Иннеса Геннис - Восток. Культура Китая и Японии

В XI–XII веках самыми могущественными и влиятельными в стране были кланы Тайра и Минамото. Им удалось подчинить своему контролю значительные территории. В 1159 году Киёмори Тайра, опираясь на военную силу, отстранил от власти правительство. Священная персона императора оставалась неприкосновенной, но его главных министров вынудили уйти в отставку. После смерти Киёмори Тайра власть в стране захватил глава рода Минамото — Ёримото Минамото. В 1192 году он объявил себя верховным главнокомандующим — сёгуном . Так в Японии была установлена военная диктатура — сёгунат . Император остался лишь божественным символом страны, его фигура стала чисто номинальной. Светская власть перешла в руки военного сословия самураев. Ёримото Минамото основал свою резиденцию в рыбацком селении Камакура на острове Хонсю, которое со временем превратилось в город.

Сёгун стал самым могущественным человеком в стране, это был самурай высшего ранга, выполнявший функции главного министра или премьер-министра, как бы мы его сейчас назвали. Ему подчинялись представители военной аристократии, занимавшие самые высокие государственные посты. В эту эпоху военный дух самураев проникает во все сферы общественной жизни. Титул сёгуна переходил от одного военного дома к другому. Страну на протяжении веков терзали феодальные междоусобицы. Только в XVI веке, когда Япония объединилась под властью сёгуна Иэясу Токугавы, наконец, воцарился мир.

Иэясу Токугава разработал права и обязанности самураев, законы, укреплявшие государство. С ёгун управлял страной из своей резиденции в городе Эдо (нынешнем Токио). Ему подчинялось военное правительство — бакуфу . Министрами назначались представители самых знатных самурайских родов. Они были обязаны контролировать выполнение приказов сёгуна во всех, даже самых отдаленных уголках страны. Подчиненными министров военного правительство бакуфу были владетельные князья — даймё , управлявшие 260 провинциями страны. На самой низшей ступени этой лестницы власти находились рядовые самураи. Лишь немногие из них были непосредственно подчинены сёгуну . Большая их часть исполняла приказы провинциальных управляющих — даймё .

Иэясу Токугава разделил всех своих подданных на четыре сословия: дворян-самураев, крестьян, ремесленников и торговцев. Сохранилась и каста неприкасаемых, в которую входили нищие, кожевенники, забойщики скота, уборщики мусора и нечистот. Деклассированными элементами были также ронины. Ронином («блуждающим воином») становился самурай, потерявший доверие своего господина, не сумевший уберечь его от гибели, покинувший сюзерена для совершения кровной мести и по другим причинам. В поисках средств к существованию, ронины, не нашедшие себе нового хозяина, часто занимались грабежом и разбоем.

В системе, узаконенной сёгуном Токугавой, самураи заняли исключительное положение. Он наделил их особыми правами и привилегиями. Например, существовало закрепленное законом право «убить и уйти». Любой самурай, от сёгуна до простого караульного солдата, мог совершенно безнаказанно убить горожанина или крестьянина, не оказавшего ему должного почтения. Один из пунктов уложения (свода законов) дома Иэясу Токугавы гласил: «Если лицо низшего сословия — горожанин или крестьянин — будет виновно в оскорблении самурая речью или грубым поведением, его можно зарубить на месте». Но, с другой стороны, следуя кодексу бусидо , самурай лишал себя жизни за проступок, который крестьянину или горожанину был простителен, например, при неисполнении приказа или нарушении слова.

В эпоху сёгуната самураям запрещалось заниматься торговлей, ремеслами, ростовщичеством. Эти занятия считались недостойными благородного человека. Кроме того, это освобождало самураев от уплаты налогов. На них возлагались обязанности военных и чиновников. Они служили в личной гвардии своего господина, в полицейских войсках, несли караульную службу в замке даймё или пограничной крепости, управляли поместьями своих сюзеренов, товарными складами, занимались сбором налогов, организацией строительных работ, получая за свою службу жалованье. Но независимо от функций, которые они выполняли, все самураи считали себя прежде всего воинами. Так они были воспитаны с детства. Не чины, не образ жизни, не собственность, которой они владели, сплачивали самураев, тут различия могли быть велики. Их сплачивала единая цель — достойно и честно нести свою службу. Тернистый путь к ее достижению указывал кодекс самурая — бусидо .

Бусидо (в переводе с японского «буси-до» — «путь воина») был основным моральным кодексом, руководствуясь которым должен был жить каждый самурай. В нем прослеживается связь с идеями дзен-буддизма, проповедовавшего ответственность за каждый совершенный поступок, значительность каждого повседневного деяния, прижизненное спасение путем нравственного и физического самосовершенствования.

«Где бы я ни находился, в горах или под землей, в любое время и везде мой долг обязывает меня охранять интересы моего владыки. Это долг подданного. Это позвоночник нашей религии, не меняющейся и вечной», — так говорится в клятве воина из собрания самурайских наставлений начала XVII века «Хагакурэ» («Сокрытое листьями»).

Кодекс бусидо сформировался в XV–XVI веках. В нем подчеркивалось, что единственным достойным самурая занятием является военное дело. Самое главное, что должен был усвоить из кодекса каждый самурай, — это беспрекословная верность своему господину, безукоризненная честность, презрение к роскоши и деньгам, защита чести, самоубийство, в том случае, если честь опозорена.

Основные требования бусидо были сформулированы философом и военным теоретиком самураем Дайдодзи Юдзаном (1639–1730) в «Будосёсинсю» («Напутствии вступающему на Путь Воина»):

«Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть.

К смерти следует идти с ясным осознанием того, что надлежит делать самураю и что унижает его достоинство.

Следует взвешивать каждое слово и неизменно задавать себе вопрос, правда ли то, что собираешься сказать.

Необходимо быть умеренным в еде и избегать распущенности.

В делах повседневных помнить о смерти и хранить это слово в сердце.

Уважать правило „ствола и ветвей“. Забыть его — значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители — ствол дерева, дети — его ветви.