Александр Сидоров - Я помню тот Ванинский порт: История великих лагерных песен

Вот текст «Донской лирической»:

Фронтовой текст совершенно оригинален — как и мелодия, которую Табачников создал специально под стихи Каца и Талалаевского. Юрий Бирюков сообщает: «Запомнилась одна смешная подробность. Художник, перерисовывавший ноты, а вслед за ним и цинкограф допустили ошибку — изменили одну ноту. Но композитор не только не огорчился, а даже остался доволен: “Так лучше”, — сказал он…»

Песня оставалась популярной и после войны: есть воспоминания о том, как её пели инвалиды в электричках. К тому времени у неё появилось ещё одно название — «Сталинградское танго». То, что именно оно послужило творческим посылом при создании «колымского романса», не вызывает сомнений. На это указывает полное совпадение последнего куплета «На Колыме» с предпоследним «Донской лирической».

Следует сказать и о печальном факте. К сожалению, одного из авторов «Донской лирической» постигла та же судьба, что и его творение. Матвей (Мотл) Талалаевский в период гонений на еврейскую культуру в СССР осенью 1951 года был репрессирован и сослан в Среднюю Азию. Правда, после смерти Сталина в 1953 году поэт вернулся в родной Киев.

Можно с большой долей достоверности предположить, что фронтовую «Донскую лирическую» в колымские лагеря после войны привезли арестанты-«вояки» — необязательно даже из блатных. Так, на сайте Бориса Андюсева «Сибирское краеведение» в комментариях к тексту песни читаем: «Песню “Когда мы покидали свой родимый край” я записал ещё в 1990-х годах со слов Виктора Прокопьевича Бектяшкина, ветерана труда, всю жизнь проработавшего спасателем ВГСЧ в п. Северо-Енисейском. В. П. Бектяшкин ещё в ранней юности, в первые послевоенные годы слышал эту песню во время концертов художественной самодеятельности. Её, видимо, привезли с войны фронтовики». То есть песня была популярна по всей стране. А упоминание Ростова имело особое значение для блатарей: Ростов-папа пользовался неизменным уважением в уголовно-арестантском мире.

Лагерный вариант быстро обрёл популярность и разошёлся по всей стране Зэкландии, из-за чего песня подверглась ряду искажений. Так, многие «шансонье» повторяют вслед за Михаилом Шуфутинским, спевшим в 1982 году:

Однако зэки, прошедшие колымские лагеря, вряд ли бы такое написали. Обработчики несколько перегнули с утверждением, что на Колыме «тундра и тайга кругом». По поводу тайги возражений нет. А вот с тундрой… Тундра — природная зона субарктического пояса, расположенная между ледяной зоной на севере и лесотундрой на юге. Она протянулась широкой полосой вдоль северных границ России. Для тундры характерны безлесье, мох и лишайники, низкорослые кустарники. Так вот: тундра на Колыме, конечно, присутствует. Однако — не «кругом», а лишь на самом севере, узкой прибрежной полосой, то есть на незначительной территории. Говорить о повсеместности колымской тундры — то же, что петь: «В России, где пальмы и море кругом», поскольку есть в России Черноморское побережье.

Но если тундра хотя бы существует на севере таёжного Колымского края, то вторая строка звучит совсем уж фантастически. Увы, но на Колыме нет ни ёлок, ни сосен. Единственное хвойное дерево, формирующее здешние таёжные леса, — лиственница. Об этом вспоминает и бывший лагерник Борис Лесняк, «мотавший» срок вместе с Варламом Шаламовым: «Как встречают на Колыме Новый год? С ёлкой, конечно! Но ель на Колыме не растёт. Колымская “ёлка” делается так: срубается лиственница нужного размера, наголо обрубаются ветки, ствол обсверливается, в отверстия вставляются ветки стланика. И чудо-ёлка ставится в крестовину. Пышная, зелёная, ароматная, заполняющая помещение терпким запахом тёплой смолы новогодняя ёлка — большая радость для детей и для взрослых. Колымчане, вернувшиеся на “материк”, к настоящей ёлке привыкнуть не могут, с нежностью вспоминают составную колымскую “ёлку”». То же положение сохраняется и ныне. На Новый год жители Магадана вынуждены либо покупать искусственные, синтетические ёлки, либо водить хороводы вокруг местных «ёлкозаменителей». Колымчане в шутку называют это новогоднее чудо «ёлки-моталки».

Лиственница внешне схожа с сосной, хотя древесина сосны уступает лиственничной по качеству, твёрдости и долговечности. В благоприятных условиях дерево вымахивает до высоты свыше 50 метров, хвоя однолетняя, то есть каждый год желтеет и осыпается. Зато лиственница выдерживает до -60 °C. Варлам Шаламов писал: «Лиственница — дерево Колымы, дерево концлагерей». Вот такая она, колымская «ель»…

Заметим, что в ряде версий песни «оплошности» пейзажа исправлены. Владимир Высоцкий в 1963 году пел вариант без указания тундры (но с упоминанием ели):

Другие исполнители вместе с тундрой «выкорчевали» и ель:

Однако я всё же посчитал нужным оставить в качестве канонического наиболее распространённый вариант — с необходимыми пояснениями.

Мимо упоминания о северном сиянии пройти тоже нельзя. Благодаря упоминанию этого необычного небесного явления в песне мы можем с большой долей вероятности определить время встречи лирических героев. Северное, или полярное, сияние возникает преимущественно весной и осенью, ближе к весеннему и осеннему равноденствиям (20 марта и 23 сентября). Лучшее время для наблюдений сияния — февраль — март и сентябрь — октябрь. Скорее всего, примерно в этот период и произошло нежное свидание. Крупный снег свидетельствует о том, что, по колымским меркам, было довольно тепло (либо ещё, либо уже).