Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

2 августа Уильям Сидз зачитал имена Дракса, маршала авиации Чарльза Барнетта и генерал-майора Т. Г. Гей-вуда перед советским комиссаром иностранных дел, который вообще не обмолвился ни словом по поводу названною состава и только холодно смотрел поверх голов сидевших перед ним дипломатов.

На следующий день Стрэнг выехал в Лондон с докладом и больше уже не вернулся обратно. Не вернулся на переговоры и Молотов.

Однако, возможно, не все было потеряно. Англо-французская военная делегация находилась в пути па тихоходном суденышке, следовавшем из Тилбери.

«Естественным желанием было вылететь самолетом, — писала 2 августа лондонская газета «Таймс». — Но поскольку и английская и французская делегации везут с собой по меньшей мере двадцать советников, это означало бы снаряжение небольшой армады» *.

Поэтому английское правительство снарядило лайнер, однако не быстроходный, а «старую лошадку» английского торгового флота. 5 августа «Сити оф Эксетер» отчалил от английских берегов и направился в Северное море,

1Это явное преувеличение. Даже в 1939 году уже была возможность перевести на одном самолете тридцать и даже больше человек. — Прим. авт.

чтобы, миновав Скагеррак и Каттегат, выйти в Балтийское море и добраться до Ленинграда.

«На борту судна «Сити оф Эксетер», — докладывал один из членов французской делегации капитан Бофр, — установилась весьма приятная жизнь: обильная еда, вина, экзотически одетая прислуга».

Но делегации не забывали и о работе. В комнате, которая предназначалась для детских развлечений, они ежедневно встречались, чтобы обсудить тактику, которой будут придерживаться, когда встретятся лицом к лицу с русскими. Именно здесь французов ждал сюрприз. Они не могли понять, чего действительно хотели англичане — успеха или срыва переговоров? Инструкции, полученные от правительства английской делегацией в виде меморандума, оформленного в книгу толщиной один дюйм, были переданы французской делегации. «В нем рассматривались все стороны проблемы, но пе было никаких директивных указаний, — писал Бофр. — В меморандуме рекомендовалось, чтобы мы подошли к переговорам с исключительной осторожностью, ни в коем случае не передавали русским какую-либо информацию, и прежде всего тянули переговоры как можно дольше» \

Из меморандума следует, что англичане не питали никаких иллюзий относительно исхода переговоров, которые они собирались начать, и больше всего были озабочены тем, чтобы выиграть время.

Разумеется, англичанам и в голову пе приходило, что немцам еще 28 июля было известно, как они думают вести эти переговоры. За несколько дней до того, как военные делегации вступили на борт своего тихоходного судна, германский посол Вельчек телеграфировал из Парижа Риббентропу: «Если в настоящий момент Великобритания и Франция готовы идти на военные переговоры до достижения политического соглашения и будут дальше вести воен-

1Автор многое недоговаривает. Так, он умалчивает о том, что члены английской и французской делегаций получили от своих правительств секретную инструкцию, которая по существу возлагала на них в числе других задач выполнение разведывательных функций. Им вменялось в обязанность выяснить численность и состояние Вооруженных Сил СССР, стратегические планы советского командования. (Подробно этот вопрос исследован и освещен П. А. ?Килиным в книге «Как фашистская Германия готовила нападение на Советский Союз. «Мысль». М., 1966, стр. 28—55.) — Прим. ред.

,8* 275 ные переговоры с особым усердием, то это осуществляется в силу следующего соображения: Великобритания и Франция стремятся любой ценой избежать перерыва или разрыва в переговорах, так как считают, что, пока эти переговоры будут идти, Германия не предпримет никаких шагов в отношении Данцига».

Тремя днями позднее германский посол Дирксен телеграфировал из Лондона: «...По мнению военных атташе вермахта, в английских военных кругах наблюдается удивительный скептицизм относительно предстоящих переговоров с представителями Советских Вооруженных Сил».

9 августа 1939 года «Сити оф Эксетер» пересек прозрачные воды Финского залива и прибыл в Ленинградский порт. Было одиннадцать часов вечера, когда корабль вошел в гавань.

Англо-французская делегация ночь провела на корабле, а на следующий день поездом направилась в Москву, куда она прибыла во второй половине 11 августа. Вечером глава советской военной делегации маршал Ворошилов устроил радушный прием членам делегаций.

Вернувшись 1 августа в Берлин, Поль Стэлен нашел дома записку, в которой фрау Ригеле просила его позвонить. Он поехал навестить ее в тот же вечер. Она выглядела растерянной и озабоченной; комнаты и коридоры ее дома загромождали чемоданы.

«Я хотела сообщить вам, — сказала она, — что на будущей неделе уезжаю в Баварию».

«А я думал, что вы проводите свой отпуск на севере».

«Нет. Теперь уже нет. Герман считает, что мне лучше поехать в свое имение в Баварию. Там я буду подальше, если... — она не закончила фразу, переведя разговор на другую тему. — Герман очень нервничает. Ему не нравится, как развертываются события».

И тут появился Биргер Далерус. К этому времени он стал известен в Форин Оффисе в Лондоне под псевдонимом «Морж». Последнюю неделю июля Морж только тем и занимался, что носился между Лондоном, Берлином, Стокгольмом и Шлезвиг-Гольштейном, готовя встречу, которая намечалась на 7 августа. Геринг относился к предстоящей встрече серьезно, ибо теперь не видел иного пути для поддержания контактов с английским правительством. Гендерсон был слишком истеричным, а Чемберлен и его советники слишком уязвимы, так что не стоило устанавливать личные контакты с ними.

Между тем шесть представителей английских деловых кругов, отобранных Форин Оффисом, получили инструктаж у Галифакса по вопросу о том, что конкретно они должны сказать немцам, когда встретятся с пими.

4 августа произошли события, которые изменили все эти планы.

Для любого объективного наблюдателя уже с некоторых пор стало очевидным, что в Данциге нацисты готовились захватить власть в свои руки. Фактически почти не предпринималось никаких усилий скрыть характер приготовлений, которые осуществлялись на окраинах «вольного города». Рабочие открыто говорили о военном характере выполняемых ими работ на берегу реки и на дорогах. Сюда со своими помощниками прибыл генерал Эберхардт и, выдавая себя за визитера-бизнесмена, занимался организацией данцигского хеймвера. Буксир все еще ежедневно тащил неуклюжий паром с автобусом через Вислу из Восточной Пруссии в Данциг, однако в нижнем течении у Ротебуде был уже собран поптопный мост, готовый для наведения в любом месте реки.