Джон Барри - Испанка. История самой смертоносной пандемии

Через десять лет после пандемии в ходе тщательного и всестороннего научного анализа клинических и статистических данных в Соединенных Штатах и во всем мире было подтверждено: «На поздних стадиях эпидемии предположительно характерные для гриппа поражения стали обнаруживаться менее часто, стало легче распознавать вторичные инфекции, а разница в степени проявлений заболевания между разными городами и областями стала более заметной и резкой». К 1919 г. синдром «мокрого легкого» — состояние, при котором ОРДС быстро приводил к смерти, — «встречался уже относительно редко» [805] Edwin O. Jordan, Epidemic Influenza (1927), 355–56. .

Это не было строгим правилом, но обычно вирус тяжелее всего поражал молодых больных и чаще приводил к летальному исходу. У пожилых грипп протекал легче. Как уже говорилось, чем позднее эпидемия проникала в тот или иной населенный пункт и чем позднее заражались люди в ходе самой локальной вспышки, тем ниже была вероятность смерти пациентов. Корреляция, правда, не была идеальной. В Луисвилл грипп приходил дважды: первый раз — весной, второй раз — осенью. Вирус был нестабилен и всегда вел себя по-разному. Даже в мягкой форме он все равно убивал. Он убивал так часто, что даже «постарев», на излете эпидемии, оставался самым летальным вирусом гриппа в истории (если, конечно, не считать того же вируса «в юности»). Но все же время начала вспышки имело значение.

Юг и Восток пострадали первыми — и пострадали сильнее всех. Западное побережье перенесло грипп легче. Меньше всего досталось центральным регионам страны. В Сиэтле, Портленде, Лос-Анджелесе, Сан-Диего не было такого ужасающего числа мертвецов, как на Востоке. В Сент-Луисе, Чикаго, Индианаполисе мертвых было меньше, чем на Западе. И все же смертность там была высокой — хотя и не такой высокой, как в Филадельфии и Новом Орлеане.

К концу ноября вирус распространился по всему миру, за редкими исключениями. Вторая волна закончилась, резервы мира были исчерпаны. И человек был готов сам стать охотником.

Но вирус, пусть и частично растерявший вирулентность, все же не сдался окончательно. Всего через несколько недель после того, как болезнь, казалось, отступила, а жители одного города за другим радовались, что выжили (кое-где у людей даже хватало самоуверенности заявлять, что они победили), после того, как департаменты здравоохранения и отделы помощи в чрезвычайных ситуациях отменили запреты на работу театров, школ и церквей, а также разрешили не носить маски, мир накрыла третья волна эпидемии.

Вирус снова мутировал. Он не стал радикально другим. Люди, перенесшие заболевание во время второй волны, оказались иммунными к следующей атаке — точно так же, как люди, переболевшие в первую волну, получили иммунитет к гриппу второй волны. Но мутации и обусловленного ею дрейфа антигенов хватило на то, чтобы вызвать новую вспышку эпидемии.

Некоторые места третья волна вовсе не затронула, но их оказалось немного. К 11 декабря Блю и Государственная служба здравоохранения выпустили бюллетень с предупреждением, что «грипп не прошел, и в самых разных частях страны эпидемиологические условия остаются тяжелыми» [806] Бюллетень Государственной службы здравоохранения, 11 декабря 1918 г., цит. по: JAMA 71, no. 25 (Dec. 21, 1918), 2088. . В бюллетене отмечалось: «В Калифорнии рост заболеваемости, в Айове значительный рост, имеют место повторные вспышки в Кентукки, Луисвилле и других крупных городах… В отличие от первых волн эпидемии, теперь часто заболевают дети школьного возраста… Что касается Луизианы, заболеваемость снова возросла в Новом Орлеане и Шривпорте; в Лейк-Чарльзе заболеваемость достигла уровня предыдущей волны… За три дня в Сент-Луисе зарегистрировано 1700 случаев, серьезное положение сложилось в Небраске… Повторные вспышки имеют место в таких городах Огайо, как Цинциннати, Кливленд, Колумбус, Акрон, Аштабьюла, Сейлем, Медина… В ряде городов Пенсильвании (Джонстаун, Эри, Ньюкасл) отмечается ухудшение обстановки по сравнению с предыдущей волной. Резкий рост заболеваемости наблюдается в штате Вашингтон. …В Западной Вирджинии повторная вспышка зарегистрирована в Чарльстоне».

