Мунго Мелвин - История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Не следует забывать, что главной целью экспедиции союзников в Крыму было уничтожение российского Черноморского флота и его базы в Севастополе. В сентябре 1854 г. русские затопили несколько военных кораблей, чтобы перекрыть вход на рейд для флота союзников. Впоследствии русские затопили и другие суда, в том числе линейные парусные корабли и пароходы, не желая отдавать их врагу. В докладе от 15 сентября 1855 г. контр-адмирал Лайонс сообщал: «Дно великолепной бухты теперь усеяно более чем 50 затонувшими кораблями, в числе которых 18 парусных линейных кораблей, а также несколько фрегатов и пароходов, угроза со стороны которых совсем недавно стала одной из причин войны, которую мы теперь ведем» [773].

Большую часть работы по разрушению города уже проделали русские, и инженеры союзников основное внимание уделили военно-морской инфраструктуре Севастополя, в том числе главному объекту, подлежавшему уничтожению, — только что построенным сухим докам. Результат потраченных на грандиозный проект, ставший для Николая I предметом гордости и символом военно-морской мощи, миллионов человеко-часов, не говоря уже о миллионах рублей, был взорван. Значение, которое придавали русские этому творению Аптона, не было секретом для союзников, в том числе для Лайонса. В том же докладе он отмечал:

«Пять доков и прилегающие к ним бассейны великолепны, и вместе с механизмами для наполнения их водой из Черной речки и для откачки воды находятся в превосходном состоянии; всякого рода запасы, оставшиеся после значительного расхода во время осады, очень ясно показывают значение, которое противник придавал этому большому базовому складу на пороге Босфора» [774].

Задача, стоявшая перед союзниками, была необыкновенно сложна. История войн не знала попыток такого масштаба. До появления взрывчатых веществ большой силы, таких как динамит (его запатентовал в 1867 г. Альфред Нобель), для подобных работ требовалось огромное количество пороха. Независимо от типа применяемой взрывчатки, следовало проложить глубокие шахты и длинные галереи для закладки зарядов, а затем «запечатать» их, чтобы направить взрыв в нужную сторону и увеличить его разрушительную силу. Все эти работы требовали квалифицированных инженеров и большого количества рабочей силы из числа пехотинцев. Согласно официальному отчету, в уничтожении доков кроме офицеров из инженерных войск участвовала «команда из 350 рядовых 18-го и 48-го полка, а также саперы и минеры числом 85». Эти солдаты и инженеры «трудились непрерывно, день и ночь, в самую суровую погоду» [775].

Подготовительные работы к подрыву доков начались 13 сентября 1855 г., через пять дней после эвакуации русских из южной части Севастополя. Операция, которая заняла пять месяцев, стала образцом сотрудничества между французскими и британскими саперами. Для британцев это был полигон для испытаний новой «гальванической» — электрической — системы подрыва зарядов; эту технологию привез в Крым инженер Джон Дин, и первоначально она предназначалась для уничтожения затопленных кораблей. Этот гражданский ныряльщик работал в тесном сотрудничестве с британскими командами подрывников из инженерных войск [776]. Договорились, что французы займутся тремя шлюзами и двумя сухими доками на северной, «морской» стороне, а британцы сосредоточат усилия на трех внутренних сухих доках на южной стороне. Разрушение центрального бассейна планировалось осуществить сообща. Закрепившиеся на северном берегу бухты русские могли серьезно помешать союзникам, обстреливая британских и французских саперов, которые находились в пределах дальности стрельбы их пушек и мортир. Но российские войска предпочли пассивно наблюдать, лишь время от времени делая несколько выстрелов, чтобы напомнить противнику, что война продолжается. К счастью, потери от этих обстрелов были невелики.

Кроме официального отчета инженерных войск о подрыве доков, о необыкновенном масштабе и сложности этой задачи свидетельствуют рассказы непосредственных участников событий. Среди этих свидетельств не только письма Дина, но и несколько подробных писем Чарльза Гордона, который находился в доках Севастополя с декабря 1855 г. по март 1856 г. Например, 4 декабря 1855 г. бесстрашный инженер писал, что «всего мы используем 45 тысяч фунтов пороха для разных зарядов, от 80 фунтов до 8000 фунтов». Французы, объяснял он, «делают не такие глубокие шурфы, как мы, но применяют более мощные заряды». Несколько британских шурфов были «очень глубокими», а в некоторых собралось от восьми до десяти футов воды. Гордон также пишет о конструкции доков, которые были «очень качественными», и отмечает, что одни ворота шлюзов стоили 23 тысячи фунтов. Действительно, британцы демонтировали и забрали эти массивные конструкции в качестве военных трофеев, но для этого пришлось потратить много времени и сил и привлечь инженера и его заместителя с корабля «Роял-Альберт» (Royal Albert). В том же письме Гордон писал: «Маловероятно, что русские оставят северную сторону. Мы видим, как они обустраиваются». Возможно, для снабжения и благополучия союзных войск в условиях надвигающейся зимы, прибавлял он, еще важнее было то обстоятельство, что «теперь на железнодорожной ветке [из Балаклавы] у нас есть локомотивы, и это огромное достижение» [777]. До этого применялась довольно неэффективная комбинация из конной тяги и неподвижной паровой машины, которая с помощью троса поднимала вагоны по откосу Сапун-горы.

27 декабря 1855 г. Гордон писал, что «работы в доках близятся к завершению, и мы надеемся взорвать часть из них в следующую субботу… Количество пороха для подрыва превысило двадцать две тонны». Французские инженеры справились быстрее и произвели первые подрывы в предыдущую субботу. Гордон не скупится на похвалы коллегам: «Взрыв получился великолепным и поразительно успешным; камня на камне не осталось» [778]. Британские и французские инженеры объединили усилия, нарушив мир и спокойствие последнего дня года серией оглушительных взрывов. Уильям Говард Рассел оставил яркое описание того, что происходило в доках:

«31-го числа прошлого месяца без шести минут час по сигналу французского сапера 39 французских и четыре английских инженера подожгли запалы… взрывы в стенке и дне французского дока прогремели почти одновременно. Вскоре после этого мощные заряды взорвались во входном пирсе и позади ступеней, ведущих в док. От этих трех взрывов вздрогнула земля, а огромные камни взлетели перпендикулярно вверх на высоту не меньше 900 метров. Через 9½ минуты взорвались английские заряды, аккуратно разрушив половину стенки бассейна… Есть все основания полагать, что через две недели все доки Севастополя станут непригодны ни для каких целей» [779].