Александр Афанасьев - Империя, которую мы потеряли. Книга 1

Если бы крестьян освободили без земли, вся земля, в том числе и выделяемая крестьянам оставалась бы у помещика — он в любом случае вынужден был бы нанимать людей на ее обработку и платить им деньги. Он вынужден был бы конкурировать с соседями и с городом. Потому-то крестьян еще и прикрепили к месту, где они жили — только паспорт теперь выдавал не помещик, а община. То есть, крестьянин по-прежнему не был свободен, он не мог свободно перемещаться и предлагать свои рабочие руки там, где за них больше дают. Собственником земли тоже стала община.

Все это привело к чудовищным последствиям. Община с ее переделами земли по едокам — привела к нежеланию крестьян вкладывать в землю, ведь улучшенная земля достанется кому-то другому. Круговая порука — привела к нежеланию крестьян трудом добиваться успеха — ведь тогда на него разверстают больше податей и вообще зависть общинников — страшная штука. Отказ в полной мере распространить на крестьян действие закона — привело к правовому нигилизму, отказу уважать чужие права и собственность, в конечном итоге породило саму идею массового силового передела земель в свою пользу.

Кстати, в США в Конгрессе была группа, боровшаяся за то чтобы освободить рабов по российскому варианту — то есть конфисковать южные плантации и раздать бывшим рабам землю. К счастью они проиграли.

1. Рабов освободили индивидуально и дали им все те же права, что и другим гражданам. Это, кстати, важно понимать — политика сегрегации появилась не после Гражданской войны и не как ее итог — а позднее в результате нескольких амнистий и проникновения бывших рабовладельцев в легислатуры многих южных штатов. Эти законы были приняты на уровне штатов (напомню, что в США законы штатов выше федеральных в пределах очень обширной компетенции) и так и не были отменены на законодательном уровне. Отмена расовых ограничений в США произошла прежде всего в судах в результате целой серии процессов, инициированных в том числе и федеральными властями против властей штатов.

Вот как то так.

Идем далее.

Следующим рубежом, вероятно, следует считать голод 1891 года. В тот год впервые правительство оказало деревне массовую и ставшую безвозмездной помощь. Кроме того, помощь оказывали все, начиная от благотворительных организаций и заканчивая частными лицами.

Надо сказать, что механизм помощи в голодные годы был предусмотрен правительством еще при отмене крепостного права. Помощь оказывалась и ранее, но строго на возвратной основе. 1891 год стал переломным в том смысле, что оказанная помощь так и не была возвращена. При позднем Александре III, а затем и все время Николая II начинает свое существование уникальная форма «народной монархии» или иждивенческое государство.

23.06.1892 г. Высочайшим повелением было установлено, что ссуды крестьяне могут возвращать либо деньгами, либо натурой из расчета пуд за пуд полученного хлеба. Что это значило: в голодные годы цена хлеба высока, а в те годы, когда хлеба излишек, цена низкая, таким образом, отдавая хлеб в голодные годы и получая назад в «сытые» государство как бы скрыто дотирует сельское хозяйство. Но это еще было бы ничего, если бы возвратность была обеспечена. Но она обеспечена не была…

20.06.1893 г. Высочайшим указом было списано долгов за ранее полученные продовольственные и семенные ссуды на 52 миллиона рублей.

14.11.1894 г. Высочайшим Манифестом по случаю свадьбы Николая II было списано еще около 50 млн… руб. долгов.

11.08.1904 г. по случаю крещения наследника цесаревича и великого князя Алексея Николаевича Высочайшим манифестом со всех крестьян Империи были списаны все личные недоимки по всем платежам, какие были на тот момент (выкупные, по ссудам и прочее).

Высочайшим указом от 05.08.1905 г. было списано по всем продовольственным долгам ссудам: в Казанской, Нижегородской, Новгородской, Псковской, Самарской, Саратовской, Симбирской, Уфимской губерниях, в Терской области — две трети долга, в прочих местностях — одна вторая. Членам семей подданных, призванных в армию и на флот на время войны с Японией — долги прощались полностью.

Что это было в деньгах? В период 1891–1900 гг. из средств бюджета на поддержку села было отпущено 230 млн. руб. (для сравнения, большая кораблестроительная программа стоила 430 млн… рублей.), в том числе 211 млн. руб. на возвратной основе. Фактически население вернуло 19 млн. руб., все остальное было списано. Доходная часть бюджета страны в те годы — примерно 1,4–1,5 млрд. рублей.

В 1901 году долг населения по продовольственным ссудам составил 52,7 млн… руб. к 1905 г. вернули 771 тыс. руб., прощено 24,9 млн. руб. На 01 января 1905 г. этот долг составлял уже 127,6 млн. руб.

О чем говорят эти цифры? Во-первых, они говорят о том, что царская власть отнюдь не выжимала последние соки из деревни как это делал, к примеру, Сталин. Во-вторых, при таких постоянных списаниях, о какой системе налогообложения можно говорить? Никто и не платил ни налоги, ни выкупные — зачем? все равно спишут. А кто платит, тот дурак.

В-третьих, нетрудно заметить, что это своего рода система социального взяточничества. Власть пыталась ссудами и их списанием купить лояльность самой многочисленной категории своих подданных. И тем самым отложить или вовсе устранить потребность в политическом их представительстве, то есть в политических реформах. Народ же всё больше проникался иждивенчеством и все больше требовал от государства вместо того, чтобы работать самому.

В-четвертых, начиная с массовой раздачи 1891 года, эта система становилась все более и более коррумпированной.

Расскажу самую простую схему. При первой же возможности уезд, а то и вся губерния заявляет о недороде. Это выгодно всем, от крестьянина до губернатора, потому что поступят «федеральные деньги» (говоря современным языком). Как только деньги поступали, волостные писари и земцы начинали составлять списки тех, кому нужна помощь — продовольственная или на обсеменение. В списки первым делом попадали родственники, потом родственники родственников, потом те, кого надо уважить, потом их родственники. Потом те, кто принес «барашка в бумажке». Списки никто не проверял, потому что это начало 20 века, как проверишь? По спискам поступала помощь, которая выдавалась в виде записок — ярлыков. Получив ярлык на столько-то пудов — крестьянин из списка (ему зерно было не нужно) шел к купцу — какому надо купцу! Купец давал ему не зерно, а деньги — из расчета 50–60 копеек за пуд, крестьянин расписывался в книге и отдавал ярлык. Монетизация льгот, однако. Купец шел с ярлыками в управу и получал по ним уже 90 копеек за пуд, причем физического зерна у него могло и не быть — просто он зарабатывал на записях в тетради. Понятно, что при таких гешефтах недороды становятся очень выгодным делом и происходят все чаще и чаще.