Адам Мец - Мусульманский Ренессанс

В Мерве почтовая дорога отходит в сторону, пересекая Центральный Хорасан. Она идет не прямо на Балх, а делает огромный крюк в 300 км вдоль по реке Мерв <���Мургабу> до Мерверруда — как и уже ко времени Таблицы Пейтингера (Tabula Peutingerana). А на фарсах дальше начиналась горная цепь, в которой дорога пользовалась ущельем вплоть до Талакана. Позади Балха дорога переходит под Термезом через Амударью и вступает близ Решта в Фергану [3553].

Дорога, пересекающая Иран по диагонали из Шираза через Йезд до Нишапура, отмечена еще у Ибн Хордадбеха [3554], а у Ибн Руста и у Кудамы она отсутствует. Вероятно, это связано с волнениями на персидском Востоке, которые дали возможность разбойникам и грабителям безраздельно господствовать в большой пустыне <���Деште-Кевир> между Йездом и Тебесом. Лишь ‘Адуд ад-Даула (ум. 372/982) вновь навел там порядок. С той поры каждый наместник Фарса постоянно держал заложников из этих разбойников, которые время от времени сменялись другими, так что караваны, следовавшие в сопровождении правительственного конвоя, могли проходить эти места, не подвергаясь опасности. По приказу ‘Адуд ад-Даула около середины IV/X в. там была выстроена кордегардия с водопроводом для пресной воды, причем ал-Мукаддаси не видел ничего более красивого во всех персидских землях: «из камней и гипса, подобно крепостям Сирии» [3555]. Однако дорогу эту все же никак нельзя было назвать хорошей, ибо ал-Мукаддаси, намеревавшийся попасть из Тебеса в Йезд, употребил на этот путь 70 дней, так как его караван заблудился, хотя Ибн Хордадбех определяет это расстояние в 68 фарсахов. По его словам, обитающие там разбойники из племени Куф «дики видом и жестокосердны, они не довольствуются деньгами, когда кого-нибудь поймают, а убивают, как убивают змей: они удерживают голову человека на плоском камне и бьют сверху камнем, пока не размозжат ее» [3556].

Дорога хаджа, выйдя из Багдада, переходила через Евфрат под Куфой и близ ал-‘Узайба вступала в пустыню [3557]. Несмотря на то что Мекка была невероятно далеко, в период праздника хаджа движение к ней было самым оживленным во всем мусульманском мире. Людей влекла не только благочестивая сторона хаджа, но также и относительная безопасность огромных караванов паломников, вливавшихся в святой город со всех сторон. В 331/943 г. многие багдадские купцы выезжали с караванами паломников в Сирию и Египет, несмотря на суровые притеснения правительства Вавилонии [3558]. И наоборот, в 335/946 г. множество сирийцев, желавших сбежать от византийцев, присоединилось к каравану паломников, совершив колоссальный крюк через Мекку; среди них был кади Тарсуса с 20 тыс. динаров [3559].

В Северной Африке в III/IX в. большинство дорог вело прямо к Кайравану. В то время деятельная династия Аглабидов навела там порядок и особую заботу проявляла о путях сообщения. Вдоль всего побережья стояли кордегардии, и движение было безопасным [3560]. Из Нижнего Египта на запад шли две большие дороги: одна по берегу моря, как в древности, а другая — южнее. Первоначально почта придерживалась последней (тарик ас-сикка) [3561], затем она подалась в сторону Триполи и оттуда прямо к Кайравану, а затем шла дальше по берегу. Дорога эта была размерена на мили: от Кайравана до Сус ал-Адна на Атлантическом океане — 12 150 миль [3562]; она являлась великим трактом испанско-восточной связи [3563]. Южная дорога вела через оазисы Дахил и Куфра [3564]в Западный Судан, в Гану и Аудагушт. В IV/X в. она была заброшена из-за песчаных бурь и разбойничьих нападений [3565].

