Фил Каррадайс - Залив Свиней. Кубинская катастрофа ЦРУ, апрель 1961

Один из поврежденных Б-26 смог добраться до Ки Уэст на самой южной оконечности Флориды, где разбился при посадке на взлетной полосе морской базы. Но второй самолет, пораженный при третьем заходе на Либертад, не был столь счастлив. С дымом из двигателя самолет смог выйти из зоны досягаемости зенитных орудий, но затем взорвался и рухнул в море у побережья Кубы. Пилот Фернандес Мон и его штурман Гастон Перес стали первыми членами бригады 2506 погибшими в бою.

Третья атака в это утро была совершена эскадрильей "Линда" на Сан Антонио де лос Банос. По словам экипажей несколько самолетов было уничтожено на земле несмотря на оборонительный огонь. Два самолета направились обратно в Happy Valley, но третий, у которой возникли проблемы с топливом, был вынужден совершить вынужденную посадку на британских Больших Каймановых островах. Экипаж был вскоре переведен, сначала в США и затем в Никарагуа и, через некоторое время американские техники восстановили самолет.

Кастровске Т-33 и Sea Furies могли быть старыми — Sea Furies имели пропеллер — но они были много быстрее и эффективнее, чем бригадные неуклюжие Б-26. Не было сомнений, какая сторона окажется лучше в бою один на один, но 15 апреля пилоты FAR были пойманы со спущенными штанами — в одном случае буквально.

Во время обстрелов и бомбежек некоторым кубинским пилотам удалось забраться в свои самолеты, Густаво Бурзак, например, только в нижнем белье. Как ни быстро летали их самолеты, к тому времени как они были в воздухе, самолеты FAL были уже на полпути обратно в Никарагуа. Бурзак долетел аж до Ки Уэст, бесплодно разыскивая врага, прежде чем вернуться на базу. Волнение исчезло, вернулась скромность, после приземления он отказывался вылезать из самолета, пока кто-нибудь не принесет ему его одежду.

Пока самолеты FAL снижались над Happy Valley Гар Торсруд с тревогой ждал сколько его подопечных смогли вернуться и как они справились. Несмотря на потери экипажи ликовали, пилоты были убеждены, что они уничтожили все цели.

ЦРУ, после сбора всех боевых рапортов, установило, что 80 процентов воздушных сил Кастро выведены из строя во время утренней атаки. Такая цифра была чрезвычайно оптимистичной, но если бы она была точной, это означало бы, что ко времени вторжения, только два дня спустя, у FAR не будет времени для ремонта или замещения поврежденных самолетов. Если утверждения верны в день "Д" у них будет только пять или шесть исправных самолета.

С первых дней воздушной войны пилоты бомбардировщиков всегда преувеличивали свои успехи. Трудно быть объективным, когда осколки снарядов и пули летают везде и поэтому разведывательный самолет U2 был послан сделать фотографии, которые должны были подтвердить успех атаки. Пилоты FAL с нетерпением ждали результатов.

Восемь кубинцев были убиты в этой атаке; много больше были ранены и Фидель Кастро активно использовал этот инцидент в политических целях. Немедленно на следующий день были организованы официальные государственные похороны, тысячи людей пришли, чтобы оплакать и отдать дань уважения погибшим героям революции.

Фидель также широко разыграл историю Эдуардо Гарсия Дельгадо, юного солдата милиции, смертельно раненого в Либертаде. Сознавая, что он умирает, он сумел доползти до двери в его лачугу и своей кровью написал на двери слово "Фидель". Правда это или апокриф, но Фидель привел прессу и радостно показал ей последнее слово молодого человека.

Если Кастро наслаждался чем-то вроде полевого дня, для ЦРУ и авиаторов FAL ситуация начала становиться неприятной. Фотографии U2 показали, что пилоты были сверх оптимистичны в своих утверждения об уничтожении около 80 процентов самолетов Кастро. Никаких серьезных повреждений на аэродромах также не было отмечено, как позднее сообщало ЦРУ: "Облет на следующий день … показал только пять определенно уничтоженных самолета. И не все атакующие самолеты вернулись на базу".

Тактика Кастро по маскировке самолетов и передвижения их в безопасные районы на каждом аэродроме оказалась очень успешной. Самолеты, которые пилоты FAL объявили уничтоженными, были во многих случаях старыми машинами либо вышедшими из строя, либо находившимися в ремонте.

И был еще вопрос о Марио Зунига и его бегстве с Кубы. Первоначально успешная, стала рассыпаться, когда внимательный репортер заметил защитную ленту на стволах пулеметов Б-26. Такая лента, общеизвестно, часто использовалась для предотвращения попадания пыли в стволы пулеметов. Как могла лента остаться на месте, спросил репортер, если пулеметы стреляли, как утверждал Зунига? В бортовом журнале Зуниги также имелись существенные расхождения. Пропавшие два часа между двумя предположительными атаками на Либертад и Сан Антонио не были объяснены. Самым красноречивым был нос Б-26, который теперь спокойно отдыхал на аэродроме Майами. Он был металлическим и в нем были установлены восемь пулеметов, которые ЦРУ потребовало перед началом операции. Машины FAR Кастро имели носы из плексигласа, их стреляющие вперед пулеметы были установлены в крыльях. Это не был самолет FAR и полет Зуниги был явно постановочным.

Когда новость дошла до Эдлая Стивенсона в Нью-Йорке, он был в ярости. Сделав ложное заявление миру, он чувствовал себя преданным ЦРУ и администрацией Кеннеди. Некоторое время он раздумывал, не уйти ли с поста представителя США в ООН. Кеннеди потребовалась вся его сила убеждения, чтобы уговорить его остаться.

Провалившаяся история о перебежчике и не впечатляющие авиаудары имели несколько значительных результатов, все они были далеки от предполагаемых эффектов. Первое, вместо того, чтобы обескуражить кубинский народ, авиаудары сплотили его вокруг лидера, так как никогда. Если он был популярен до этого, теперь Кастро стал героем.

Полковник Джордж Гейнс, руководитель проекта вторжения суммировал это кратко и точно: "От Кастро до обычного рабочего авиаудары в день D-2 объединили кубинцев".

Доминго Родригес, рыбак из города Хирон, был юным мальчишкой в это время. Для него это не просто было связано с Фиделем Кастро; атака на Плайя Хирон — это все, авиаудары и вторжение — было как сейсмическое событие. Это буквально изменило его жизнь. В интервью Всемирной службе ВВС в 2011 г. он описал свои чувства во время вторжения и после него: "Это было как большая школа для кубинского народа; мы наконец поняли, что нам не нужно бояться врага".

Для кубинцев в 1961 г. мог быть только один возможный враг: Соединенные штаты Америки. Если Фидель внезапно стал наиболее популярным героем нации, Джон Ф. Кеннеди был воплощением дьявола.

Авиаудары также предупредили Кастро и его правительство о приближающемся вторжении. Они ожидали его месяцы; теперь они знали, оно произойдет в течение нескольких дней. Ранние авиаудары стоили того, чтобы пойти на риск — если они были удачными. Атаки на D-2 были катастрофой, тем самым разрушив всю цель всего предприятия.