Кирилл Вертяев - Курдский национализм. История и современность

Сторонники ПРК избегали и до сих пор избегают упоминаний о своей организации, как о «националистической» (milliyetçi) предпочитая пользоваться термином «патриотизм» (ulusculuk). Согласно полевым исследованиям, проведенным турецким исследователем Али Озджаном, 94,5 процента из 184 респондентов из числа активистов и партизан из ПРК отвергли идею о том, что она является националистической организацией.

В 80-ые годы помимо ПРК с необходимости вооруженной борьбы с целью осуществления национального освобождения путем социалистической революции говорили программы и других левых партий курдов Турции, которые пользовались поддержкой у местного населения, таких как Авангардная рабочая партия Курдистана, Социалистическая партия Курдистана, Освободительная партия Курдистана («Рызгари»). Однако только лишь ПРК, как показали последующие события, обладала в действительности потенциалом самой широкой мобилизации в среде курдского населения юго-востока, во многом за счет создания того, что канадский исследователь Дэвид Романо назвал «политическим предпринимательством» [414]— создание собственной теоретической базы национально-освободительного движения, которое использует перерастание политического императива в императив нравственный.

В ранних тезисах Оджалана этот посыл звучал особенно актуально: курдская нация может реализоваться в виде независимого объединенного государства курдов только в результате социальной революции, путем активного сопротивления метрополии, либо террора в отношении сотрудничающих с турецких государством местных курдов в основном, представителей традиционных элит, вождей и ага.

Госпереворот 1980 г. и последовавшие репрессии против инакомыслия только убедили активистов левых курдских организаций о действенности исключительно вооруженной борьбы, Популярность ПРК росла в среда курдов в прямой зависимости от роста репрессий пришедших к власти военных. Широкая по курдским меркам социальная поддержка именно ПРК в среде местного населения явилась следствием массированной пропаганды целей и задач организации, где принципы классового освобождения, народной революции, широко популярные в среде обездоленного крестьянства и маргинальной интеллигенции, находили благодатную почву. При всем популистском, хотя и наукообразном характере программы ПРК она становилась привлекательной не только для широких общественных слоев юго-востока Турции, но и для части курдской и даже турецкой интеллигенции, проживающей в крупных городах Турции.

С началом вооруженной борьбы 15 августа 1984 г., когда апочисты напали на турецких военных в районе поселка Шемдинли близ иракской границы, у ПРК имелись большие резервы живой силы, они рекрутировались большей частью из молодежи, лояльной к партии и ее идеологии. Лояльность к ПРК со стороны режимов соседних государств (Сирии, Ливана) обеспечивала возможность создания тренировочных лагерей и поставки вооружений в основном производства СССР, стран соцлагеря. По мнению ряда турецких экспертов и аналитиков, у ПРК были налажены прочные контакты и с рядом армянских националистических организаций — в первую очередь, с радикальной АСАЛА. ПРК стремилась установить тесные отношения и с организациями иранских курдов, и, по всей видимости, пользовалась негласной поддержкой режима Хомейни, который благоволил и Демократической партии Иракского Курдистана [415]. Взаимодействие апочистов с элитами Иракского Курдистана — в первую очередь с сыном Мустафы Барзани и лидером Демократической партии Иракского Курдистана Мосудом Барзани — носило сложный, противоречивый характер. С одной стороны, Барзани был как раз тем самым представителем традиционных политических элит, против которых направляли свои критические стрелы сторонники Оджалана, с другой стороны, по сведениям ряда экспертов, в 1982 году между Оджаланом и Барзани было заключено соглашение о взаимодействии; в частности, о возможности создания баз ПРК на территории Северного Ирака. Связано это было во многом с тем, что израильское вторжение в том году в Ливан поставило под сомнение возможность дальнейшего существования тренировочных баз апочистов на его территории. Горная местность являлась идеальным рельефом для вылазок на турецкую территорию, в отличие от равнинных территорий на турецко-сирийской границе. К тому же, сирийский режим вряд ли позволил бы апочистам открыто провоцировать конфликт с Турцией [416].

В марте 1985 г. по инициативе Оджалана был создан Фрозп национального освобождения Курдистана (ФНОК) с целью проведения идеологической и политической агитации за пределами Турции, а через год — Армия освобождения народов Курдистана (АОНК) — военизированная организация, нацеленная на ведение партизанской борьбы в Турции. В рамках этих структур политико-идеологическое воспитание ставилось Оджаланом во главу угла при определении важных тактических задач организации. Также это наложила основу формирования культа личности Оджалана в среде курдов. Тем не менее, по разным источникам, около 8 млн. курдов в мире до сих пор считают себя его сторонниками.

В последующие десять лет возможности и ареал активности партизан существенно расширился. Методы форсирования создания мощной социальной базы ПРК на юго-востоке Турции совмещали как патронажные, так и репрессивные меры. С целью поддержки в наиболее отсталых районах юго-востока апочистами проводились мероприятия по раздаче медикаментов, питания, питьевой воды. Но это была только одна сторона их метода «пряника и кнута». Также применялись жестокие меры к «соглашателям» и тем, кто не желал оказывать ПРК требуемую поддержку. С 1987 года основной целью повстанцев становились турецкие военные, а также т. н. «сельские стражи» — созданные при поддержке правительства Анкары местные силы самообороны против партизан из ПРК.

Широкая по турецким меркам социальная поддержка ПРК явилась следствием массированной пропаганды целей и задач организации, где принципы классового освобождения, народной революции, широко популярные в среде молодежи, интеллигенции, обездоленного крестьянства и разнорабочих, соседствовали с тезисами о необходимости сохранения института частной собственности и даже построения «социализма с человеческим лицом».

Ранние программные документы партии свидетельствуют, что сторонниками Оджалана ставилась задача создания единого курдского национального фронта освобождения, естественно под левацкими лозунгами. Основным рупором в пропаганде этой идеи выступал партийный журнал «Серхвебун», издававшийся в Кёльне. Пропаганда целей и задач создания независимого социалистического государства была поставлена на широкую ногу — для этого использовались многочисленные левые европейские печатные издания, а также созданный позже в Лондоне официальный телевизионный канал., подконтрольный ПРК — «МЕД-ТВ».