Альбер Шамдор - Саладин, благородный герой ислама

Христианская армия подошла к Аскалону. Этот город, руины которого широким амфитеатром высятся на берегу моря, был знаменит в истории первых восточных цивилизаций. Став после владычества фараонов XVIII династии и ниневийцев богатым и могущественным эллинистическим городом, посвященным культу Атаргатис, странной богини с лицом женщины и телом рыбы, в честь которой выращивали священных голубей, Аскалон постепенно утратил свое влияние к византийской эпохе. В конце XII века он был не больше чем небольшим укрепленным морским городом, который контролировал подступы к Египту и Палестине. Заняв его, английский король перекрыл бы главный путь сообщения из Сирии в Египет и запретил бы всякий обмен людьми и товарами между этими двумя арабскими народами. Таким образом Саладин оказался бы отрезан от своих баз в долине Нила. Султан хотел оставить в Аскалоне гарнизон, но его совет и главные эмиры заявили, что лучше разрушить эту крепость, потому что мусульмане не смогут ее защитить. «Франки займут Яффу, — сказали они, — а этот город находится на одинаковом расстоянии от Иерусалима и Аскалона. Мы не сможем одновременно защищать эти два города. Необходимо, чтобы султан выбрал важнейший из них, укрепил его и подготовился к обороне». Кроме того, эмиры напомнили Саладину, что страдания, перенесенные гарнизоном Акра, и резня трех тысяч мусульман еще слишком живы в памяти солдат. Они убедили его, что воины не позволят запереть себя в Аскалоне из опасения быть подвергнутыми тем же мукам, которые вынесли их несчастные товарищи, которых осаждали в Акре в течение трех лет. Лучше было бы ограничиться наблюдением за передвижениями врага, собрать новые силы и организовать партизанскую войну, а только потом развернуть крупномасштабные военные действия. Понимая, что конечной целью крестоносцев является Иерусалим, добраться до которого христиане смогут в несколько переходов, эмиры полагали, что если врага им не остановить, то им нужно усилить гарнизон Святого города. У них не было достаточно войск, чтобы отправить их в каждый город на побережье. Пришлось освободить крестоносцам дорогу. И Саладин отдал приказ разрушить Аскалон до основания, как была разрушена Ниневия, или Вавилон, или семивратные Фивы. И вот украшенный Иродом Аскалон, Аскалон, который был одним из пяти главных филистимлянских городов и являлся также предметом проклятий пророков, Аскалон, который видел у своих стен легкие колесницы египтян Рамсеса II, позднее ниневийцев Саргона и Синаххериба, а еще позднее македонцев Александра Великого, этот Аскалон был стерт с лица земли, уничтожен пожаром, превращен в те безликие руины, которые мы видим сегодня на дороге, ведущей из Иерусалима в Ал-Кантару! Однако Саладин, прежде чем покориться судьбе и разрушить этот знаменитый уже в эпоху Ирода город, посоветовался с оракулом и в тайне совершил ритуал истихара (ритуальное гадание). И оракул подтвердил мнение эмиров. «Я увидел, — пишет Имад ад-Дин, — султана, обходящего рынки Аскалона и призывающего людей разрушить город. Эмиры получили приказ снести башни, которые возвышались над морем и стены которых были толщиной в длину копья». Когда все было кончено и в этих местах не осталось больше ничего, кроме мусора и пыли, Саладин покинул мертвый город. Своему племяннику Имад ад-Дину Зенги, которому принадлежало княжество Синджар, он написал: «Я уверен, что, превратив Аскалон в гору горячего пепла, я сохранил жизнь Иерусалиму!»

Пока Саладин уничтожал мощные укрепления Аскалона, Ричард Львиное Сердце обосновался в Яффе и уставшая христианская армия — ей понадобилось семнадцать дней, чтобы добраться из Акры в Яффу, тогда как обычно на это уходит десять дней — могла наконец отдохнуть. Английский король задержался в Яффе «прекрасной», построенной в эпоху потопа Иафетом, сыном Ноя, — городе со здоровым климатом, название которого можно найти в «Анналах Тутмоса» повествующих о победоносных кампаниях этого фараона, на стенах храма Амона в Карнаке или на внешних сторонах пилонов погребального храма Медине Абу в Долине Царей, в этом древнем морском городе, слава о котором распространилась так далеко, когда-то хранились знаменитые ливанские кедры, предназначавшиеся для строительства храма Соломона и храмов в семивратных Фивах. Именно в Яффе святой Петр воскресил Тавифу, вдову из Иоппии, именно здесь у Симона Кожевника его посетило видение.

