Кирилл Вертяев - Курдский национализм. История и современность

Как и ожидалось, после формирования временного парламента и принятия временной конституции о правах курдов в Багдаде и Вашингтоне как будто забыли. Курдская общественность подвергла резкой критике позицию премьер-министра И. Алави, гарантировавшего им только 10 % бюджетных отчислений вместо запрошенных 25 %. Другая часть оппозиционно настроенных новым иракским властям курдов призывала США и их союзников повернуться вновь лицом к курдам. В частности, они требовали гарантированной реализации статьи 58 Временной конституции, которая предусматривала возвращение насильственно выселенных Саддамом Хусейном курдов к местам их прежнего жительства. Кроме того, эта часть курдской общественности выражала свое возмущение тем, что к участию в выборах не были допущены курдские партии, в названиях которых фигурировало слово «независимость». Некоторая часть внутрикурдской оппозиции выступала также за бойкот предстоящих парламентских выборов в Ираке [550].

За независимость выступали и курды проживавшие в глубинке и сохранявшие традиционные общественные отношении. Несмотря на широкий спектр взглядов на будущее положение курдов в Ираке и призывы курдской оппозиции к бойкоту выборов, автономистам удаюсь добиться 96 % явки избирателей на избирательные участки. Как и ожидалось, большинство мест в новом иракском парламенте получили арабы-шииты, курды, воспользовавшись частичным бойкотом выборов со стороны арабов-суннитов, стали второй по численности парламентской фракцией. Как уже указывалось выше, на проводившихся одновременно выборах в муниципальные органы Киркука курдский блок обеспечил себе 68 % голосов. Это вселило надежду курдам получить и конечном итоге до четверти мест в иракском парламенте [551].

После выборов в парламент Ирака планировались выборы и в региональный парламент Иракского Курдистана с завершением объединительного процесса парламентов и администраций ДПК и ПСК. Как известно, на тот период администрация М. Барзани оставалась в г. Эрбиле, а Дж. Талабани — в г. Сулеймании. Внутрикурдская оппозиция выступила с альтернативным списком кандидатов в курдский парламент и подвергла острой критике фактически сложившуюся двухпартийную систему власти в Иракском Курдистане как недемократичную и неспособную решать насущные проблемы всего курдского общества.

Таким образом, состоявшиеся выборы в парламент Ирака и намеченные на тот же период региональные выборы в парламент Иракского Курдистана стали очередным важным этапом в борьбе иракских курдов за свои права, хотя и выявили некоторые сохраняющиеся противоречия в курдском анклаве на севере Ирака. Естественно, что курдское общество на том этапе не было единым как в оценке действий центральных властей и своих лидеров, так и их союзников — администрации США.

М. Барзани и Дж. Талабани приходилось, с одной стороны, считаться с критикой своих действий со стороны соотечественников и, в то же время, пытаться выстраивать взаимовыгодные отношения с Багдадом, лидерами арабов-шиитов и арабов-суннитов, администрацией США и соседними государствами (Турция, Иран и Сирия). Только такая гибкая тактика при условии объединения усилий двух ведущих курдских партий могла обеспечить сохранение завоеванных позиций и автономного статуса Иракского Курдистана в рамках создаваемого нового иракского государства, предотвратить новые вооруженные столкновения и широкомасштабные террористические акты и создать условия для восстановления разрушенных войной инфраструктуры, экономики и социальной сферы региона.

Курды рассчитывали также на невмешательство Багдада в дела фиска на территории автономного Курдистана, который, по мнению курдских лидеров, сам сможет решить вопросы отчисления налогов в федеральный бюджет. Все важные для курдской автономии вопросы предлагалось зафиксировать в постоянной конституции страны, которую планировалось подготовить к середине августа 2005 года [552].

Весьма важным для курдов моментом стало выдвижение на пост президента Ирака одного из двух лидеров курдского национального движения — руководителя ПСК Джаляля Талабани. Хотя этот пост в Ираке являлся как бы вторым по важности после поста премьер-министра и больше представительским, чем функциональным, курды гордились тем, что впервые в истории Ирака президентом страны мог стать курд. Это как бы уравнивало их с арабами-суннитами, занимавшими прежде все высшие руководящие должности в Ираке.

Вопрос государственного устройства Ирака, определение статуса Иракского Курдистана и роль ислама в будущем государстве оставались ключевыми вопросами в период подготовки новой постоянной конституции страны. Определяющим при этом становилось мнение арабов-шиитов, которые представляли 60–65 % населения Ирака, заручились поддержкой 48,1 % голосов избирателей и получили большинство в парламенте.

Активность иракских курдов в период избирательной кампании по выборам в парламент страны позволила курдскому альянсу заручиться поддержкой 25,7 % голосов избирателей и обеспечить себе 75 из 275 мест в парламенте. Кроме того, Исламская партия Курдистана собрала 60 тыс. голосов, что позволило ей также получить 2 места в парламенте. Таким образом, всего курды получили 77 мест и по праву стали второй по численности фракцией в иракском парламенте. Ссылаясь на число избирателей-курдов, ряд аналитиков утверждал, что общая численность курдского населения давно превысила заявленные 20 % и составляет около 30 % от числа всех жителей Ирака [553]. Результаты парламентских выборов позволили иракским курдам пользоваться правом вето при формировании правительства, когда требовалось 2/3 голосов членов парламента для утверждения ключевых министров. Этим обстоятельством не замедлили воспользоваться американцы. Они подталкивали курдский блок в парламенте к сотрудничеству с теми депутатами, которые занимали четко выраженные прозападные позиции. К возможным союзникам курдов в парламенте относили блок умеренных арабов-шиитов во главе с С. Алави, которые получили на выборах 13 % голосов. Администрация США рассчитывала также использовать курдскую фракцию в парламенте как политический противовес во взаимоотношениях с арабскими националистами и исламскими фундаменталистами. Поэтому они поддержали принцип федерализма, аргументируя его тем, что эта система уже существует в Ираке де-факто: взять хотя бы курдскую автономию — этнически гомогенный, секулярный и умеренно традиционалистический регион. Директор американской организации «Реконструкция и гуманитарная поддержка» в Ираке Джей Гарнер, заявлял, что «интегрированный федеративный район будет иметь больше представителей (депутатов) от населения и будет лучше защищать конституцию от других централизаторских диктатур и тираний со стороны как арабских националистов, так и исламских фундаменталистов» [554].