По всем стандартам (если, конечно, не сравнивать ее со второй волной) третья волна была летальной, а в некоторых отдельных местах — например, в Мичигане — в декабре и январе людям пришлось даже труднее, чем в октябре. В Финиксе в середине января количество новых случаев заболевания превышало показатели октября в течение трех дней подряд. В Куитмене (Джорджия) было издано 27 распоряжений, которые вступили в силу 13 декабря 1918 г., когда болезнь уже, по видимости, отступила [807] Dorothy Ann Pettit, A Cruel Wind: America Experiences the Pandemic Influenza, 1918–1920, A Social History (1976), 162. . В Саванне 15 января особым распоряжением были закрыты театры и общественные места (уже в третий раз) [808] Там же, с. 177. , причем ограничения были более строгими, чем во время предыдущих вспышек. Сан-Франциско относительно легко пережил осеннюю волну эпидемии, как и остальные города Западного побережья, но третья волна оказалась тяжелой.

Надо сказать, что из всех крупных городов страны Сан-Франциско противостоял осенней волне особенно эффективно — и открыто. Возможно, это было как-то связано с тем, что за 12 лет до того город пережил страшное землетрясение, после которого смог восстановиться. 21 сентября директор городского департамента здравоохранения Уильям Хасслер ввел карантин на всех военно-морских базах еще до того, как первые случаи заболевания были зарегистрированы в городе или на самих базах. Он заранее мобилизовал весь город, привлек к работе сотни водителей и волонтеров, а также разделил город на районы, каждый из которых располагал собственным медицинским персоналом и телефонной станцией. В каждом районе был свой транспорт и свое снабжение, а школы и церкви были переоборудованы под больницы экстренной помощи. Вместо обычных заверений, что эта болезнь — «всего лишь безобидный грипп», 22 октября мэр, Хасслер, председатель отделения Красного Креста, Торговая палата и Трудовой совет совместно опубликовали газетное объявление на всю полосу под заголовком «Носишь маску — спасаешь жизнь!». В объявлении говорилось, что правильное ношение маски «предохраняет от заражения гриппом на 99 %» [809] June Osborn, ed., Influenza in America, 1918–1976: History, Science, and Politics (1977), 11. . К 26 октября Красный Крест раздал населению 100 тысяч масок. Пока местные ученые из Университета Тафтса готовились к производству вакцины, с другого конца континента самым быстрым курьерским поездом доставили тысячи необходимых доз.

В Сан-Франциско люди чувствовали, что все под контролем. В отличие от других городов, где царил страх, Сан-Франциско был охвачен воодушевлением. Историк Альфред Кросби сравнивал это с обстановкой в осажденном городе: люди проявляли героизм, они были готовы, невзирая на тревогу и страх, выполнить свой долг. Когда закрыли школы, учительницы добровольно стали медсестрами, санитарами, телефонистками [810] См. Alfred W. Crosby, America's Forgotten Pandemic: The Influenza of 1918 (1989), 91–116, в разных местах источника. . 21 ноября сирены оповестили горожан о том, что маски можно снять. На тот момент смертность в Сан-Франциско была куда ниже, чем опасались власти, а жители были уверены, что именно маски уберегли их от инфекции. На самом деле город спасла организованность — спасибо предусмотрительному Хасслеру. Днем позже газета Chronicle с гордостью писала, что «одни из самых захватывающих страниц городской летописи» будут посвящены рассказу о том, «как мужественно вел себя город святого Франциска, когда черные крылья порожденного войной бедствия накрыли его своей зловещей тенью» [811] Там же, с. 106. .