По своему характеру почта была государственной, она «ходила для нужд сынов ал-‘Аббаса» [3566], а так как проделываемый путь был крайне тяжел, то для перевозки пассажиров ею пользовались лишь в самых неотложных случаях [3567]. Кроме писем, она брала и иные, более или менее официальные вещи, требующие срочной доставки. Так, наследнику престола ал-Ма’муну, когда он был еще наместником Хорасана, она доставляла из Кабула свежие пряности [3568], а когда он стал халифом — подарки, не переносящие длительной дороги [3569]. Когда Джаухар завоевал своему халифу Марокко и достиг Атлантического океана, он послал ему почтой в качестве знака господства на море рыбу в стеклянном сосуде с водой [3570]. Во время военных походов для правительства организовывали военно-полевую почту. Например, когда багдадский полководец в 302/914 г. выступил против Египта, чтобы отбить фатимидских захватчиков, везир приказал организовать почту на беговых верблюдах, которая должна была ежедневно связывать Египет с Багдадом [3571]. Чтобы иметь возможность более скорой связи со своим братом, правившим в других провинциях, Му‘изз ад-Даула ускорил почтовую связь тем, что ввел в качестве почтальонов (фуйудж) гонцов (су‘ат) [3572]. Молодые люди Багдада буквально помешались на этой новой профессии, и бедняки отдавали правителю своих сыновей на выучку в этом деле. Особенно отличались два гонца, делавшие оба от восхода до захода солнца более 30 фарсахов (ок. 180 км). Они снискали всеобщую любовь, а один историк даже передает их имена и сообщает, что один из них был суннит, а другой — шиит. На каждом фарсахе пути был сооружен форт (хисн) [3573]. Пользовались в то время, вероятно, уже не почтовыми лошадьми, а беговыми верблюдами (джаммазат). На таких верблюдах, например, в большой спешке отправился из Багдада к своему государю в Персию везир Буидов [3574].

Наряду с этим, по крайней мере в некоторых областях и на более короткие расстояния, существовала еще и частная почта, состоявшая из гонцов, организованных по цеховому принципу. Уже в V в. н.э. славились своей скоростью почтальоны Нижнего Египта, называвшиеся симмахои. Существовали они еще и в VIII в., как об этом свидетельствует один папирус Райнера; что касается новейшего времени, то путешественник М. Ванслеб говорит: «Кто в Александрии хочет стать посыльным, должен пробежать с огнем в корзине, устроенной наподобие жаровни и укрепленной на высоте человеческого роста на палке, обитой множеством железных колец, 27 миль по дороге на Розетту и вернуться в тот же день в город до захода солнца» [3575].

Световой телеграф, которым пользовались в Византийской империи, мусульмане сохранили в бывших греческих областях, но в других провинциях он введен не был. Сообщают, что на побережье Северной Африки — известие относится к III/IX в.— он действовал особенно хорошо: за одну ночь приходило сообщение из Сеуты [3576], за 3-4 часа — из Триполи в Александрию. Эта линия прекратила свое существование лишь в 440/1048 г., когда Запад восстал против Фатимидов и последние уже не в состоянии были защищать форты от нападений бедуинов [3577].

Зато мусульмане широко развили голубиную почту, известную еще со времен античного Рима [3578]. Планомерно и в широких масштабах впервые организовал ее, кажется, основатель секты карматов (III/IX в.). С самого начала он распорядился пересылать ему с голубями в его вавилонскую резиденцию сведения со всех сторон, чтобы затем легко и уверенно изрекать пророческие предсказания [3579]. Потом, к началу VI/X в., увеличивается количество сведений, сообщающих о широком ее использовании в Вавилонии. Так, в 304/916 г. вновь назначенный везир сообщает о своем прибытии при помощи почтовых голубей [3580]. А когда карматы в 311/923 г. напали на Басру, они смогли сообщить жителям города о происшедшей четыре дня назад смене везиров, о чем им стало известно через почтовых голубей [3581]. В 315/927 г., во время карматского похода, Ибн Мукла, ставший позднее везиром, послал одного человека с пятьюдесятью почтовыми голубями в Анбар, приказав ему через определенные промежутки времени направлять ему в Багдад донесения [3582]. В том же году этот везир выставил под Акаркуфом посты в 100 чел. с сотней почтовых голубей и требовал каждый час донесений [3583]. В 321/933 г. одно частное лицо рассеяло беспокойство везира о судьбе Куфы, так как почтовые голуби его соседа, куфийца, доставили сведения более благоприятные, чем голуби официальной почты [3584]. Передают, что в 328/940 г. правитель Багдада перехватил почтового голубя, через которого его секретарь намеревался выдать его врагам [3585]. Отныне Ракка и Мосул сносятся с Багдадом, Васитом, Басрой и Куфой посредством почтовых голубей за 24 часа [3586]. Во второй половине этого века Алид Мухаммад ибн ‘Омар держал почтовых голубей в Багдаде и Куфе, чтобы иметь возможность срочно пересылать донесения между этими двумя городами [3587]. Когда было получено сообщение о прибытии посла карматов, ‘Адуд ад-Даула велел этому вельможе, чтобы посол остановился у его представителя в Куфе. Алид послал «куфийскую птицу», его представитель в Куфе ответил багдадской, и через несколько часов дело было улажено [3588].