Array Коллектив авторов - Культурогенез и культурное наследие

Рядовой советский историк узнал о вождестве от Л. С. Васильева [113] Васильев Л. С. Генезис китайского государства. М.: Наука, 1983. на примере Китая. А. М. Хазанов [114] Хазанов А. М. Классообразование: факторы и механизмы. Исследования по общей этнографии. М.: Наука, 1979. С. 16. , хотя и был по времени первым, повлиял слабее. Будучи и материалистическими, и эволюционистскими, идеи Стьюарда, Салинса и Сервиса могли быть, казалось, освоены марксизмом, а книга Васильева стать для советской науки 1980-х гг. тем же, чем для 1960-х стала «Средняя Азия и Древний Восток». Но ситуация оказалась иной. Вождество хуже вписывалось в моргановскую схему, нежели городская революция, так как слишком уж мало напоминало военную демократию, которую должно было вроде бы заменить. Взятые у К. Поланьи редистрибуция и реципрокность, органически ни с вождеством, ни вообще с какой-либо стадиальностью не связанные, преподавателям обществоведения «эпохи застоя» были бы попросту непонятны. Но главное препятствие для проникновения концепции вождества в советскую археологию заключалось в том, что в 1980-х годах сама эта концепция утратила свою эвристическую ценность. Васильев поторопился, назвав вождествами шумерские города-государства. Массоновский период ремесел с большим основанием, чем вождество , мог претендовать на универсальность.

Интуиция подсказала Массону, что в конце 1970 – начале 1980-х гг. ставка на вождество не оправдает себя и что под рукой просто нет перспективного варианта эволюционистского подхода к истории. Какой-то же принципиально иной платформы он, видимо, не находил. Массон не пошел, во всяком случае, по пути Л. Е. Куббеля (1988), все еще старавшегося развивать ортодоксальный марксизм и попытавшегося с подобных позиций переварить и одновременно отвергнуть вождество. Здесь Куббель опирался как на Маркса с его классами и формациями, так и на английскую традицию в африканистике (Редклиф-Браун – Эванс-Причард) с ее приоритетным вниманием к социальной структуре, а не к технологии и демографии и презрительным отношением к эволюционистским схемам американцев.

1990-е гг. стали временем поиска альтернативных вождеству форм политической организации до- и раннегосударственных обществ, прежде всего основанных на горизонтальных связях между структурными единицами, а не на их вертикальном соподчинении [115] Берёзкин Ю. Е. Америка и Ближний Восток: формы социополитической организации в догосударственную эпоху // Вестник древней истории. 1997. № 2. С. 3–24; Коротаев А. В. «Апология трайбализма»: племя как форма социально-политической организации сложных непервобытных обществ // Социологический журнал. 1995. № 4. С. 68–86. . Нейтральные термины среднемасштабное общество и сложное общество вытесняли вождество . В российской науке именно Массон сделался главным пропагандистом сложного общества . За всеми поисками приемлемых терминов следует, однако, видеть главное: к концу 1980-х гг. эволюционистская концепция нуждалась в кардинальной переработке.

До 1970-х гг. эволюционисты сохраняли веру в наличие определенного пути или путей, по которым развивается общество. Если таковые существуют, то в идеале они могут быть просчитаны и описаны, подобно физическим явлениям. Что это вовсе не так, Боасу было ясно более ста лет назад, хотя единственной альтернативой ему виделся партикуляризм, признание уникальности каждой культуры и отказ от обобщений. Уайт, ощущая себя наследником Моргана, преувеличил антиэволюционизм Боаса, когда обрушился на него в своих ранних работах [116] Harris M. The Rise of Anthropological Theory. P. 291. . Суть разногласий этих исследователей состояла не столько в отношении к эволюционистской парадигме (Боас был здесь скорее эклектиком и агностиком, чем убежденным противником), сколько в признании или непризнании культурного материализма.

