Олег Кузнецов - Рыцарь Дикого поля. Князь Д. И. Вишневецкий

Выявленная неприспособленность замка к организации в нем обороны требовала дополнительных материальных и физических затрат для усиления фортификационных возможностей его укреплений: «А такъ замокъ тотъ Черкасский потребуетъ теперь наипилне… на тринадцати саженей повышения горы, а глубины перекопу што найболей, а потребуетъ тежъ облепенья глиною везде и затамованя горы…» [157] Там же. С. 78. (т. е. замок требует увеличения высоты стен на 13 саженей (почти на 10 м), максимального углубления рва, видимо, до уровня подземных вод, а также полного оштукатуривания в целях предотвращения возможного поджога во время очередного татарского набега и эскарпирования склонов горы для затруднения продвижения по ней возможного неприятеля — О.К .). По сути, стены требовалось поднять вверх еще в два с половиной раза, обеспечить их техническую защиту от пожара и поджога, а также саперно-инженерное усиление окрестностей замка в целях создания дополнительных препятствий на местности для продвижения неприятеля.

Главной причиной плачевного состояния укреплений Черкасского замка стал волюнтаризм князя Д.И. Вишневецкого, который без должной оценки реалий решил параллельно с ремонтными работами по восстановлению последствий татарского набега 1549 года, возвести новое укрепление в другом месте. В материалах ревизии 1552 года читаем: «Тамъ же в Черкассах замокъ ново початый справою Ошъпановою, вал землею да хворостомъ нагачонъ у вышки на 7 локоть, у толъсто на полъосми локтя, отамован с подворья дошками»; «еще межи того нового замку з места и острога учинено тогожъ Ошъпана осыпание валом…, просторность окопу того в середине удолъжъ сажонъ сорокъ и два, а ширки 26» [158] Архив ЮЗР. Ч. VII. Т. I. С. 88–89. . Однако эта затея провалилась из-за нежелания жителей Черкасс и окрестностей перебираться на новое место («нижъли нехотятъ Черкашене ку тому новому замъку переселиватися, менячи тамъ небезпечность большу, а просторность замку того непомерное, не по людехъ, а безводье и отдаленье от Днепра, откуда имъ часу обложенья мог бытии ратунок…»), а поэтому начатое было строительство было попросту брошено на произвол судьбы. Ресурсы на реализацию этой своей утопии князь позаимствовал из материальных средств, выделенных Короной Польской на реконструкцию старого замка, в результате чего и он не был до конца восстановлен и приведен в боеготовность, и новые укрепления не были возведены.

Под стать замку оказались и все иные объекты военно-инженерной инфраструктуры Черкасс, например, мост через Днепр. В документах ревизии читаем: «Мостъ передъ замкомъ на паляхъ утлый, нахилился, а потребуетъ мостъ тотъ перенесенья на иншую сторону, которая от места ку третей вежи, а то для тое причины, ижъ подъ тое местцо, где теперь мостъ, острогъ местский близко приведенъ, и могут люди неприятельские прутко, а безъ вести прибегъши, и тамъ за острогомъ стоячи, на мост стреляти и не пущати людей въ замокъ» [159] Архив ЮЗР. Ч. VII. Т. I. С. 78–79. (мост перед замком старый, покосился, требует тот мост перенесения в другое место, которое от города в сторону третьей башни, а на то есть причина: к тому месту, где теперь мост, близко подведен городской частокол, а поэтому неприятели, подойдя быстро и незаметно и заняв позицию за тем частоколом, могут обстреливать мост и не пускать людей в замок — О.К .).

Фактически, и это было признано документами королевской люстрации, в случае успешного татарского набега на Черкассы и захвата ими господствующих над мостом позиций, замок не смог бы защитить местное население, для которого путь под защиту стен (к слову, весьма условных) был бы перекрыт вражеским обстрелом. А поэтому мы можем говорить, что князь Д.И. Вишневецкий был мало сведущ в инженерном деле, ставя заботу об обороне вверенного ему города гораздо ниже организации набегов на кочевья крымских татар. И этому есть вполне разумное объяснение в характере князя: организация оборонительных сооружений требовала вложения средств и не приносила никакой выгоды, тогда как любой набег становился своего рода «коммерческим предприятием», сулившим и славу, и добычу, и (в случае успеха и одобрения верховной властью) дополнительное денежное вознаграждение за счет государственной казны. И поэтому неудивительно, что князь Дмитрий Иванович отдавал предпочтение «наступательной партизанской войне», а решение вопроса о реконструкции замка оставлял на вторую очередь. Косвенным свидетельством правильности данного вывода, могут служить процитированные нами выше материалы ревизии, согласно которым численность его феодальной дружины за счет уроженцев Черкасс и Канева увеличилась на 11 человек, что по масштабам того времени было весьма немало.

В пользу данного нашего утверждения свидетельствует и тот факт, что за два года нахождения князя Дмитрия в должности старосты не было накоплено никаких средств обороны Черкасского замка, хотя это не потребовало бы особенных затрат денежных средств. В материалах ревизии читаем: «На бланкахъ ку обороне каменья з воз толко, колья дубового со два возы, колодки чотыри, снопов около замку при стенахъ осъмъдесятъ…» [160] Архив ЮЗР. Ч. VII. Т. I. С. 78. (на боевых ходах стен к обороне камня только воз, [для заделывания проломов в стенах или на воротах] 2 воза дубовых бревен, 4 связки бревен, 80 фашин из хвороста — О.К .). По сути, князь Вишневецкий даже не допускал мысли о том, что Черкасский замок может быть атакован.

Об артиллерии замка князь также не проявил должной заботы, ее состояние оказалось таковым, каким было при его предшественнике, хотя приведение в порядок ее материальной части также не потребовало бы особых усилий и затрат. На момент ревизии в замке числилось 4 «дела спижальных» (железных пушек — О.К .) с длиной ствола в 11, два по 8 и в 5 пядей, калибром «куля с курачье яйцо» (ядро с куриное яйцо, приблизительно 1,5 дюйма или 37 мм — О.К .), последнее из которых оказалось «старо, запущено, выстрелялось вже, безъ коль и ложе лихо» (старо, запущено, износилось от стрельбы, без направляющих и с плохим лафетом — О.К .), 4 полностью пригодных к стрельбе железных «серпантина» (нарезные крепостные ружья — О.К .), 30 «гаркивниц» или «гаркабузов» (т. е. аркебузов — средневековых арбалетов, предназначенных для метания пуль — О.К .), «а окроме тыхъ одна разорвана».

Отремонтировать стеновой арбалет или сделать новый лафет для пушки за три года управления старостовом и замком особого труда не представляло, но подобное пренебрежение заботой об исправности крепостного вооружения, которое по причине громоздкости нельзя было взять с собой в набег, еще раз свидетельствует о том, что вопросы обеспечения нападения (и, собственно, военной добычи) князь Дмитрий Вишневецкий всегда ставил выше потребностей обороны. К тому же, крепостное вооружение являлось государственной собственностью, которую князь без получения монаршьего согласия использовать не мог, учитывая нелояльность местных жителей и возможность доноса на него на имя Сигизмунда II Августа в случае самовольного использования в набеге замковой артиллерии (не стоит забывать, что жители Черкасс были озлоблены на него из-за новых денежных поборов и монополизации им в своих руках бобрового и осетрового промыслов). Поэтому проявлять особой заботы о состоянии ее материальной части у него не было.