Сигурд Шмидт - «Феномен Фоменко» в контексте изучения современного общественного исторического сознания

«Феномен Фоменко» — свидетельство того, как низок уровень исторической образованности, а, следовательно, и самосознания даже среди части «образованной» публики, Тревожит и пагубное безучастие властных структур, государственных и церковных, к тому, что Россию, а также и другие народы и страны, лишают многих веков прошлого, а церковь самых дорогих сердцу и героических страниц «священной истории», и подвигов страстотерпцев за веру, и патристики (т. е. творений великих «отцов церкви» II–VIII вв., в которых изложены основы христианского богословия и философии), и многовековых стараний утвердить христианство на новых территориях, т. е. собственно церковной истории. Ведь отвергается подлинность памятников истории и культуры, которыми изначально привыкли гордиться, и которые представляются для нас фундаментом развития искусств, литературы, науки, общественного сознания в последующие времена, а поколениям ученых недавних столетий отказывают в признании результатов их научной и просветительской работы.

И это не может не настораживать, поскольку (как уяснил еще Пушкин) «неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности» [74] Пушкин А. С. Поли. собр. соч. М., 1995. Т. 8, ч. 1. С. 42. . А «дикость и безнравственность», как явствует из истории последних ста лет, оказываются совместимы с внешними признаками образованности и с овладением достижениями современной технологии: напомним о диких формах преследования инакомыслящих (или кажущихся таковыми) в государствах тоталитарных режимов на всех континентах, о газовых камерах для евреев в годы Второй мировой войны, о жутких акциях террористов в первые годы начавшегося тысячелетия, о «кулачном праве» в современной внешней политике.

Поэтому должно попытаться объединить усилия лиц, причастных к деятельности Академии наук и Академии образования, Министерств образования и культуры, общественных объединений, церковных властей в выработке программы разоблачения фоменковской мифологии и в изыскании средств на ее реализацию.

И тут следует признать, что возврат к серьезному обсуждению историками НХ и методики ее конструирования произошел с опозданием, когда уже нанесен был урон исторической образованности и издания, заполонившие полки книжных магазинов, стали пропагандироваться по телевидению. Математики (С. П. Новиков и другие) сочли своим долгом ранее других противостоять фоменковской мифологии на высшем «академическом» уровне, и тем самым защитить в широком общественном сознании представление о достоинстве научных изысканий, о чести точных наук и вообще понятие о научной этике.

Желательно было бы подготовить сборник научно-популярных статей (или, скорее, даже очерков), написанных доступным языком и с привлекающими внимание и вызывающими доверие схемами, таблицами, иллюстрациями. И — непременно особо именитыми авторами: так как публика, читающая и тем более приобретающая книжные изделия «фирмы Фоменко», особенно падка на академические звания. Ведь не случайно в толстых и многотиражных книгах последних лет, написанных Носовским и Фоменко (и, где можно полагать, автором большей части текста является Носовский), на титульном и последнем листах первой написана фамилия Носовского, но на переплете и корешке имя академика впереди. Такими сборниками статей следует обеспечить все библиотеки, обязательно как высших, так и средних учебных заведений.

Вероятно, что потребуется также некоторая популяризация уже напечатанного материала и написание новых по тематике популярных очерков. Обидно, конечно, чтобы такой работе отдавали силы видные исследователи, уже немолодые и думающие больше о том, как успеть хотя бы частично реализовать свои научные замыслы. Но иначе, пожалуй, не обойтись.

Впрочем, полагаю, вряд ли стоит особенно сокрушаться. Ведь тем самым представляется возможность для формулировки важных и дорогих нам соображений историографического и методического планов и демонстрации поучительных источниковедческих приемов. Думается, независимо от изделий «фирмы Фоменко», когда забудут о поводах, побудивших к подобной работе, написанное останется полезным учебно-методическим пособием для научной молодежи, рекомендацией для преподавателей, а, быть может, и примером научно-литературной стилистики. Так, в статьях, к написанию которых вынудила необходимость разоблачить антинаучную методику (а иногда и аморальные действия) сочинителей НХГ не ограничивались только этим, но затронутым оказался комплекс проблем и приемов исследовательской методики историков, собственно археологов, лингвистов — а потому книга «История и антиистория» имеет немалую самостоятельную научно-методическую ценность даже без второй части заголовка («Критика «новой хронологии» академика А. Т. Фоменко») и будет позднее рассматриваться как значительное историографическое явление, использоваться для учебных занятий со студентами.

Следовало бы подготовить (используя во многом те же материалы); кроме того, специальное пособие для учителей. Причем надлежит добиваться высококлассного полиграфического оформления изданий, чтобы они выглядели не менее привлекательно, чем научная макулатура, от которой мы хотим отвести внимание читателя. Важна продуманная публикация помимо прочего газетных статей, быть может, такого типа, которые ранее назывались тассовками, т. е. тексты для напечатания в местной прессе за подписью широко известных авторов, а затем и откликов на них уже местных авторов (в их числе, конечно, уважаемых ученых, педагогов-методистов, музейных работников, археологов, краеведов).

Учитывая первенствующую роль телеэкрана в формировании общественного мнения, программы антифоменковской направленности должны появиться не только на телеканале «Культура», но и на центральных и местных каналах. Великолепно было бы, если бы нашлись писатели и творцы мультфильмов, талантливые и эрудированные или склонные довериться консультациям ученых специалистов, которые сумели бы высмеять историческую безграмотность, методическую беспомощность, фантастически вольный набор фактов и исторических и лингвистических ассоциаций у сочинителей НХ и создать сериал занимательной «антифоменкологии», скажем, передавая мыслительные образы попавшей в Исторический музей Эллочки-людоедки, придуманной Ильфом и Петровым, или какого-нибудь «инопланетянина», и чтобы такие мультики стали фольклорообразующими, с расхожими цитатами, — тогда сообразят, как их использовать и для массовой рекламы.

И, конечно, большое самостоятельное значение имели бы регулярные передачи по главным телеканалам о памятниках истории и культуры, и прежде всего допетровской Руси — там бы (независимо от осуществления временной задачи отторжения широкой публики от мифологии, насаждаемой «фирмой Фоменко») была информации и об истории и времени создания памятников. И, если бы такое внедрялось в массовое сознание, то следующим за модой становилось бы неудобно публично повторять внушаемое сторонниками АТФ.