Коллектив авторов - Век диаспоры. Траектории зарубежной русской литературы (1920–2020). Сборник статей [litres]

Марченко А. «…С прекрасным видом на Ершалаим» // Новый мир. 1997. № 3. С. 217.

Zeberek T. Homeland as Exile and Exile as Homeland in the Works of Dina Rubina // Poles & Jews: History – Culture – Education / Misztal M., Trojanski P. (eds). Cracow: Wydawnictwo Naukowe Uniwersytetu Pedagogicznego, 2011. P. 148–157; Ronell A. P. Some Thoughts on Russian-Language Israeli Fiction: Introducing Dina Rubina // Prooftexts. 2008. Vol. 28. № 2. P. 197–231.

Krutikov M. Constructing Jewish Identity in Contemporary Russian Fiction // Jewish Life after the USSR / Gitelman Z. (ed). Bloomington: Indiana University Press, 2003. P. 252–274; Moshkin A. History, Diaspora, and Geography: The Case of Russian-Israeli Cinema, 1991–2016 // Global Russian Cultures. P. 113–134; Rubins M. A Century of Russian Culture(s) «Abroad»: The Unfolding of Literary Geography // Global Russian Cultures. P. 21–47.

Moretti F. Conjectures on World Literature // Moretti F. Distant Reading. London: Verso, 2013. P. 61.

Его первой значимой публикацией стала подборка стихотворений в коллективном сборнике: Встреча: Стихи молодых поэтов / Под ред. Н. Красильникова. Ташкент: Изд-во ЦК ЛКСМ Узбекистана «Ёш гвардия», 1987. Это была единственная подборка его стихотворений, опубликованная в Узбекистане.

Конечно, значимость любого автора, творчество которого определяется не этнической и национальной, а языковой и культурной самоидентификацией с русской литературой, зависит от особенностей взаимных отношений конкретных культурных традиций и форм коллективной идентичности. В каком-то смысле участие Абдуллаева в русской культурной жизни ничем не отличается от случая Рубиной – они оба являются представителями «нерусских национальностей СССР», которые пишут по-русски. Однако при этом статус евреев в русской культуре совершенно иной, чем статус представителей титульной нации в союзной республике. В этом отношении Абдуллаева можно сравнить скорее с таким русскоязычным латвийским поэтом, как Артур Пунте, хотя следует отметить, что у последнего мать – русская и первый язык тоже русский.

Об истории журнала в контексте обсуждения ферганской поэтической школы, ведущим представителем которой является Абдуллаев, см.: Корчагин К. «Когда мы заменим свой мир…»: ферганская поэтическая школа в поисках постколониального субъекта // Новое литературное обозрение. 2017. № 144. С. 448–470.

Djagalov R. From Internationalism to Postcolonialism: Literature and Cinema between the Second and the Third Worlds. Montreal, Canada: McGill-Queen’s University Press, 2020. P. 17–19 и далее; Pratt M. L. Arts of the Contact Zone // Profession. 1991. Vol. 91. P. 33–40. Об истории русской культуры в Средней Азии см.: Kosmarskaya N., Kosmarski A. «Russian Culture» in Central Asia as a Transethnic Phenomenon // Global Russian Cultures. P. 69–93.

Иоффе Д. Разговорный жанр жизнетворчества. Шамшад Абдуллаев: конвульсии песка на гребне Расстояний // Топос. 4 апреля 2004 [http://www.topos.ru/article/2215].

Истории ферганской поэтической школы посвящены работы: Кукулин И. Фотография внутренностей кофейной чашки // Новое литературное обозрение. 2002. № 2 (54). С. 262–282; Корчагин К. «Когда мы заменим свой мир…».

Абдуллаев Ш. Введение к разделу «Поэзия» // Звезда Востока. 1991. № 5. С. 3. Авторство Абдуллаева устанавливается по стилистическим особенностям текста, а также по тому, что это эссе было частично переработано им позднее для ретроспективного рассказа о проекте журнала «Звезда Востока» и ферганской поэтической школе в начале 1990‐х годов: Абдуллаев Ш. Поэзия и Фергана // Знамя. 1998. № 1. С. 209–210. Судя по публикации этого краткого эссе в качестве вводной статьи, можно предположить, что Абдуллаев еще до официального назначения выполнял в журнале функции заведующего отделом поэзии.

