Эккехард Клюг - Княжество Тверское (1247–1485 гг.)

В конце 1390-х гг. Михаил Александрович использовал повышенную активность литовского великого князя Витовта для достижения широкомасштабного компромисса с Москвой. Витовт имел свои далеко идущие планы [1014]; Михаил же Александрович уже располагал печальным опытом относительно союзнической надежности Ольгерда. Со стороны великого князя тверского это был хорошо обдуманный шаг-использовать момент, благоприятный для сближения с Москвой на условиях, очень выгодных для Твери.

Михаил Александрович мастерски овладел искусством политического балансирования, необходимым для сохранения независимости Твери.

Существуют и противоположные критические суждения о времени правления Михаила Александровича, отмеченные либо предубежденностью в пользу Москвы [1015], либо ошибочными оценками, противопоставляющими восстановление Твери при Константине и Василии Михайловичах разрушительным войнам Михаила [1016]. Эта точка зрения не подтверждается археологическими материалами. Раскопки демонстрируют постоянный рост не только наиболее крупных городов — Твери и Кашина, но и развитие многих небольших поселений в «города» или городки местного значения в результате возникновения посадов; «город» дополнялся пригородом, в котором находили себе пропитание ремесленники и торговцы, городские рынки снабжали товарами прилегающие сельские округа и принимали сельскохозяйственную продукцию [1017].

Состояние источников по экономической истории не позволяет выйти за рамки общей констатации экономического процветания Твери. Широкие торговые связи Твери проявляются и в импорте немецких пушек, о которых уже шла речь, и в находках богемских монет XIV в. и ряда украшений и инструментов немецкого, литовского и восточного происхождения [1018]. Тогда как в Москве в период правления Дмитрия Донского (1359–1389 гг.) началась чеканка собственной монеты [1019], в Твери во второй половине XIV в., употребляли в основном литовскую монету [1020]. Впоследствии при великом князе Иване Михайловиче (1399–1425 гг.) была введена чеканка собственных тверских монет [1021]. Как ни в одном из русских княжеств, монеты эти были чрезвычайно разнообразными и художественно исполненными [1022].

После пожара 1399 г. Михаил Александрович повелел воздвигнуть в Новом городке, позднейшей Старице, новый каменный храм, посвященный его патрону — архангелу Михаилу [1023]. Н. Н. Воронин следующим образом характеризует остатки храма конца XIV-начала XV вв., выявленные при раскопках в Старице. Они говорят, с одной стороны,

«о еще живых элементах владимирской традиции в тверском зодчестве, а с другой — документируют те новые и своеобразные художественные и технические приемы, которые, видимо, были свойственны тверской архитектурной школе» [1024].

О благосостоянии и культурном расцвете Твери свидетельствуют и другие церковные постройки последнего десятилетия правления Михаила Александровича [1025].

Иконопись и книжная миниатюра Твери также шли своими собственными путями и вносили свой вклад в культурное богатство Руси. Искусствоведческий анализ тверских рукописей 1380-х — 1430-х гг., осуществленный Г. В. Поповым, показал, что Тверь, подобно Великому Новгороду, получала импульсы в первую очередь из православных монастырей на Афоне; московские же культурные связи, напротив, указывают по преимуществу на Константинополь [1026].

Повесть о смерти Михаила Александровича сообщает о присутствии в Твери двух афонских монахов:

«…преподобный иноцы Святыя горы Сава и Спиридонъ, мужи духовный, и сии скутавше тело блаженнаго по обычаю лавръскому [1027]якоже видеша в велицей Святей горе…» [1028].

Однако Тверь поддерживала связи и с Константинополем. В 1398/1399 г. митрополит Киприан собирал подаяния для осажденного турками Константинополя [1029]. На Успение Богородицы, т. е. после 15 августа 1399 г., за 11 дней до смерти Михаила к тверскому великому князю прибыли послы из Константинополя и поднесли ему по поручению патриарха икону с изображением Страшного суда [1030]; такой же памятный подарок получил и московский князь [1031].

Прежде всего в 1380-е — 1390-е гг., когда внутренние и внешние конфликты удавалось сдерживать, время правления Михаила Александровича было для Твери периодом политического, экономического и культурного расцвета. Воспоминания об этом нашли отзвук в житии Михаила Александровича, написанном неизвестным тверским автором с целью восхваления и превознесения умершего князя. Этот источник рассказывает, что прежде чем Михаил стал готовиться к смерти в Афанасьевском монастыре, он еще раз посетил храм Спаса. Там он склонился перед гробницами своих предков — деда Михаила Ярославича и отца Александра Михайловича. Потом он подошел к одному из столпов на правой стороне, на котором были изображены Авраам, Исаак и Иаков [1032], и приказал похоронить себя возле, него.

Когда он

«исходить же изъ церкви красными враты, и се народа множество людий зело безчислено; онъ же, ставъ на высоте степени предъ церковью, поклонися всемъ людемъ, прощений отъ них прося, и сице глагола имъ: «братиа моя, дружина [1033]добрии сынове Тверстии, мне Господъ Богъ доселе повеле быти у васъ, ныне же простите мя, и се вамъ оставляю любимого и старейшаго сына моего Ивана, да будеть вамъ князь въ мое место: вы же любовь имейте къ нему, якоже и ко мне, и онъ о Бозе да съблюдетъ васъ, якоже и азъ». Людие же, слышавше сиа, возплакавшся зело, горце рыдающе, и глаголаху: «где ныне отходиши и камо грядеши отъ насъ, о Тверскаа великаа свобода и честиаа слава сыновъ Тверскихъ, великий стражъ Тферьскаго града, иже тако всегда стрегый, якоже орелъ гнездо свое, и тобою сынове Тверстии в странахъ честни и необидими бываху?» И быстъ плачь въ людехъ велий зело. Онъ же смирено всемъ поклонився, конечную любовь и миръ имъ подавъ…» [1034].

Иван Михайлович наследовал от отца княжеский стол, который ему предстояло отстаивать между двумя великими державами — Москвой и Литвой. Сколь бы успешной ни была в этом отношении политика Ивана Михайловича, расширение господства могущественных соседей ставило впредь существование «малого» великого княжества Тверского под постоянную угрозу. Только собрав все свои силы, Тверь могла отстаивать свою независимость. Укрепление этой независимости в данный момент было прежде всего связано с распространением власти великого князя по отношению к удельным князьям Тверской земли. Концентрация власти в рамках княжества и без того с очевидностью соответствовала интересам и устремлениям великого князя; теперь же необходимость идти по этому пути становилась несомненной, иначе Твери недолго пришлось бы ждать «аншлюса» со стороны более сильных соседей. Поэтому не случайно начало XV в. стало временем, когда в Твери утвердилось ярко выраженное региональное сознание, в рамках которого правитель рассматривался как защитник и охранитель своей земли. Это доказывается и цитированными в конце предшествующего раздела словами из жития Михаила Александровича.