Олег Кузнецов - Рыцарь Дикого поля. Князь Д. И. Вишневецкий

К сожалению, этим ограничивается известный нам круг восточноевропейских (в самом широком понимании содержания этого слова) источников, касающийся службы князя Вишневецкого Московскому царству и Польско-литовскому королевству. В условиях относительного дефицита источниковой базы, относящейся к XVI веку, особое значение приобретают исследования французского историографа и археографа Шанталь Лемерсье-Келькеже, которая обработала и перевела на французский и русский языки, а также проанализировала и опубликовала обнаруженные в стамбульских архивах весьма ценные материалы — так называемые «реестры важных дел», которые содержат копии всех указов, изданных Большим султанским советом и самим султаном. Она насчитала, по меньшей мере, 62 акта верховной турецкой власти, непосредственно связанные с ее реакцией на деятельность князя Д.И. Вишневецкого и возглавляемых им русских служилых людей, а также отрядов ряда северокавказских народов в годы нахождения его на службе у московского царя. Эти документы существенно дополняют сведения отечественных источников, главным образом летописей, и содержат информацию о походах князя и его отрядов против Крымского ханства и турецких крепостей в Северном Причерноморье в 1556–1560 гг. (для похода 1560 года султанские «реестры важных дел» вообще являются единственным источником по причине отсутствия каких-либо записей в русских нарративах) [30] Лемерсье-Келькеже Ш. Литовский кондотьер XVI в. — князь Дмитрий Вишневецкий и образование Запорожской Сечи по данным оттоманских архивов. С. 51–62. . Оттуда же нам известно, что Вишневецкий был персональным врагом Оттоманской империи, имеющим в турецких документах имя собственное — насмешливое прозвище «Дмитрашка», тогда как ни один другой русский и польско-литовский военачальник того времени или руководитель восстаний в причерноморских владениях Блистательной Порты не пользовался привилегией быть лично известным Большому султанскому совету и султану.

При обзоре источников иностранного происхождения также нельзя не упомянуть имени А.В. Виноградова, который перевел со старофранцузского на русский язык и ввел в отечественный научный оборот материалы официальной и частной переписки французских дипломатов и торговых агентов, проживавших в середине XVI в. в Стамбуле при султанском дворе и имевших возможность составить собственное мнение о действиях «капитана Дмитрашки» и реакции на них руководства Оттоманской Порты [31] Виноградов А.В. Русско-крымские отношения: 50-е — вторая половина 70-х годов XVI века: В 2-х тт. М.: Институт российской истории РАН, 2007. . Именно эти донесения обеспечили князю Д.И. Вишневецкому известность в европейских кругах того времени, а для нас являются ценным источником, позволяющим посмотреть как бы «с другой стороны» на военные усилия князя и объективно оценить их результаты.

Среди официальных источников нарративного характера мы не можем не упомянуть известную «Апологию» Бернарда Претвича, старосты Барского и Теребовлянского, «стены Подольского края», руководителя порубежной службы Великого княжества Литовского на границе с Диким полем — защитительную речь от 14 декабря 1550 года на заседании Коронного Сената в Кракове, созванном по требованию короля Сигизмунда I Казимировича (Старого) в ответ на жалобы двора турецкого султана Сулеймана I Кануни (Великолепного) на враждебные действия приграничных польско-литовских старост. «Апология» была опубликована И.Т. Любомирским в Варшаве в 1866 году [32] L[ubomirski] J. T. Bernard Pretwicz i jego apologia na sejme 1550 г. // Biblioteka Warszawska. Warszawa, 1866. Т. 3. S. 47–62. . В ней содержатся сведения, сообщаемые очевидцем и непосредственным начальником, о боевой деятельности самого Д.И. Вишневецкого и его боевых товарищей в 1548–1549 гг. в низовьях Днепра и у турецкой крепости Озю (ныне — Очаков), а также об общих принципах организации проводимой ими против крымских татар для защиты оседлого населения приграничных территории тактики так называемой «наступательной партизанской войны», которые не могут не быть интересны нам в качестве частного объекта нашего исследования.

Близким к «Апологии» Б. Претвича по характеру происхождения и содержанию источником нашего исследования является литературно-публицистический труд современника и военного руководителя Д.И. Вишневецкого на московской службе князя Андрея Михайловича Курбского «История о великом князе Московском» [33] Курбский А.М. История о великом князе Московском // Российская историческая библиотека. Т. 31. СПб., 1914. . Нам она интересна с точки зрения его оценки как выдающегося военачальника своего времени военно-технических вопросов организации и обеспечения ведения боевых действий против Крымского ханства героем нашего повествования.

Комплекс описанных выше источников сведений о жизни и деятельности князя Д.И. Вишневецкого позволяет нам воссоздать подлинный образ этого незаурядного для своего времени человека, далекий от фольклорно-этнографической карикатуры на него, тщательно создававшейся на протяжении полутора столетий солидарными усилиями малороссийских, «галицийских», украинских «радзянських та державших» историков. Историографический обзор литературы о князе Дмитрии Ивановиче Вишневецком позволяет нам проследить, как на основании одних и тех же источников исследователи разной идеологической ориентации формулировали и доказывали нередко диаметрально противоположные выводы, исходя из требований сиюминутной политической конъюнктуры того или иного периода новейшей истории. Поэтому было решено посвятить ему отдельный параграф нашей работы.

Пользуясь случаем, автор выражает благодарность за ценные научные советы и критические замечания по содержанию монографии своим коллегам-историкам — А.В. Шекову, доценту кафедры истории России Тульского государственного педагогического университета им. Л.Н. Толстого, А.В. Виноградову и А.В. Малову, старшим научным сотрудникам Института российской истории РАН, А. Б. Григорьеву, доценту кафедры истории Московского пограничного института ФСБ России, а также администрации Государственного военно-исторического и природного музея-заповедника «Куликово поле» (директор — лауреат Государственной премии РФ В.П. Гриценко) — за оказанную в свое время административную и моральную поддержку.

Несмотря на обилие официальных нарративных и делопроизводственных источников, не взирая на всю харизматичность и пассионарность личности князя Дмитрия Вишневецкого, ее апологетику во внутренней политике современной Украины, значимость его деятельности для истории Московского и Польско-Литовского государств или их отдельных регионов (окско-донского междуречья или Куликова поля в его широком географическом понимании, западной Черкессии, среднего Поднепровья), на всем протяжении существования отечественной исторической науки не было осуществлено ни одного специального биографического исследования его жизни и деятельности. Рассматривать в этом качестве монографию директора Центра украиноведения Киевского национального университета им Т.Г. Шевченко Владимира Ивановича Сергейчука «Дмитро Вишневецький» [34] Сергійчук В.І. Дмитро Вишневецький. К.: Україна, 2003. мы не можем по причине реферативности и компилятивности ее содержания, культурологического подхода к подбору и оценке источниковой базы исследования, тенденциозности и политической ангажированности выводов.