Кирилл Вертяев - Курдский национализм. История и современность

После трагических событий 11 сентября 2001 года американским политическим кругам стало очевидным, что «политические, социальные и экономические проблемы других стран имеют прямое воздействие на национальную безопасность Америки» [516]. Уже в декабре 2002 года государственный секретарь США К. Пауэлл указал на появление опасных для человечества исламистских экстремистских движений. Американский исследователь А. Ричардс в своих статьях не случайно подчеркивал. что «нынешняя обстановка на Ближнем и Среднем Востоке, ведущая к экстремизму, весьма сложна, поскольку состоит из экономических, социальных, политических и культурных составляющих. Дополнительные сложности вытекают из того, что социо-экономические силы, управляющие радикализмом, внутренние и внешние» [517]. Словом, американские политические и военные круги связывали возникновение экстремистских группировок с социо-экономическими факторами. С целью предотвращения использования военных, финансовых и сырьевых ресурсов Ирака диктаторским режимом и экстремистскими группировками типа «Аль-Каиды» США приступили к подготовке военной операции против С. Хусейна, который обвинялся в нарушении прав человека, массовом уничтожении мирных жителей (иракские курды и арабы-шииты), нарушении международного прана в ходе агрессии против Ирана и Кувейта, связях с «Аль-Каидой» и т. д. Формальным поводом для вторжения войск США и их союзников в Ирак послужили, якобы имевшиеся в тот период в западных спецслужбах, сведения о наличии у Саддама Хусейна арсеналов оружия массового уничтожения, которые он тщательно скрывал. Следует заметить, что позднее эти данные не нашли своего подтверждения и, более того, выяснилось, что все они были сфабрикованы в недрах западных спецслужб с целью оправдать в глазах мировой общественности иностранное военное вторжение в Ирак.

Концептуальные положения новой ближневосточной стратегии Вашингтона содержались в докладе «Стратегия национальной безопасности Соединенных Штатов», утвержденной Конгрессом США в 2002 г. В ней обосновывалось намерение Вашингтона «защищать мир во всем мире, борясь с террористами и тиранами». Иракский ражим, по мнению администрации Дж. Буша, полностью подпадал под это определение. Выбор средств замены тоталитарных режимов на демократические (прозападные) Вашингтон решал по своему усмотрению и, как правило, без учета мнения местного населения, ООН и других авторитетных институтов мирового сообщества.

В случае с Ираком, США учли и тот фактор, что диктаторский режим Саддама Хусейна не пользовался авторитетом даже в арабских и исламских государствах. Однако против военного пути решения проблемы С. Хусейна выступали Лига арабских государств, Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, Организация исламская конференция, Китай, страны Европы во главе с Россией, Францией и Германией. В этой ситуации в двойственном положении оказались лидеры иракских курдов. С одной стороны, они приветствовали ожидавшееся вторжение войск США и их союзников в Ирак, с другой — не скрывали своих опасений по поводу последствий крупномасштабных военных операций на территории Ирака и по вопросу будущего государственного устройства страны. По их представлению, только тесное сотрудничество оккупационных властей с теми иракскими оппозиционными силами, которые много лет боролись против диктатуры С. Хусейна, могло обеспечить стране стабильность в переходный период. Они справедливо полагали, что попытки США установить в Ираке модель власти по типу западных демократий неизбежно вызовут сопротивление в маргинальных арабских и исламистских кругах иракского общества и сопредельных государствах и дестабилизируют обстановку в стране и регионе в целом. Представление о будущем своей страны курды изложили в проекте конституции Иракского Курдистана, принятом на сессии объединенного парламента в Эрбиле в 2002 г., определившим политическую систему Курдистана как «многопартийную, плюралистическую, парламентскую и республиканскую». Источником власти провозглашался народ Иракского Курдистана, состоящий, по конституционному определению, «из курдов и национальных меньшинств: туркоманов, ассирийцев, халдеев, арабов и др.». В качестве официального языка в Курдистане провозглашался курдский, в качестве общегосударственного — арабский; за туркоманским, ассирийским и другими местными языками признавался статус «языков культуры и образования для тех, кто говорит на них». Столицей будущего Курдистана предлагалось выбрать Киркук. Гражданам Иракского Курдистана гарантировались все общедемократические права и свободы. Президент курдской автономии должен был назначать премьер-министра, который формирует правительство, утверждаемое парламентом. В состав правительства должны были входить и представители национальных меньшинств. Вводилось положение о приоритете конституции Курдистана перед федеральными законами, что фактически означало не столько федеративное, сколько конфедеративное устройство будущего Ирака. Сюда же можно отнести и весьма значимую статью, провозглашавшую право курдов на самоопределение в случае изменения структуры федерации без согласования данного решения с курдскими региональными властями.

По мнению курдских лидеров, федерализм — это такая форма территориально-политического устройства, при которой Иракский Курдистан должен был стать полноправным субъектом федерации. Теоретически для Ирака было возможно осуществление двух видов федерации: мажоритарная (также известная как мононациональная, неэтническая, территориальная или административная) и этническая (известная как мультинациональная или плюралистическая). Соединенные Штаты Америки представляют собой первый тип федеративного устройства, а Швейцария и Канада — второй. Первая модель подразумевает большую централизацию чем вторая. Арабским шиитам более импонировал первый тип федерализма, поскольку он позволял им сосредоточить в своих руках максимальную власть как во всем Ираке за счет численного большинства арабов-шиитов пропорционально их представленного во всех ветвях власти в центре, так и в своем субъекте [518](южная часть Ирака). Курды же отдавали предпочтение второму типу федерализма, поскольку он предоставлял им больше возможностей сохранять этническую принадлежность и защищать свои политические, экономические, социальные, культурные и другие права. Вторая модель федерализма, по мнению курдских лидеров, не препятствовала постепенному продвижению к обретению все большей независимости от Багдада.

Если у иракских арабов-шиитов и курдов возникли разногласия лишь по типу федеративного устройства будущего Ирака, то иракские арабы-сунниты с самого начала рассматривали обе предлагаемые модели федерализма как систему, способную принести Ирак к распаду по этноконфессиональному признаку. Они также полагали, что федерализм может ограничить доступ арабам-суннитам к национальным нефтяным и газовым месторождениям, поскольку все они расположены на шиитском юге и курдском севере страны.