Дмитрий Мишин - Сакалиба (славяне) в исламском мире в раннее средневековье

Рассказывая о неудачной попытке мятежа, ан-Нувайри, являющийся нашим единственным источником по этим событиям, называет мятежников мавали и 'абид . Их схватили в резиденции эмира в 'Аббасиййи (ал-Каср ал-Кадим), когда они пришли получать жалование. Употребление таких терминов вкупе с тем фактом, что мятежники состояли у эмира на службе, показывает, что речь идет о слугах — рабах и вольноотпущенниках, т. е. о фитйан .

В 888–893/94 гг. главный судья Кайруана.

М. Талби указывает, что источником по данному фрагменту служит трактат Абу-л-'Араба (ум. в 945 г.) «Разряды ученых Ифрикии» («Табакат 'Улама' Ифрикийа»), который мне, к сожалению, недоступен [603, с. 315]. За неимением этого важнейшего источника не могу определенно сказать, как правильно читать имя раба. В перечисленных выше произведениях над именем не ставится огласовок. В других источниках мне удалось встретить лишь одно определенное написание: Ибн Зафир ставит над ламом шадду , и получается Баллаг [626, ч. 3, с. 58]. Но М. Талби, проанализировавший приведенный в тексте фрагмент в своей истории Аглабидов, читает не Баллаг, а Балаг [603, с. 315].

Мы не знаем, был ли гнев Зийадатуллаха настоящим или показным, поскольку неизвестно, был ли он причастен к убийству отца.

О переводе понятия хадам см.: Введение, прим. 11.

Заметим, что у ад-Даббага спуга- саклаби упоминается лишь один раз; вероятность графической ошибки, следовательно, намного больше.

Поскольку арабский текст воспоминаний был мне недоступен, отрывок в тексте приводится по французскому переводу М. Канара: «Lorsque nous viraes la troupe s’approcher de la maison, nous allames au-devant d’eux et nous vimes avec eux un eunuque slave; nous nous a perfumes qu’ils avaient beaucoup de consideration pour lui et lui demandaient ses ordres. Cetait un ghulâtn d'Abū-Abdallah qu’il venaitd’offrir lejour memo au Mahdi, Buchra, connu sous le nom d'lkjani; Abū-‘Abdallah Г avail achete a Ikjan, Pendroit ou il s’etait installs dans le pays des Kotama quand il vint pour la premiere fois dans ce pays <...> Buchra nous demanda nos noms et nous nous nommames. Nous lui demandames son nom qu'il nous fit connaitre en nous disant: «Je suis devenu, loue soit Dieu, Fun des vdtres, parce que mon Seigneur le Chef — c'est ainsi qu'on appelait Abū-'Abdallah au pays des Kotama — m'a donne a notre Seigneur le Mahdi»» [55, c. 315–316]. Другой вариант этого фрагмента дает в английском переводе В. Иванов [495, с. 216–217]. В тексте Иванова слуга не называется по имени.

В достоверности этих сведений сомневается Х. Хальм, который, впрочем, не приводит никаких доводов для их опровержения [472, с. 115]. Между тем Ибн ал-Хатиб сообщает, что ал-Махди принял к себе на службу двенадцать тысяч боевых рабов ( мамлук ) из румийцев и негров ( байна руми ва хабаши ) [312, с. 51]. Маловероятно, чтобы все эти, без сомнения многочисленные (при всем критическом отношении к цифрам восточных авторов), рабы были куплены вновь; нельзя исключать, что часть гуламов составили бывшие аглабидские слуги. Репрессиям, вероятно, подверглись слуги, совершившие преступления в обстановке наступившей после отъезда Зийадатуллаха анархии, например, при разграблении Раккады.