Пока Саладин разрушал укрепления Аскалона, Ричард Львиное Сердце восстанавливал стены Яффы. Но одно банальное происшествие чуть не обернулось для него трагическими последствиями. Отправившись на охоту в окрестности Рамлы, где стояла лагерем армия Саладина, и утомленный жарой, Плантагенет прилег отдохнуть у подножия дерева и заснул. Внезапно он был разбужен криками рыцарей, которые сопровождали его на охоте, и увидел, что его окружают мусульмане. Король вскочил на лошадь и ринулся к своему небольшому отряду. Но он пал бы под натиском превосходивших численностью мусульман, если бы один прованский дворянин при виде опасности, которая грозила суверену, не закричал бы по-арабски: «Я король, пощадите мою жизнь», и не бросился бежать, увлекая за собой мусульман, обрадованных тем, что они преследуют самого короля. Он позволил взять себя в плен, а английский король смог спокойно вернуться в Яффу.

Крестоносцы оставались в Яффе в течение двух месяцев. Все дни напролет армия предавалась удовольствиям и развлечениям, напоминавшим отдых в Акре, тем более что женщины, не стерпевшие в Акре своего одиночества, также отправились в Яффу и чувствовали себя очень уютно среди чудесных городских садов, полных смоковниц, гранатовых, оливковых, миндальных и апельсиновых деревьев. Вот так вместо того чтобы напасть на мусульман, которые камень за камнем уничтожали Аскалон, или помчаться в готовый сдаться Иерусалим (мусульманский правитель Иерусалима собирался предупредить Саладина о том, что Святой город не готов к обороне, но эти письма были перехвачены сирийскими христианами, которые намеревались передать их Ричарду, когда сами попали в руки султана), английский король предавался удовольствиям, и его армия жила как в раю среди волшебных фруктовых садов Яффы. А в это время Саладин приказал снести также укрепления Рамлы и Лидды. Дорога на Иерусалим стала совершенно свободной…

