Эккехард Клюг - Княжество Тверское (1247–1485 гг.)

1375 годом не отмечено завершение особой тверской летописной компиляции; здесь всего лишь проходит «текстологическая граница», после которой оба важнейших свода, содержащих тверской летописный материал, — Рогожский летописец и Тверской сборник — начинают сильнее отличаться друг от друга [68] Ср. также: Lure Ja. S. Rezensicn zu: Grabmüüer H.-J. Pskover Chroniken… // Russia mediaevalis. München. 1977 Bd. 111. S. 87. . С этого года Рогожский летописец во многом согласуется с московской Симеоновской летописью. Однако степень согласованности Рогожского летописца с Тверским сборником и для предшествующего времени не столь велика, как полагают А. Н. Насонов [69] Насонов A. H. Летописные памятники… С. 727. и Я. С. Лурье [70] Лурье Я. С. Общерусские летописи… С. 36. 49. . К этому результату пришел Г. М. Прохоров посредством анализа так называемых «избыточных материалов» Рогожского летописца [71] Прохоров Г. М. Избыточные материалы Рогожского летописца // Вспомогательные исторические дисциплины. М., 1976. Т. 8. С. 185–203. . Под этим обозначением подразумеваются сообщения, фигурирующие в одной и тон же погодной записи в двух вариантах [72] Ср., к примеру: ПСРЛ 15,1. Стб. 70 и след., где о поездке тверского князя в Орду рассказывают два различных сообщения. . Это относится к сообщениям Рогожского летописца о событиях 1350-х — 1360-х гг.

А. Н. Насонов сводит это обстоятельство к предполагаемой летописи 1375 г. Согласно А. Н. Насонову, при более поздней сводке исторических известий в Тверской сборник дополнительные версии были устранены [73] Насонов А. Н. Летописные известия… С. 727 и след. . Г. М. Прохоров объясняет наличие «избыточных материалов» иначе. Он предполагает, что в Тверской сборник вошел лишь одни из двух тверских оригиналов Рогожского летописца [74] Прохоров Г. М. Указ. соч. С. 187 и след. . Эта точка зрения уже потому предпочтительнее гипотезы А. Н. Насонова, что ее принятие не подразумевает опоры на оспариваемое выше существование свода 1375 г. Г. М. Прохоров идентифицирует оба тверских источника Рогожского летописца как параллельно ведущиеся тверскую и кашинскую летописи [75] Там же. С. 194. . Кашин был наиболее значительным из тверских уделов. В 1350-е — 1360-е гг., к которым относятся «избыточные материалы», удельный князь кашинский Василий Михайлович был одновременно великим князем тверским (1349/50–1367 гг.). Если Г. М. Прохоров обосновывает свою точку зрения о существовании кашинского свода XIV в. содержащимися в Рогожском летописце кашинскими известиями, то стоит упомянуть, что ход событий мог быть и обратным: в период великого княжения в Твери кашинского удельного князя тверской летописец мог посчитать себя обязанным или же был обязан собирать кашинские известия. Ведь сам Г. М. Прохоров указывает на то, что во время конфликта между преемником Василия Михайловича на тверском великокняжеском престоле Михаилом Александровичем Микулинским и кашинской линией тверской династии гипотетический кашинский летописец занял антикашинскую позицию [76] Там же. . Хотя и нельзя сказать с уверенностью, что выявленная Г. М. Прохоровым вторая тверская летописная традиция была кашинской, основополагающее значение его утверждения о том, что примерно с середины XIV в. в Твери существовали две параллельные ветви летописания, никоим образом этим не отменяется [77] Время осуществления компиляции отдельных сводов можно установить лишь посредством более тщательного источниковеднического исследования. .

