Олег Кузнецов - Рыцарь Дикого поля. Князь Д. И. Вишневецкий

Впрочем, своим демаршем 1553 года Д.И. Вишневецкий указал украинским казакам возможность перехода в будущем на службу мусульманским правителям, которой они в разное время весьма активно пользовались. Достаточно вспомнить, что Богдан-Зиновий Хмельницкий, начиная Освободительную войну 1648–1654 гг., закончившуюся присоединением Украины к Московскому царству, имел в союзниках крымского хана, а гетман Петр Дорошенко, потерпев полное поражение в борьбе за свою единоличную власть на Украине против московских и польско-литовских войск, в 1669 году перешел в подданство турецкого падишаха, отдав под власть султана Мехмеда IV правобережную Подолию. Столетие спустя, в 1740 году, потомки мятежных казаков Кондратия Булавина, возглавляемые И.Ф. Некрасовым, также эмигрировали в Османскую империю, где превратились в липован и «игнат-казаков». Поэтому если считать князя Д.И. Вишневецкого основоположником украинского казачества, то он заложил в него далеко не самые лучшие нравственные черты, которые впоследствии столь ярко проявлялись в переломные моменты истории.

Летом 1553 года князь Д.И. Вишневецкий со всеми имеющимися у него силами прибыл к коменданту турецкой крепости Озю (Очаков — О.К .) и пробыл там несколько месяцев, находясь в переписке со стамбульским двором султана Сулеймана I Кануни (Великолепного). 15 июня 1553 года король польский и великий князь литовский Сигизмунд II Август писал по этому поводу великому гетману Литовскому (командующему войсками Великого княжества Литовского — О.К .) пану Николаю Христофору Радзивиллу Черному: «А съехал он со всею своею дружиною, то есть со всем тем козацтвом или хлопством, которое возле него проявлялось…». Вскоре эту информацию Н.Х. Радзивиллу подтвердили лазутчики, который на основании их донесений сообщал королю о том, что князь Вишневецкий «… со всей своей ротой, то есть со всем казачеством и хлопством, которое держал около себя, съехал к туркам, выслав заранее казацкую роту, а выключая и сам со своими казаками потянулся в Турцию» [165] Эварницкий (Яворницкий) Д.И. История запорожских казаков. Т. II. С. 25. .

Сегодня уже невозможного достоверно сказать, просился ли князь на султанскую службу, как это предполагают многие историки или нет. Скорее речь может идти о просьбе покровительства и защиты лично для него и его людей от возможного гнева польского короля. Не следует забывать, что вторым браком отец героя нашего повествования — князь Иван Михайлович был женат на дочери валашского господаря Магдалене Александровне Дешпот, а поэтому сам он приходился свойственником этой династии вассалов Оттоманской Порты, что давало ему вполне законное право просить у султана временного приюта от жизненных невзгод.

Факт нахождения некоторое время князя Дмитрия под патронатом султана Сулеймана I Великолепного подтверждается и материалами позднейшей дипломатический переписки между виленским и бахчисарайским дворами: так, впоследствии при отправке посольства к крымскому хану Девлет-Гирею I король Сигизмунд II Август 2 мая 1557 года наказывал пану Размусу Богдановичу Довгирду сказать крымскому хану в оправдание набега казаков князя Д.И. Вишневецкого на Очаков в 1556 году и доказательство его личной невиновности в этом, что он не мог этого сделать хотя бы потому, что в свое время находился под покровительством султана: «…и потом поразумети можете, братъ нашъ, же и до Цесаря, его милости, Турецъкого земли ходилъ надъ волю нашу, и яко тамъ принятъ былъ, то вам ведомо быть може, бо онъ вернувшися до панствъ нашихъ поведалъ, же тамъ жалованиемъ осмотренъ былъ, да и отъ тебе, брата нашего, ласку зналъ…» [166] Книга посольская Метрики Великого Княжества Литовского. № 86. С. 135. (и потом подумайте сами, брат наш, он и до султана турецкого ходил против нашей воли, и там принят был, и вам ведомо должно быть, что вернувшись назад в наши владения, он рассказал, что там был одарен подарками и деньгами, и от тебя, брата нашего, имел вознаграждение — О.К .).

Следствие о недостатках в реконструкции Черкасского и Каневского замков и сопровождавших их растратах королевских субсидий не только показало полную административную некомпетентность князя, но также и не доказало его личную честность и бескорыстность, причиной чему, надо полагать, явилось крайнее недовольство местных жителей самоуправство князя, зафиксированное и упоминавшихся выше материалах люстрации обоих староств. Однако оставлять его надолго в турецких владениях верховная власть Речи Посполитой также не могла, поскольку при неблагоприятном стечении обстоятельств (например, при израсходовании денежных средств) отряд Вишневецкого мог перейти на службу к турецкому султану, благо политика Османской империи в религиозной сфере в Северном Причерноморье была несравненно толерантнее к гяурам (немусульманам), чем в иных областях (санжаках) этого государства (в связи с этим достаточно вспомнить, вассально зависимые от Блистательной Порты правители и население Буджака, Валахии и Трансильвании сохраняли православное вероисповедание).

По меркам того времени отряд численностью в 200–250 человек в условиях степной войны представлял собой серьезную силу, которая в сочетании с полководческим дарованием, боевым опытом и наглядно проявившей себя беспринципностью князя в случае его перехода на турецкую службу могла бы кардинально изменить военно-стратегический паритет в среднем Поднепровье, объективно сложившийся к тому времени. Допустить этого монарх Речи Посполитой не мог. Поэтому он пригласил князя вернуться, и 4 марта 1554 года при посредничестве великого гетмана коронного пана Николая Сенявского князь Д.И. Вишневецкий встретился с королем Сигизмундом II Августом в местечке Каменна близ Люблина, то смог с ним объясниться и вернуться на королевскую службу [167] Эварницкий (Яворницкий) Д.И. История запорожских казаков. Т. II. С. 26. , правда, не известно, в каком качестве, поскольку ранее принадлежавшая ему должность старосты Черкасского и Каневского к тому времени уже была замещена паном Осипом Халецким.

Известные нам исследователи никак не интерпретируют содержание и последствия этой аудиенции. Все современные украинские медиевисты единодушны в том, что именно с 1554 года князь Д.И. Вишневецкий назначается «стражником на Днепре» [168] См., например: Яковенко Н.М. Украінска шляхта з кінця XIV до середини XVII ст. (Волинь і Центральна Украіна). С. 300. , т. е. получает некую виртуальную или специально для него придуманную должность, которой ранее не было в иерархии или номенклатуре военных и административных должностей Великого княжества Литовского (не встречаем мы и упоминания о ней после князя Д.И. Вишневецкого). При этом как бы само собой разумеющееся полагается, что по возвращении в Речь Посполитую он был вновь принят на службу в прежней должности, но документов в поддержку данной точки зрения никто не приводит.