы. Хотя, если Е. Д. < Кусковой >опять потребуется, я пошлю, так как думаю, что нужно ковать железо, пока оно горячо. А затем будем ждать Ваших распоряжений. Деньги на почту и за работу взяла из денег журнальных, так что продано на 3910. Не беспокойтесь обо мне. У меня в комнате до сих пор терпимо. И сейчас я пишу в нетопленной комнате и ничего, немного холодно ногам. Зайцевы теперь здоровы. А одно время Верочка болела что-то сердцем. Мы с ней как-то были у Веры Рафаиловны <���Мартыновой>, у которой очаровательная квартира. Она стала подписчицей “Нового журнала”, пока взяла два номера, но постепенно возьмет все. Тэффи уже давно не видела. Нет совершенно времени. Боюсь, что она на меня обиделась, и по праву. Но ничего не могу успеть. Алданов вернулся из Германии. Уехал в Лондон, с нами не повидавшись… Его не пустили дальше Баден-Бадена. <���Приписка от руки – М. У.> Отъезд на юг Яна остается до сих пор открытым. Пока он здоров и в хорошем сравнительно духе. Беляев написал, что комната его ждет. Но, конечно, там не все удобства, например, проточной воды нет, умываться надо с тазами, поднимать кувшины тяжелые и так далее. Как будто пустяки, а для задыхающегося человека трудно. Был слух, что будет банкет в честь И<���ван> А<���лексеевича> по поводу выхода в свет “Темных аллей”. Устраивает Маковский, которого выбрали председателем “Объединения писателей и поэтов”. 193Боннер – завтрак в <���неразборчиво – М. У. консерватории назначен на 29 декабря. Очень жаль мне Зурова и Варашавского. Работа трудная инертная. Вчера заметили, что кусок на крыше подпилен, значит готовятся… По соседству, у англичан, уже было одно нападение, обокрали гараж. А солдаты крепко спали… Леня говорит, что Варшавский (он уже работает там полгода) стал отупелым. Сам он первые недели по ночам работал, а теперь чувствует, что это не по силам. И<���ван> А<���лексеевич> все время уговаривает его бросить это место. Встретила на днях Серова 194, который знает состояние здоровья Зурова, и сказала об этой службе, он всплеснул руками. Обещал зайти и поговорить с ним. Главное плохо, что днем у нас ему нет возможности хорошо выспаться. Комната рядом со звонком и другим учреждением… меня очень пугает судьба Мочульского… У нас, несмотря на тесноту, все же бывают гости. Вчера обедал приехавший из Италии “мой друг детства”. Много интересного рассказывал и об Италии – там почти все есть, даже битые сливки. Коммунизм в моде. О фашизме почти забыли. Сын Амфитеатрова 195дает концерты, вдова жива. Сижу в новых очках. Вдаль смотреть изумительно хорошо, а вблизи еще не прилажусь. Устают глаза…».

Приписка на полях письма: «Приехал Роговский, завтра будет у нас. В такой холод опасно…<���ехать> в вагоне. Клягин 196говорил <���по-видимому, о том, как нужно ездить в вагоне – М. У.>. Он дал Вам двух подписчиков. Одного на все. Другой взял две книги. Варшавский уже отказался от места. Зуров упорствует, на ногах перенес грипп, остался бронхит. Очень холодно в гараже. У нас стоят морозы. За месяц службы он получил 8.300 фр<���анков>. Литературную работу почти не может продолжать. Надеюсь, что он последует примеру Варшавского, но не будет ли это поздно? Неделю не удосужусь отправить письмо это. За эти дни получила послание от Кусковой. С нее взяли пошлину 4 фр<���анкав>20 цен<���тов>. Обнимаю, целую всех нежно. Привет друзьям. Ваша В.Б».

Алдановы в самом начале 1947 года приехали из Нью-Йорка в любимую ими Ниццу.

19 января:

«…Я благополучно приехал в Ниццу и снял небольшую квартиру без обязательств о сроке. Сколько останусь здесь, не знаю…».

Бунин в Париже сильно болеет. У него развилось острое малокровие, врачи опасались белокровия. Алданов утешает больного:

«Дорогой друг! Только что получил Ваше письмо от 18-го. Я солгал бы Вам, если бы сказал, что оно меня не встревожило. Но меня оченьуспокаивает то, что когда-то, когда опасались перехода Вашего малокровия в белокровие, известный врач сказал о Вашем состоянии то же самое. А это было 25 лет тому назад. Бог даст, Вы скоро оправитесь совершенно. Но, ради Бога, не жалейте денег ни на леченье, ни на питанье. Я тотчас пишу Цетлиной, Зензинову, Николаевскому 197, чтобы Фонд дал Вам новую ссуду».