По словам Ибн Хаммада, солнцезащитный зонт был внешним атрибутом власти, отличавшим фатимидских халифов от остальных правителей [108, с. 14]. О том, какое значение имела должность сахиб ал-мизалла , свидетельствует следующий фрагмент Ибн ат-Тувайра: «Это (должность сахиб ал-мизалла . — Д.М .) — одна из высших должностей. Человек, ее занимающий, именуется хамил ал-мизалла (носитель солнцезащитного зонта. — Д.М .). Он является знатным эмиром и имеет старшинство и высокое положение, ибо он носит то, что помещается над головой халифа» [284, т. 3, с. 483]. С солнцезащитным зонтом фатимидские халифы не расставались; как мы увидим далее, один слуга- саклаби держал такой зонт над головой имама ал-Мансура даже во время битвы. Интересно, что, когда в 1013 г. халиф ал-Хаким устроил принесение присяги своему сыну, тому были переданы все регалии за исключением зонта [310, с. 306]. О солнцезащитном зонте см. также: 588, с. 25–26.

Согласно Мансуру ал-'Азизи, Сулайман был одним из старших слуг- сакалиба при дворе ал-Махди [290, с. 35].

В отношении этого события мы имеем две противоречащие друг другу датировки. У Ибн 'Изари оно относится к 309 г. х. (12 мая 921 — 30 апреля 922 г.) [105, т. 1, с. 187–188], но в хронике неизвестного автора «Истории острова Сицилия» («Тарих Джазират Сикиллийа») — к 923–924 гг. [39, с. 168].

Этот поход — первое упоминаемое в источниках нападение Сабира на итальянское побережье. По-видимому, его следует отождествить с первым из походов флотоводца- саклаби , упоминаемом в «Тарих Джазират Сикиллийа» [39, с. 170]. Неизвестный автор «Истории Сицилии» пишет имя саклаби как Са'ин , однако в графическом отношении эта форма весьма близка к Сабир . Согласно тому же источнику, саклаби взял в ходе этого похода какой-то город, неясно написанное название которого М. Амари интерпретирует как Отранто [там же, прим. 7]. Цитируя указанные в тексте источники, заметим, что по словам ан-Нувайри, опирающегося на сведения Ибн ал-Асира, Сабир взял Таранто и разрушил Отранто.

Наиболее полную информацию о Бушре сообщает Идрис [311, с. 85, 86, 87, 90, 182, 209]. Упоминание о походе в августе 947 г. содержится у ал-Макризи [158, с. 172]. Об участии Бушры и других слуг- сакалиба в борьбе Фатимидов с Абу Йазидом см. также: 300, с. 332; 105, т. 1, с. 218 (Майсур ошибочно именуется Майсарой); 191, с. 24; 277, т. 4, с. 40–45; 288, т. 1, с. 76 и далее.

Поданным источников мы можем проследить и дальнейшую судьбу слуги, о котором идет речь. Наместником Тахерта он оставался около года, но затем потерпел поражение от сторонника испанских Омейядов Хайра Ибн Мухаммада Ибн Хазара, попал в плен и был казнен; голова его была направлена в Кордову. Об этом нам известно от Ибн 'Изари и Ибн Халдуна [105, т. 2, с. 316, 318; 277, т. 6, с. 122, т. 7, с. 17]. В сообщениях этих авторов встречается, однако, недоразумение: слуга именуется у них Майсуром. Из предыдущего изложения нам известно, что в описываемое время Майсур был уже мертв, так как погиб в сражении с Абу Йазидом. Поэтому следует, видимо, именовать слугу, назначенного наместником Тахерта, Масруром, как это делает ал-Макризи, ссылка на которого дается в тексте.

Булгар представляет собой удачную, по моему мнению, конъектуру М. Канара для ал-Гар арабского текста [220, с. 57].

См.: часть I, гл. 2, прим. 109.

Во французском переводе Э. Фаньяна приводится двусмысленная форма Medhâm [115, с. 344] — Мудам? Мадам? Мидам?

Ф. Дашрауи признает возможность чтения Мудам , но в дальнейшем придерживается варианта Кудам [442, с. 195, 202].