Александр Афанасьев - Империя, которую мы потеряли. Книга 2

В следующем, 1888 году состоялось крушение царского поезда в Борках. Считается, что оно произошло вследствие износа пути и высокой скорости движения, но это опровергается хотя бы тем, что крушение произошло во время императорского завтрака, а в это время поезд сбавлял скорость.

На самом деле — произошел теракт. Кто-то внес в поезд взрывное устройство. Эпицентром взрыва стал четвертый вагон, в котором были оборудованы спальные места кухонной прислуги. Проверка показала, что один из учеников повара бесследно исчез, причем он был принят незадолго до происшествия и неизвестно по чьей рекомендации. Дальше след оборвался.

В ноябре 1894 года Император Александр III умер в Ливадии от болезни почек. Так это или нет — неизвестно, при отравлении медленно действующим ядом могут быть те же симптомы. На престол вступил Николай II, который так же имел на престол сомнительные права, благодаря своей прабабке, баронессе де Гранси…

Революция 1905 года на сегодняшний день во многом забыта — и забыта незаслуженно. Потому что революция 1905 года — это то же самое, что произошло в 1917 году. Полного же свержения власти не произошло по двум причинам. Первая — у Царя была Гвардия — элитные части, верные скорее ему, чем государству, и полковник Мин, не колеблясь, зачистил Москву, обстреливая мятежный город артиллерией и расстреливая всех, кто был заподозрен в участии в мятеже без суда и следствия. Вторая — у элит и интеллигенции были еще надежды и иллюзии, связанные с манифестом 17 октября. В 1917 году шла война, Гвардия была дважды истреблена и мало чем отличалась от ненадежных армейских частей, а интеллигенция и элиты имели за плечами десятилетний горький опыт взаимодействия с исполнительной властью, в лице Царя и премьера, когда занятия Думы прерывали, и принимали все законодательные акты, какие были нужны по чрезвычайной 87-й статье. Как потом с горечью вспоминала в эмиграции Ариадна Тыркова-Вильямс (она умерла в шестидесятые в Вашингтоне) — в Думе собрались люди, которые пришли туда с баррикад, если не уличных, то интеллектуальных уж точно, и в Думу они пришли продолжать революцию, а не работать с правительством рука об руку ради столь нужных стране реформ. Удивительно — но почти все реформы дореволюционного времени провел крайне правый реакционный премьер Столыпин — Дума ему мешала не потому что эти реформы были плохи или антинародны — а исходя из распространенного мнения, что свободу надо взять, вырвать у правительства силой, а не договориться о ней. Нет никакого сомнения, что Дума была одним из авангардов поддерживаемых обществом подрывных структур — а не представительным органом власти. Эта эпоха кончится скоро — через двенадцать лет Зинаида Гиппиус в голодном и холодном Петрограде восемнадцатого — напишет ей эпитафию.

Но на самом деле это был не конец, это был переломный момент. Конец настанет в тридцатые, когда созданная Сталиным карательная машина НКВД, несравнимо более страшная, чем все карательные машины, создававшиеся в России до этого — уничтожит гражданское общество как таковое, сделав особый акцент на уничтожении левых и заслуженных большевиков. Это не эксцесс, Сталин отлично понимал, что он делал. Как он заявил, отныне наша сила — люди без имени. Это значит, что любой, кто может думать, размышлять, критиковать — не говоря уж о том, чтобы действовать без приказа — становится врагом и подлежит уничтожению. Быстрому, в подвале, или медленному, в лагере. В тридцать седьмом — государство взяло у того что осталось у общества реванш и за семнадцатый, и за пятый год, просто физически уничтожив его. С тех пор — общества в России, в общем-то, и нет…

Но вернемся к 1905 году.

Глубинной причиной 1905 года — была не преодоленная несмотря не рост, отсталость страны, а так же ряд событий, которые следуя одно за другим — создали в обществе знакомую по нынешним временам атмосферу «так жить нельзя». Экономический кризис 1900–1903 года нанес тяжелый удар по быстрорастущей экономике и лишил экономический класс той самой уверенности в лучшем будущем, которая создает благоприятную атмосферу для инвестиций и экономического роста. Обстановку в стране — можно сравнить с тем что было до 2008 года и тем что стало после него. Обективно — до 2008 года делалось для экономического роста меньше, чем делается сейчас, инвестиционный климат тогда был даже хуже — но было то чего не стало сейчас. Был предпринимательский драйв, была уверенность в том, что завтра будет только лучше и потому надо вкладывать сейчас, чтобы не опоздать. Потому и зарплаты росли, и экономика, и Газпром на какой-то момент стал самой дорогой корпорацией мира. А теперь вроде все и делается для роста — но уверенности в будущем нет. Так было и тогда.

Начала давать свои ядовитые плоды национальная политика русификации, которая сильно походила на сегодняшнюю политику украинизации — и привела к радикализации и сепаратизму целых национальных групп. Например, до 1900 года мало кто из финнов думал о независимости — а в 1905 году они бесплатно предоставляли свои летние домики для жилья эсерам и большевикам — чтобы навредить России.

Кишиневский погром 1904 года — закрыл для нас контролируемые евреями международные рынки и крайне осложнил заимствования. Оправданий политике в отношении евреев нет — это была личная глупость Александра III, а затем и Николая II, поддерживаемая целым рядом лиц, во главе с князем Мещерским (гомосексуалист, крайне правый).

Наконец, неудачная война 1905 года с Японией — она началась не из-за каких-то концессий в Ялу как многие думают, она началась для того чтобы не дать России создать третий промышленный район и по-настоящему развить Дальний Восток. Россия потеряла на этой войне не только солдат и почти весь флот — Россия потеряла гигантские капиталовложения, которые туда шли в приоритетном порядке, и которыми обделялась вся остальная Россия. Япония в этой войне так же оказалась жертвой — войну прекратили, когда это стало нужно Англии и США, а Японии не дали ни рубля репараций, потому что, как выразился Рузвельт — еще не хватало, чтобы Япония захватила Сибирь.

Революционная активность — нарастала все начало 20 века, когда вновь подняли голову террористические организации, на смену народникам пришли эсеры. Одновременно с этим — Ленин раскачивал лодку, как мог, создавая собственную террористическую организацию — партию большевиков. Это кстати большая ошибка считать большевиков не террористами — Ленин осуждал индивидуальный террор, то есть политические убийства — а не терроризм вообще. Ленин изначально, еще с начала века — готовил вооруженное восстание, которое должно было перерасти в гражданскую войну. То есть, он предпочитал массовое насилие одиночным актам террора.