Константин Аверьянов - Загадка завещания Ивана Калиты

Но нужно ли было великому князю для этого самому ездить в Троицкий монастырь? По мнению В.Л. Егорова совершенно необязательно. Свою мысль он поясняет тем что при переработке памятникам XVI в. его редактору использовали реальный эпизод отправки из Троицкого монастыря на Куликово поле двух иноков, для того чтобы выдвинуть на авансцену личность самого Сергия — настоятеля монастыря, давшего согласие на их участие в сражении. Аргументирует это он тем, что Пространная летописная повесть, более ранняя по времени, чем «Сказание», не знает о визите великого князя в Троицу, не зато в ней имеется известие, что, когда войско стояло уже на Дону, Сергий прислал Дмитрию грамоту и благословение, «веля ему битися с тотары» [426]. Если бы ранее велит кий князь получил личное напутствие Сергия, такой поступок не имел бы смысла.

Отметил В.Л. Егоров и неувязки в хронологии. Как уже говорилось, сбор русской рати был назначен в Коломне 15 августа. Между тем поездка Дмитрия к Троице датируется 18 августа. По его мнению, фантастично уже то, что высшее военное руководство бросило на произвол судьбы подготовку похода и сбор войска в самый ответственный момент. Но самым главным доводом в пользу утверждения о легендарности поездки Дмитрия 18 августа является еще одно наблюдение. Пространная летописная повесть сообщает, что русское войско во главе с Дмитрием вышло из Коломны 20 августа. О том, когда ополчение прибыло в этот пограничный город Московского княжества, источник умалчивает. Но в нем говорится о посещении до этого великим князем коломенского Успенского собора, где князя и «вся воя, его» благословил епископ Герасим [427]. По другим известиям мы знаем, что на здешнем Девичьем поле накануне выхода Дмитрия из Коломны, то есть 19 августа, проходил смотр войск. Отсюда становится понятным, что Дмитрий 18 августа практически одновременно находился сразу в двух местах, расстояние между которыми преодолеть существовавшими в XIV в. способами передвижения было просто невозможно [428].

Доводы В.Л. Егорова о легендарном характере свидания Дмитрия и Сергия Радонежского в Троице развил двумя годами позже В.А. Кучкин. Согласившись с тем, что крайне непонятным является то, что, назначив сбор войск в Коломне на 15 августа, Дмитрий не только не послал рати к Оке против Мамая, но и, наоборот, увел их из столицы в противоположном направлении, на север к Троице, он привел и новые доводы в пользу утверждения о недостоверности этого события.

Прежде всего, отметил он, упоминаемого в рассказе митрополита Киприана в 1380 г. ни в Москве, ни вообще в Северо-Восточной Руси не было. В это время он пребывал в Киеве. Поставлен был им под сомнение и факт посылки Сергием Радонежским инока Пересвета. Действительно, он упомянут в летописном перечне убитых, но без добавления слова «чернец», что являлось обязательным для духовного лица. — Поскольку Пересвет, судя по всему, был человеком светским, говорить о его связи с Троицким монастырем не приходится. Наконец, свидание не могло состояться в 1380 г., поскольку 18 августа в нем приходилось не на воскресенье, как утверждает «Сказание», а на субботу. Однако если В.Л. Егоров полностью отрицал сам факт свидания, то, в отличие от него, В.А. Кучкин попытался поставить вопрос по-иному — происходило ли в действительности свидание, и если да, то когда?

Обратившись непосредственно к Житию самого Сергия, В.А. Кучкин в наиболее ранней из сохранившихся полных редакций Жития, относящейся к 30-м гг. XV в., выяснил, что описание встречи князя и игумена содержится в статье, носящей название «О побежении татаръ и иже на Дубенке о монастыри», которая имеет характер неясного припоминания о том, что к Сергию «некогда же прииде князь велики». Далее говорится, что Дмитрий сообщает игумену о приближении Мамая к Руси. В ответ Сергий призывает великого князя идти в поход против татар и предрекает ему победу. В свою очередь, Дмитрий обещает в случае успеха поставить церковь в честь Успения Богородицы. После победы над татарами Дмитрий и Сергий по обету основывают монастырь на реке Дубенке [429]. Таково краткое содержание этого эпизода, но лишь в позднейших редакциях Жития он связывается с битвой на Дону.

Из летописей нам известно, что Успенский монастырь на реке Дубенке был действительно основан. Но это известие относится к 1 декабря 1379 г., то есть за девять с лишним месяцев до сражения на Дону [430]. Отсюда В.А. Кучкин делает вывод, что если свидание Сергия Радонежского с Дмитрием и состоялось, то оно произошло до 1 декабря 1379 г., когда был освящен Успенский монастырь на Дубенке, то есть гораздо раньше Куликовской битвы. Определяя возможное его время, он связал эту встречу с кануном сражения с татарами на реке Воже 11–12 августа 1378 г. Битва эта, как известно, происходила в канун праздника Успения Богородицы (15 августа), окончилась победой русских полков, и понятно, что созданная по обету церковь должна была быть посвящена именно ему. Отсюда он сделал вывод, что свидание игумена Троицкого монастыря с великим князем состоялось накануне не Куликовской битвы, а сражения на реке Воже [431]. Позднее он попытался определить вероятное время этой встречи — в 20-х числах июня — начале июля 1378 г., тогда, когда примерно за полтора месяца до сражения в Москве стало известно о движении татар на Русь [432].

Впрочем, эта версия вскоре была оспорена. В 1990 г. Н.С. Борисов отметил в ней серьезный изъян, обратив внимание на опубликованную еще в середине XIX в. статью М.В. Толстого об Успенском Дубенском монастыре. Суть ее сводилась к тому, что Никоновская летопись, источник очень близкий к «Сказанию», дважды упоминает Дубенский монастырь — под 1379 г. и в тексте Жития Сергия, помещенного под 1392 г. В обоих случаях говоря об основании обители. Но есть и существенная различия. В известии 1379 г. сообщается, что игуменом нового монастыря был назначен Леонтий, а судя по тексту Сказания — Савва, оба из учеников Сергия Радонежско [433]. Анализируя эти известия, М.В. Толстой пришел к выводу, что речь идет о двух совершенно разных монастырях Дубенском Стромынском (в 30 верстах на юго-восток от лавры) и Дубенском Шавыкинском, «на острову» в 10 верстах к северо-западу от лавры). Первый из них был основан до Куликовской битвы, второй — после, выполнение обета, данного великим князем. Эти обители объединяло лишь то, что главные храмы в обоих монастырях были в честь Успения-Богородицы, да одинаковое, распространенное, название двух речушек. Второй Шавыкинский монастырь находился в лесной глуши и позднее запустел. Но следы его сохранились еще в середине XIX в., и именно их обнаружил В. Толстой [434].

Попытался Н.С. Борисов опровергнуть и другие аргументы В.А. Кучкина и В.Л. Егорова. Как яркий пример «ненадежности» отнесения свидания великого князя с Сергием именно к 1380 г. обычно относят упоминание в нем фигуры митрополита Киприана, отсутствовавшего в то время в Северо-Восточной Руси. Действительно, ли поздняя Никоновская летопись датирует приезд Киприана в Москву 3 мая 1380 г., то целый ряд ранних летописных сводов, включая реконструированную М.Д. Приимковым Троицкую летопись, относят это событие к 1381 г., то есть после Куликовской битвы. Однако в 1987 г. Ф.М. Шабульдо, на наш взгляд, достаточно убедительно показал, что Киприан все же летом 1380 г. находился в Москве [435].