Абдуллаев Ш. Конец недели: прогулка с другом // Звезда Востока. 1991. № 5. С. 7.

Об истории реорганизации редакции журнала см.: Корчагин К. «Когда мы заменим свой мир…».

См.: Абдуллаев Ш. Промежуток. СПб.: Митин журнал; Северо-Запад, 1992; Абдуллаев Ш. Медленное лето. СПб.: Митин журнал; Ривьера, 1997; Абдуллаев Ш. Приближение окраин: стихи, эссе. М.: Новое литературное обозрение, 2013; Абдуллаев Ш. Перед местностью. М.: Арго-Риск, 2017.

Премия Андрея Белого за 1993 год (стенограмма церемонии вручения) // Митин журнал. 1994. № 51. С. 277–286 [http://www.vavilon.ru/metatext/mj51/bely.html].

Такая конфигурация культурного ландшафта отнюдь не новое явление постсоветской эпохи. И в советские времена периферия зачастую была рассадником экспериментальной и авангардной культуры. См., например, работу Максима Вальдштейна о советской школе семиотики культуры, сформировавшейся вокруг фигуры Юрия Лотмана в 1960–1970‐е годы в Тарту: Waldstein M. The Soviet Empire of Signs: A History of the Tartu School of Semiotics. Saarbrucken: VDM Verlag, 2008. Такого рода примеры мы видим и в других постсоветских периферийных центрах. Как заметил Илья Кукулин, ферганская поэтическая школа по своей поэтике близка поэтической текст-группе «Орбита» в Риге ( Кукулин И. Фотография внутренностей кофейной чашки). В тех же терминах, которые я использую здесь для анализа творчества Абдуллаева и его коллег, я рассматриваю поэтику группы «Орбита» в другой статье: Platt K. M. F. Eccentric Orbit: Mapping Russian Culture in the Near Abroad // Empire De/Centered: New Spatial Histories of Russia / Turoma S., Waldstein M. (eds). Aldershot, England; Burlington, Vermont: Ashgate, 2013. P. 271–296.

Casanova P. The World Republic of Letters / trans. by M. B. DeBevoise. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 2004.

Ibid. P. 108.

Абдуллаев сам использовал определение «европоцентристский» применительно к своему творчеству, отметив при этом свое сложное отношение к восточному миру: «Именно благодаря им, моим предшественникам, во мне по-прежнему копится восточность – в скрытых, инстинктивно-бессознательных пластах моей натуры, претерпевающих непрерывно глубинный слом, хотя вектор моего волевого представления сегодня бесповоротно обращен к европоцентристскому миру, и с этим теперь уже ничего не поделаешь» (См.: Иоффе Д. Разговорный жанр жизнетворчества. Шамшад Абдуллаев: конвульсии песка на гребне Расстояний).

«Удаленный национализм» – понятие, введенное Бенедиктом Андерсоном и иногда использующееся для обозначения подспудного модуса вивенди диаспоры. См. подробнее: Anderson B. Long-Distance Nationalism: World Capitalism and the Rise of Identity Politics. Berkeley: Center for German and European Studies, University of California, 1992; Glick Schiller N., Furon G. Georges Woke Up Laughing: Long-Distance Nationalism and the Search for Home. Durham: Duke University Press, 2001.

Shih S. Against Diaspora: The Sinophone as Places of Cultural Production // Sinophone Studies: A Critical Reader / Shih S., Tsai C., Bernards B. (eds). N. Y.: Columbia University Press, 2013. P. 37. Первый вариант этого эссе, переработанный для сборника 2013-го, появился в 2007 году.

См.: Tihanov G. Narratives of Exile: Cosmopolitanism beyond the Liberal Imagination // Whose Cosmopolitanism? Critical Perspectives, Relationalities and Discontents / Glick Schiller N., Irving A. (eds). N. Y.; Oxford: Berghahn Books, 2015. P. 141–159.