Дмитрий Мачинский - Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 2

В том же 1950 г. М. Д. Приселков издал свою тщательную реконструкцию Троицкого списка ПВЛ, того самого списка Т, на который ссылаются издания 1926 г. и 1950 г. Этот список, который держали в руках и делали из него выписки обнаруживший его Г. Ф. Миллер в 1760-х гг. и Н. М. Карамзин, как известно, исчез при пожаре 1812 г. в Москве. М. Д. Приселков и во «Введении» (которое редактировал Д. С. Лихачев), и в комментариях к тексту, на основании сопоставления данных Миллера и Карамзина убедительно показывает то, что было ясно уже Карамзину: никакого «седе в Новегороде» в тексте Т не было, после имени Рюрика было опущено название города, где он «сел» (что явно нарушает логику текста), а над словом «Рюрик» другим почерком и позднее было написано «Новг.» (Приселков 1950: 8, 9, 36, 49, 58).

А. Г. Кузьмин, отзываясь на издания ПВЛ 1926 и 1950 гг., резонно резюмирует: «Поправка (т. е. замена Ладоги на Новгород. – Д. М .) <���…> совершена издателями произвольно и никакого текста не отражает» (Кузьмин 1967: 45).

В 1982 г. Д. А. Мачинский отметил две кардинальные ошибки в Академическом издании ПВЛ 1950 г., обратив внимание на то, что в основном тексте Т нет фразы «седе в Новегороде», а по Московско-Академическому (А) списку Рюрик первоначально приходит не в Новгород, а в Ладогу. Таким образом, «ни в одном из списков ПВЛ не содержится указания на то, что Рюрик сел в Новгороде, и в трех из них первым его местом пребывания названа Ладога» (Мачинский 1982: 20). К этому ныне добавлю, что речь идет лишь об авторитетных списках и что Ладога названа в пяти из них.

В 1989 г. была вновь издана Радзивилловская летопись (Р), а в разночтениях к ее тексту был широко использован Московско-Академический список (А), и из этих разночтений явно следовало, что и по Р, и по А Рюрик «седе» в Ладоге (ПСРЛ 1989). Однако когда в 1996 г. появилось второе, «исправленное и дополненное» издание ПВЛ по списку Л в переводе и с комментариями Д. С. Лихачева, в нем опять были повторены (и в тексте, и в разночтениях, и в переводе, и в комментариях) все ошибки относительно прибытия Рюрика в Новгород, а не в Ладогу. Невозможно объяснить, почему опытный историк М. Б. Свердлов, готовивший это издание, в своих объемистых «Дополнениях» не заметил, не оговорил и не исправил отмеченные ошибки, касающиеся узлового события в истории Руси, чем дополнительно дезориентировал коллег и читателей (ПВЛ 1996: 13, 131, 149, 404, 597, 598).

Наконец, в первом томе «Библиотеки литературы Древней Руси» текст ПВЛ был издан не по более древнему (1377 г.), но содержащему ряд сокращенных или явно неверных чтений Лаврентьевскому (Л) списку, а по также довольно раннему (ок. 1420 г.), но содержащему исправные чтения Ипатьевскому (И) списку с отдельными коррекциями по Хлебниковскому (Х) списку (XVI в.); в этих списках местом первичного княжения Рюрика названа Ладога (И), или Лагода (Х). Однако и в этом издании ПВЛ в 1950 г. и в 1996 г. утверждается, что в Московско-Академическом списке (обозначенном в издании 2000 г. буквой М) написано, что Рюрик «седе в Новегороде» (Библиотека литературы… 2000: 493), что полностью опровергается уже упомянутым изданием 1989 г.