Дополнительно проясняет вопрос о тверском летописании XIV в. тверской летописный фрагмент, рассказывающий о событиях с 1314/15 г. по 1344/45 г. и сохранившийся только в рукописи XVII в. В этом фрагменте, изданном А. Н. Насоновым [78] Насонов А. Н. О тверском летописном материале… С. 33–40 (издание рукописи ГИМ. Муз. собр. № 1473 из архива Исторического музея в Москве; далее цитируется как: Фрагмент ГИМ. Муз. собр. № 1473). , отсутствует ощутимое влияние московского летописания, проникшее, согласно Я. С. Лурье, в Тверской сборник и Рогожский летописец через Троицкую летопись, общерусский свод 1408 г. [79] Лурье Я. С. Общерусские летописи… С. 51. Так, в этом фрагменте, к примеру, отсутствует замечание о том, что с восшествием на владимирский великокняжеский стол московского князя Ивана Калиты «настал великий покой на сорок лет» [80] Это замечание не соответствует историческим фактам; см, далее: С. 120 и след. . Только в этом фрагменте тверской князь Дмитрий Михайлович (1322–1325), занимавший и великий владимирский стол и убивший в Орде своего московского соперника Юрия Даниловича, наделен эпитетом «благочестивый великий князь». Я. С. Лурье извлекает отсюда убедительное заключение о том, что данный источник отражает исходный облик тверского свода конца XIV в. [81] Лурье Я. С. Общерусские летописи… С. 51. Прим 105, 106. Этот фрагмент равно интересен и в связи с тезисом о существовании в Твери XIV в. различных летописных традиций. Под 1327/28 г. он содержит очень краткую заметку о тверском восстании против татарского посла Чолхана, повлекшем за собой утрату тверским князем Александром Михайловичем великокняжеского стола и восшествие на него Ивана Калиты [82] Фрагмент ГИМ. Муз. собр. № 1473. С. 38. . Сообщения об этих событиях Рогожского летописца и Тверского сборника, в основном идентичные друг другу, весьма подробны [83] ПСРЛ 15.1. Стб. 42 и след.; ПСРЛ 15. Стб. 415 и след. (6834 г.). . Поскольку и Рогожский летописец, и Тверской сборник восходят к тверской компилятивной летописи XV в., следует предположить, что их составители наряду с известиями гипотетического тверского свода конца XIV в. (Я. С. Лурье) располагали и другими тверскими источниками. Этому соответствует и наблюдение А. Н. Насонова, согласно которому в опубликованном им фрагменте часть сообщений больше похожа на известия Рогожского летописца и Тверского сборника, а другая часть — на сообщения Никоновской летописи [84] Насонов А. Н. О тверском летописном материале… С. 33. . Этот свод представляет собой «грандиозную компиляцию» (Д. С. Лихачев) XVI в., и его отношение к ранним сводам до сих пор ие вполне ясно [85] Лихачев Д. С. Указ. соч. С. 477 и след. . Cреди источников Никоновской летописи был текст, составленный в 1425 г. на территории великого княжества Тверского, о чем более подробно будет сказано далее. Этот источник, подобно Рогожскому летописцу и Тверскому сборнику, с очевидностью восходит (если не полностью, то хотя бы частично) к предполагаемому Я. С. Лурье тверскому своду конца XIV в. При этом речь, по-видимому, идет о важной и масштабной компиляции, включающей в себя лишь выборочные местные тверские сообщения и касающейся также событий в землях, расположенных вне пределов великого княжества Тверского [86] Г. М. Прохоров пытается доказать «провинциальный» характер Фрагмента ГИМ. Муз. собр. № 1473 И, тем самым, «провинциальность» тверского летописания в целом. На самом же деле фрагмент содержит многочисленные известия из русских земель за тверскими пределами. Ср. сообщения о Великом Новгороде (6822, 6836, 6848 гг.), Владимире (6832 г.), Москве (6834, 6847, 6851 гг.). Брянске (6822 г.), Ярославле (6834 г.). Суздале (6839 г.), Пскове (6840 г.), Смоленске (6841, 6848 гг.), Галиче (6843 г.) и Костроме (6851 г.). «Общерусский» характер этого тверского источника очевиден. .