Эккехард Клюг - Княжество Тверское (1247–1485 гг.)

Вызывающие удивление перемены в тверских отношениях станут понятны лишь с учетом положения, в котором находилась Москва. В 1359 г. умер великий князь Иван Иванович. Его старшему сыну Дмитрию было в это время девять лет, и Дмитрий Константинович Суздальско-Нижегородский воспользовался этим обстоятельством для получения в Орде ярлыка на великое владимирское княжение. Фактически исполнявший в Москве роль регента митрополит Алексей смог все же добиться вокняжения Дмитрия Ивановича Московского во Владимире в 1362/1363 г.; военные успехи Москвы заставили пойти на уступки Суздальско-Нижегородское княжество. Таким образом, когда в Твери разворачивались вышеизложенные события, Москва выпала из числа союзников Василия Михайловича Тверского. Поэтому, когда великий князь литовский «посетил» Ржеву, расположенную всего в нескольких километрах от тверской границы, Василий подвергался давлению со стороны Ольгерда, не имея надежды на помощь со стороны. Этим и объясняется прием, оказанный в Твери Роману ее светскими правителями, и надлежащее его одаривание, несмотря на неприятие, выказанное в адрес Романа тверским епископом. Основания одаривать митрополита имел в первую очередь Всеволод Александрович, по всей видимости прибывший в Тверь вместе с Романом: Роман в качестве посредника (имевшего за спиной литовскую военную мощь) должен был изрядно поспособствовать заключению уже упоминавшегося мира [712].

Как тогда следует истолковывать соглашение, заключенное Всеволодом Александровичем «с братьями своими»? Существовали ли у него и ранее трудности в отношениях с тремя оставшимися в живых братьями? В летописях об этом ничего не говорится. Более того, соперником Всеволода постоянно был Василий Михайлович Тверской, и именно он вынужден был теперь под литовским нажимом готовиться к значительным территориальным уступкам. Если в цитированном летописном сообщении сказано, что Всеволод заключил мир и согласие со своими братьями, то, возможно, при этом имелось в виду, что наряду с Василием Михайловичем партнерами князя холмского по переговорам были также сыновья князя тверского и кашинского Михаил и Василий, а может быть, и оба сына Константина Михайловича [713]. Если это так, то летописец употребил здесь слово «братья» в переносном смысле, что вовсе не являлось чем-то необычным в средневековых источниках. Третья возможность истолкования связана с предположением о том, что при заключении договора трое младших Александровичей стояли на стороне Всеволода. «Треть» вотчины, от которой отказался Василий Михайлович, явно досталась не одному Всеволоду, но всем четверым Александровичам, разделившим потом полученное между собой. Тем самым младшие братья Всеволода впервые появляются на политической арене в связи с внутренними противоречиями в Тверском княжестве [714].

Прошло немного времени, и возникли новые разногласия. Осенью 1361 г. князь Василий Михайлович вместе с сыном Михаилом и племянником Семеном Константиновичем отправился к хану. Всеволод Александрович поехал в Орду отдельно от них в сопровождении татарина по имени Ахмат [715]. В Беш-Таге, летней резиденции хана. Василий Михайлович оставил привезенное с собой из Твери серебро; доставленные деньги, по всей видимости, достигли цели — следующей зимой в Тверь прибыл татарин из Беш-Тага по имени Урузбуга [716]. Не ясно, впрочем, каким образом Урузбуга вмешался в тверские дела. О Всеволоде Александровиче летописи впредь ничего не сообщают. Он явно не проявлял себя до самой смерти в 1365 г. Однако совершенно внезапно его место в центре событий занял его младший брат Михаил Александрович.

В конце мартовского года 1361/1362, т. е. в январе или феврале 1362 г., литовские войска заняли несколько тверских волостей. Размеры захваченных территорий в единственном летописном сообщении, рассказывающем об этом событии [717], не называются. Не ясно также, следует ли рассматривать эти события как реакцию Литвы на нестабильную политическую обстановку в Твери и на присутствие в Твери Урузбуга зимой 1361/1362 г. Всеволод Александрович, до сей поры поддерживаемый литовцами, не проявлял более, как уже говорилось, никакой активности.

Переориентация экспансионистской политики Литвы на тверские территории пришлась на то время, когда обороняющаяся сторона не могла рассчитывать на помощь извне: Москва по-прежнему была связана конфликтом с Суздальско-Нижегородским княжеством, а в Орде начался период тяжелейших внутренних смут [718]. В этой ситуации и взошла звезда Михаила Александровича. До сих пор второй по возрасту из Александровичей упоминался в летописях лишь изредка, к примеру, в начале сороковых годов, когда его воспитание было доверено новгородскому архиепископу, и в 1352 г., когда он женился на дочери Константина Суздальско-Нижегородского. Один из братьев жены Михаила Евдокии, Дмитрий Константинович, в начале 1360-х гг. был противником Москвы.

Когда в начале 1362 г. литовцы напали на тверскую территорию, Михаил Александрович впервые получил возможность вмешаться в ход тверской истории в один из ее решающих моментов (если летописцы не умолчали о предшествующих подобных акциях двадцатидевятилетнего великого князя микулинского). В 1362/1363 г.

«князь Михаилo Александровичь ездилъ въ Литву о миру и взялъ миръ съ Олгердомъ» [719].

Об условиях, на которых был заключен мир, не сказано ничего. Почему же вообще мирные переговоры с тверской стороны вел именно Михаил Александрович? Перед лицом недостаточного прикрытия со стороны Москвы и Орды и с учетом тесных семейных связей Александровичей с Ольгердом Василии Михайлович Тверской мог прийти к мысли послать к своему зятю Ольгерду племянника Михаила, чтобы добиться заключения мира и освобождения захваченных территорий. Ни в это, ни в какое-либо более позднее время источники не указывают на территориальные потери Твери; таким образом, вполне вероятно, что Тверь возвратила себе свои волости.

Впрочем, следующее за известием о заключении мира с Литвой сообщение из Твери плохо соответствует представлению об успехе миссии Михаила Александровича. В 1363/1364 г.

«князь великий Василей Михайловиче Тверский поиде ратью къ Микулину на князя Михаила Александровича, на своего братанича, и пакы смиришься и любовь сътвориша» [720].

Более подробно содержание этого соглашения также не излагается. Сразу же возникает вопрос, на каком основании Василий выступил против Михаила. Единственный источник, дающий на него ответ, крайне пристрастен — это так называемое «Предисловие летописца княжения Тверского». Дело в том, что, в соответствии с уже излагавшимся в другом месте анализом Б. И. Дубенцова, применительно к этому тексту речь должна идти о части повести о Михаиле Александровиче, составленной во второй четверти XV в. с целью превознесения этого тверского правителя. Последующие замечания о подоплеке описываемых событий следует поэтому рассматривать с больше долей осторожности.