Из семи наиболее достоверных списков ПВЛ в пяти (И, Р, А, Х, ЛПС) сказано, что Рюрик первоначально «седе» в Ладоге (Лагоде). В двух (Л, Т) название города, где сел Рюрик, намеренно опущено, чем нарушена логика текста. На самом деле и эти два списка свидетельствуют в пользу того, что в общем протографе упоминалась именно Ладога. Если переписчик, писавший в Северо-Восточной Руси, увидел бы в исходном тексте хоть что-то похожее на хорошо ему известное название «Новгород», о котором как о месте первичного вокняжения Рюрика сообщали летописи новгородской традиции, то он несомненно начертал бы это название в своей рукописи. А имя Ладоги, к концу XIV–XV вв. ставшей маленьким городком на окраине Руси, не вызывало у летописцев московско-суздальской ориентации ни особых ассоциаций, ни особых симпатий и, скорее всего, в качестве названия первой столицы Руси могло породить лишь недоумение, что и выражалось в опущении его в тексте или в неправильном написании («в Лагоде» – Х).

На переписчиков Л и Т, вероятно, оказывала влияние знакомая им по текстам и в устном пересказе традиция новгородского летописания, принимавшего в качестве первой столицы Рюрика только Новгород (об этом – ниже). Однако ни в одном из авторитетных списков ПВЛ Новгород в качестве первой резиденции не назван. Кроме того, в ныне утраченных древних списках ПВЛ, которые успел использовать в своей «Истории Российской» В. Н. Татищев, в качестве первой столицы также упоминалась только Ладога (Татищев 1962: 218, 284; 1963: 33; 1964: 112). Среди опорных для Татищева списков на первом месте стоит пергаментный Раскольничий манускрипт (далее – РАСК), в подлинности и древности которого не сомневался ни один серьезный и объективный исследователь, а также близкий ему Голицынский список (далее – Г). Привлекая данные Татищева по древнейшей истории Руси, надо опираться не на том II его «Истории» (как делает большинство исследователей), где помещен поздний, отредактированный и переведенный на осовремененный язык вариант его труда, а на том IV, где в 1964 г. впервые был опубликован первоначальный вариант, представляющий собой свод бывших у Татищева летописей, на-писанный на древнем наречии самих источников (Мачинская, Мачинский 1995). Поскольку и в само название ПВЛ В. Н. Татищев уверенно внес имя Нестора (как автора ПВЛ), читавшееся и в РАСК и в Г, а дату рождения Игоря, сына Рюрика (875 г.), также извлек из РАСК и вообще считал эти списки древнейшими и достоверными, постольку можно не сомневаться, что безвариантная версия о приходе Рюрика именно в Ладогу (и в томе II, и в томе IV) читалась и в древнейших списках РАСК и Г, чем число авторитетных списков ПВЛ, излагающих эту версию, увеличивается до семи.

Однако отмеченные выше странные ошибки в пользу Новгорода, допущенные издателями различных вариантов ПВЛ, сделали свое дело. Многие ведущие историки Древней Руси, не разобравшись в источниках, до сих пор считают, что в одних древних списках ПВЛ первой резиденцией Рюрика названа Ладога, а в других Новгород, и это позволяет им рассматривать обе версии как равновероятные. Так Е. А. Мельникова и В. Я. Петрухин убеждены, что в древнейшем из сохранившихся Лаврентьевском списке (Л) ПВЛ читается «Рюрик седе Новегороде» (Мельникова, Петрухин 1991: 221–224; Мельникова 2000: 143, 146; Петрухин 2000: 102). К. Цукерман в своей интересной проблемной статье также ошибочно утверждает, что в неком «другом списке ПВЛ Рюрик сразу приходит в Новгород»; правда, из его сносок на издание ПВЛ 1950 г. невозможно понять, какой список он имеет в виду: Л, Т или А [37] Поэтому вывод Цукермана о том, что «попытки текстологически обосновать первичность „ладожской“ версии неубедительны», просто повисает в воздухе (Zuckerman 2000: 114). . К сведениям «Истории» Татищева, сохранившей свидетельства древнейших утраченных списков, эти авторы и вовсе не обращаются. Правда, сравнительно недавно В. Я. Петрухин, не ссылаясь на работы своих предшественников ранее статьи О. В. Творогова 1997 г., все же признал, что Ипатьевский список (И) с его развернутой «ладожской» версией, «как ныне считается, и представляет собой первоначальную сохранившуюся редакцию ПВЛ» (Петрухин 2000: 15, 117).