Главными защитниками культурного материализма во второй половине XX в. стали Марвин Харрис [117] Harris M .: 1) The Rise of Anthropological Theory; 2) Cultural Materialism: the Struggle for the Science of Culture. N. Y.: Random House, 1979. и Барбара Прайс [118] Price B . Cultural materialism: a theoretical overwiew // American Antiquity. 1982. № 47 (4). P. 709–741. . Для Прайс культурный материализм есть «синтез марксистского примата инфраструктуры в причинно-следственных отношениях и дарвиновских механизмов естественного отбора». Это означает, что хотя культура системна и все ее части взаимозависимы, превалирует в ней конечном итоге то, что Маркс называл базисом. Поставленный в подобной форме вопрос не имеет решения, ибо бесконечная сложность любого социума и заведомая невозможность знать все обстоятельства, влиявшие на процесс его развития, выводят такие дискуссии за пределы науки. Три десятилетия назад на этой проблеме подробно остановился Ричард Н. Адамс (не путать с Робертом М. Адамсом). Близкие мысли высказывали многие исследователи, но лишь Адамс, как мне представляется, сумел четко и концентрированно сформулировать их [119] Adams R. N. Natural selection, energetics, and «Cultural materialism» with CA comment // Current Anthropology. 1981. № 22 (6). P. 603–624. . Следуя за Уайтом, он полагал, что деятельность общества оказывается тем успешнее, чем более обширные и доступные источники энергии ему удается найти и освоить. К этому результату могут привести любые особенности социальной организации или идеологии, которые в этом случае станут с большей вероятностью сохраняться и воспроизводиться, но никакой универсальной зависимости между воспринятыми обществом идеями, его структурой и размерами, с одной стороны, и его материальным благополучием и технологической оснащенностью – с другой, не существует. Любые случайно возникшие элементы культуры, которые почему-либо способствуют технологическому прогрессу, имеют более высокие шансы на выживание, нежели те, которые такой прогресс тормозят, но речь идет о вероятности, а не о жесткой функциональной зависимости. Существуют также нейтральные культурные формы (те же сюжеты мифологии, например), которые способны вступать в самые причудливые сочетания и друг с другом, и с различными типами общественной организации.

Вскоре после того как в 2001 г. был напечатан первый вариант данной статьи, вышла книга А. В. Коротаева с характеристикой эволюционизма в его современной трактовке [120] Коротаев А. В. Социальная эволюция. Факторы, закономерности, тенденции. М.: Восточная литература РАН, 2003. . За ней последовали и другие [121] Гринин Л. Е., Коротаев А. В. Социальная макроэволюция. Генезис и трансформации мир-системы. М.: Книжный дом «Либроком», 2008; Коротаев А. В. Законы истории: Математическое моделирование исторических макропроцессов. Демография, экономика, войны / А. В. Коротаев, А. С. Малков, Д. А. Халтурина. М.: КомКнига/URSS, 2005. . Многие положения неоэволюционистской концепции были раскрыты Коротаевым также в его послесловии к переводу «Социальной структуры» Дж. Мердока [122] Коротаев А. В. Джордж Питер Мердок и школа количественных кросс-культурных (холокультуральных) исследований // Дж. П. Мердок. Социальная структура / пер. и коммент. А. В. Коротаева. М.: ОГИ, 2003. . Давая определение эволюции, Коротаев следует за Г. Классеном, согласно которому она есть «процесс структурной реорганизации во времени в результате которой возникает форма или структура, качественно отличающаяся от предшествующей формы». Социальная эволюция не раскладывается на стадии и пути, но представляет собой меняющееся под воздействием разнообразных факторов «многомерное пространство-поле». Факторы могут быть оценены прежде всего по двум шкалам – «сильные – слабые» и «направленные – ненаправленные». Они действуют неодинаково в обществах разной величины с разными моделями социального и политического устройства. Направленность ряда факторов обеспечивает наличие долговременных и мощных тенденций (но не законов!) в развитии общества, касающихся главным образом демографической плотности, величины и сложности коллективов и технологического прогресса. Механизм формирования подобных тенденций еще в 1970-х гг. блестяще описал Р. Н. Адамс [123] Adams R. N . Energy and Structure. A Theory of Social Power. Austin; London: University of Texas Press, 1975. .