Юрий Селезнев - Русские князья при дворе ханов Золотой Орды

В то же время количественный анализ показывает, что из 1287 выявленных представителей высшего слоя Орды [320] Селезнёв Ю. В. Элита Золотой Орды. С. 24–226. , духовных лиц (представителей ислама), персонифицируемых по данным источников, — 47 человек (3,6 процента). При этом больше половины из них — 29 (2,2 процента) — называет именно Ибн Баттута, посетивший Орду в 1330-е годы. Во все остальные периоды истории Орды доля представителей исламского духовенства составляет лишь 1,6 процента. Эти показатели позволяют усомниться в суждении, например, Ю. Шамильоглу о расцвете религиозной жизни в Орде при хане Узбеке. Однако его вывод об «интеграции Улуса Джучи в исламскую религиозную культуру, как в смысле богословской мысли, так и на уровне народного ислама» [321] История татар с древнейших времен. С. 591. См. также: Давлетшин Г. М. Мусульманское богословие в Золотой Орде (исторический аспект) // Золотоордынская цивилизация. Вып 2. С. 27–38. , следует признать обоснованным: в Орде фиксируется оживление исламского богословия, что особенно подчеркивает Ибн Баттута. Необходимо при этом отметить, что слишком малый процент представителей мусульманской культуры в составе элиты Орды говорит об относительно небольших масштабах исламизации в XIII — первой трети XV века. А с учетом того, что чаще всего представители исламского духовенства упоминаются в узкий временной отрезок 1333–1334 годов (время посещения Орды Ибн Баттутой), можно поставить под сомнение и их определяющую роль в выработке политических и идеологических концепций развития Джучиева Улуса.

Тем не менее нельзя не признать, что религиозные деятели составляли в Орде отдельный слой элиты, который оказывал большое влияние на ордынскую аристократию. Г. А. Федоров-Давыдов отмечает практику, характерную для ордынской аристократии ХIV века, давать детям мусульманские имена [322] Федоров-Давыдов Г. Л. Общественный строй Золотой Орды. С. 103. . Д. В. Васильев указывает на широкое распространение мусульманского погребального обряда на территории Орды [323] Васильев Д. В. Ислам в Золотой Орде. С. 11З. .

Итак, ордынская элита в XIII — первой трети XV века состояла из нескольких слоев, что свидетельствует о сложной организации не только правящего слоя, но и всего ордынского общества. Высшей стратой был род Джучи, имевший право на наследование государственной власти. Привилегированное положение занимали эмиры-нечингизиды, находившиеся в родстве с правящим домом по женской линии. Близкое к ним место отводилось гвардейцам великого хана. Эти слои элиты имели первоочередное право на высшие государственные, военные и административные должности, а также на получение улусных владений.

Далее следовали еке нойоны (великие эмиры) и нойоны эмиры — владельцы улусов-туменов и улусов-тысяч. Их социальное положение зависело от пожалований великого хана, который лично назначал их на должности. Основной их обязанностью было несение военной службы, которая позволяла продвигаться вверх по социальной лестнице. Этот слой являлся источником для воспроизводства высшего слоя служилой аристократии. Его резервом были сотники и десятники.

К этой же страте необходимо отнести и большинство представителей национальной аристократии завоеванных стран, например русских княжеств.

Как отметил М. Г. Сафаргалиев, ордынская служилая аристократия оказывала большое влияние на все стороны государственного управления [324] Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды // На стыке континентов и цивилизаций… С. 367. . Более того, элита Орды, судя по тексту «Повести о Михаиле Тверском», отложившейся в Никоновском своде, чувствовала себя неотъемлемой частью государства: «Не хощем бо мы великий царю обидима тебе видети, и нас твоим князей поношаемых: наше бо безчестье — твое безчестье, а твоя слава и честь — всех нас и всеа Орды житье и пребывание» [325] ПСРЛ. Т. Х. С. 182, 183. . Составитель свода вложил в уста представителей ордынской знати слова, которые отождествляют государство и элиту, главу политического образования и народ.

На протяжении ХІІІ–ХIV веков наблюдается тенденция к сосредоточению властных полномочий в ограниченном ряде родов. Владетелями правого крыла Джучиева Улуса Ак-Орды (Белой Орды) становятся потомки Бату, стремящиеся к династическому принципу наследования, то есть к передаче власти от отца к сыну. Наследование левого крыла Кок-Орды (Синей Орды) закрепляется за родом Орду-Ичена. Власть в улусе Шейбана переходит также лишь к его потомкам. Выделяются аристократические роды, пытающиеся закрепить за собой высшие административные должности. Перед нами процесс концентрации власти и богатства в высших стратах элиты, который можно сравнить с концентрацией власти в европейских обществах Средневековья, выделяемый Ф. Броделем [326] Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. С. 476. .

Родовой принцип наследования власти в XIII–XV веках пронизывал всю структуру социальной иерархии ордынского общества, затрагивал как кочевую, так и оседлую аристократию Джучлева Улуса. Эта форма наследования позволяла ордынским ханам выбирать на должности из наличных родов наиболее одаренных представителей, то есть соблюдался принцип меритократии, на основе которого формировалась империя Чингиз-хана. Кроме того, важные должности занимали наиболее выгодные центральному правительству кандидатуры. В этом случае на первые роли выдвигались наиболее талантливые и способные или же хотя бы неординарные претенденты, прошедшие сложную конкурентную борьбу, часто связанную с опасностью для жизни.

Необходимо отметить, что наследование власти по родовому принципу характерно не только для кочевых обществ, но и вообще для начальных этапов формирования государства у ряда народов. Примером могут служить общества Великой Степи — хунну, тюрки (данные В. В. Трепавлова [327] Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи XIII в. С. 111. ). Л. С. Васильев отмечает подобную форму наследования в Древнем Китае [328] Васильев Л. С. История Востока. С. 189. ; Б. И. Кузнецов — в Эламе [329] Кузнецов Б. И. Древний Иран и Тибет. С. 179. . По данным И. Дройзена, характерные черты наследования по родовому принципу наблюдаются в эллинистических государствах, особенно в Македонии [330] Дройзен И . История эллинизма. С. 68, 78. . Но если у оседлых народов, как правило, указанный принцип господствовал на начальном этапе формирования государства, то в кочевых обществах, и в особенности в Орде, он доминировал на протяжении всего существования. Таким образом, развитие политических институтов в Джучиевом Улусе проходило в рамках и параллельно с развитием родовых принципов и достигло в ордынском государстве, в отличие от других обществ, максимально возможного уровня [331] О роли в истории Орды клановой структуры подробнее см.: Исхаков Д. М., Измайлов И. Л. Этнополитическая история татар. С. 140–168. .