Но тут разыграл свою интригу Конрад Монферратский, который не забыл, что вскоре после отъезда французского короля Ричард Львиное Сердце отстранил его от всех важных постов, которые ему доверил Филипп Август, и оспорил его титулы и права на иерусалимский трон. Король даже угрожал отнять у него Тир и его княжество и без суда заточить его в одну из башен старого египетского портового города. Чтобы защитить себя от бесчестья, Конрад Монферратский послал Саладину дружеское письмо и предложил ему стать его союзником против англичанина! В этом не было ничего шокирующего, ибо уже не в первый раз высокочтимый христианский сеньор искал союза с государем ислама… Наш перебежчик потребовал у мусульман за свое предательство Бейрут и Сидон. Он намеревался вступить в битву с английским королем и даже захватить врасплох в Акре своих бывших друзей, чтобы получить возможность вернуть этот город Саладину. Но последний решил, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, и уверенный в том, что маркграф Тира пытается завлечь его в ловушку, потребовал, прежде чем заключить какое бы то ни было соглашение, чтобы Конрад Монферратский публично объявил войну обосновавшимся в Сирии англичанам. Но король Ричард, разведка которого прекрасно знала свое дело, был осведомлен о демаршах маркграфа. Оставив свою месть на потом, он приказал усилить гарнизон Акра, чтобы защитить эту крепость от всякого рода неприятных сюрпризов. И будучи по натуре игроком, хотя и самым простодушным на свете, он поспешил отправить нескольких своих приближенных к Конраду Монферратскому, чтобы справиться о его ревматизме и снова разжечь в его сердце гордые притязания, напомнив об Иерусалиме, который от него, Ричарда Львиное Сердце, находился не более чем в ста километрах… Он поманил маркграфа иерусалимской короной. Конрад действительно задумался. Поколебавшись между Саладином и Ричардом Львиное Сердце, Конрад Монферратский наконец решился. Он выбрал более удачливого, а им был английский король, так близко подобравшийся к Иерусалиму, и он отправился в его войско. Встреча была обставлена с большой помпой. Но англичанин дурачил претендента на иерусалимскую корону, обещая ему королевство, которое он вовсе не собирался завоевывать для него и продолжал пытаться заключить с Саладином мир. Он уже несколько раз встречался с братом султана ал-Малик ал-Адилом. Условия были все те же. Ричард Львиное Сердце требовал Иерусалим, земли, расположенные по эту сторону Иордана, и Крест Господень. Саладин ответил: «Страны, на которые вы претендуете, никогда вам не принадлежали. Бог не позволил вам оставить там ни одного камня. Вы их захватили и вы владели ими благодаря слабости мусульман. Иерусалим для нас не менее Святой город, чем для вас. Именно в Иерусалиме наш пророк Мухаммад чудесным образом вознесся на небо в Ночь Вознесения. Именно в Иерусалиме ангелы имеют обыкновение собираться на Сахру. Мы не сможем без стыда отдать вам этот почтенный город». Переговоры тянулись долго. Дни и недели проходили в попытках найти решение, которое бы удовлетворило всех. Каждая из сторон понимала, что не обладает решающим аргументом — силой. Вот тогда-то английский король и предложил Саладину через его брата ал-Малик ал-Адила решение, которое, если бы его достоверность не подтверждалась всеми христианскими и арабскими источниками, могло показаться нам исторической мистификацией: он предложил свою сестру Жанну, вдову сицилийского короля Вильгельма, в супруги родному брату Саладина! В качестве приданого за невестой он отдавал часть побережья, которую он только что захватил вместе с Акрой, Рамлой, Арсуфом, Яффой и руинами Аскалона. Что же касается ал-Малика ал-Адила, его будущего зятя, то он получал иерусалимское королевство. Таким образом, сестра короля могущественной Англии и брат султана Египта, Сирии, Месопотамии и Неджда, благодаря стараниям Саладина и Ричарда Львиное Сердце, должны были стать королевой и королем Иерусалима! Мнения Конрада Монферратского и Ги де Лузиньяна даже не спросили! Ал-Малик ал-Адил нашел, что этот политический брак был выгоден династии Айюбидов. Мусульманин, к тому же курд, предки которого были безвестными кочевниками, держащий в своих руках самую завидную из христианских корон, — какой триумф ислама! И триумф, достигнутый без сражений и рек крови! Какой неожиданный поворот событий — союз между Айюбидами и Плантагенетами! Саладин, имевший обыкновение быть очень сдержанным, не проявил того пыла, которого Ричард от него ожидал. Не следует забывать, что он был глубоко религиозным человеком. Его не прельщала возможность завершить священную войну (которую он заставил провозгласить аббасидского халифа) по сценарию английского короля. И тем не менее он не воспротивился этому браку. Посланцы, торопливо снующие от ал-Малика ал-Адила в лагерь Ричарда Львиное Сердце и обратно стала обычным делом. Англичанин был очень предупредителен с тем, кого он уже при всех называл своим зятем. Чтобы принимать его у себя, он приказал разбить рядом со своей палаткой другую, еще более роскошную. Он осыпал его знаками внимания, угощал лакомствами и дарил предметы искусства. Ал-Малик ал-Адил приходил к нему с арабской певицей и музыкантами, которые играли на гитарах и строил вместе с английским королем планы на будущее. Перед тем как выкурить гашиша, они предавались под звуки нежной музыки мечтам о своем владычестве. Окутанные дымом афродизиаков, они делили меж собой известные тогда моря и континенты. В этой сказке из «Тысячи и одной ночи» было предусмотрено все, кроме главного. А главное заключалось в характере Жанны, вдовы короля Сицилии, сестры английского короля… Никто не спросил у нее — а она в данном случае была главным заинтересованным лицом, — согласна ли она стать женой ал-Малик ал-Адила, курда и брата султана, который изгнал христиан из Иерусалима! Когда ей сообщили о прекрасном восточном принце, которому она обещана в жены из государственных соображений, она упала в обморок при мысли, что ей придется разделить свою постель с братом Саладина, которого маркграф Тира (недавно сам искавший с ним союза) представлял по всей Европе как монстра, пьющего христианскую кровь и осквернившего могилу Иисуса Христа. Она отказалась принести себя в жертву, несмотря на все просьбы и угрозы своего августейшего брата. Чтобы убедить Жанну, ал-Малик ал-Адил предложил креститься. Он был готов отречься от своей веры, чтобы стать зятем английского короля! Но Саладин воспротивился этому вероломству. Однако Ричард Львиное Сердце еще не исчерпал все свои аргументы. Он упорствовал в желании связать брачными узами кого-либо из членов своей семьи с одним из наследников Саладина и только и думал об этом. Несмотря на растущее беспокойство своего окружения, настаивавшего на том, что прежде чем планировать подобный альянс, ему следовало бы посоветоваться с папой, Ричард предложил ал-Малику ал-Адилу другой семейный союз. Поскольку тот не мог отречься от своей мусульманской веры, а Рим препятствовал второму браку вдовы, он решил отдать ему другую свою сестру. Условия остались бы те же. Брат султана даже бы выиграл в том смысле, что предлагаемая ему супруга была значительно моложе Жанны. Определенно этот Третий крестовый поход становился надежным вложением капитала…