Алекс Громов - Арктика в Великой Отечественной Войне

В июне 1934 года состоялась встреча командующего военно-морскими силами рейха Эриха Редера с Гитлером, после чего адмирал сделал следующую запись: «Инструкции фюрера: ни в коем случае нельзя упоминать о кораблях водоизмещением 25–26 тысяч тонн, допустимо лишь сообщать о модернизированных кораблях водоизмещением 10 тысяч тонн. Фюрер требует, чтобы строительство подводных лодок велось в строжайшей тайне».

В 1935 году Англия и Германия подписали двухстороннее соглашение, согласно которому Германии разрешалось строительство надводного флота, равного 35 % английского, и подводного флота, равного 45 % английского, но с возможностью довести эту пропорцию до 100 %. Через десять лет, после завершения войны, военные эксперты не могли понять, почему британский морской штаб, неявный владыка морей (Япония только начала свою масштабную программу построения военного флота), разрешил побежденной, но жаждущей реванша Германии иметь столько же подлодок, сколько в королевском флоте. В тексте меморандума британского Адмиралтейства были такие, явно неразумные, слова: «В этом случае (100 %) Германия будет обладать 50–60 субмаринами: ситуация, которая может вызвать некоторые опасения, но совершенно очевидно из отношения немецких представителей, что это вопрос „равноправия“, то есть является скорее тренировкой их воображения, нежели реальным желанием завести столь большой подводный флот. При нынешнем состоянии Германии кажется вероятным, что наилучший способ убедить их быть более умеренными в своих реальных свершениях — это гарантировать им исполнение их требований в теории. На самом деле они будут строить подлодки и добиваться паритета в подводном флоте скорее, если мы оспорим их теоретическое право на это, нежели если мы согласимся, что принесет им моральное удовлетворение». Этот документ оправдал строительство немецких лодок, которые спустя несколько лет начнут топить британские суда…

Но руководству рейха и вооруженных сил страны и этого было мало — с таким количеством лодок весь мир было завоевать нельзя. Поэтому, по словам К. Дёница, разрешенное водоизмещение германских лодок «в целом… оказывалось очень незначительным. Из-за островного положения жизнь Англии всецело зависит от ввоза продовольствия и сырья. Поэтому морские коммуникации с колониальными владениями имели для Британской империи жизненно важное значение. В течение целого ряда столетий стратегическая задача английского военно-морского флота состояла в защите этих морских сообщений. Решить же эту задачу можно было не подводными лодками, а надводными кораблями. Подводная лодка менее всего пригодна для обороны: она очень уязвима в надводном положении (например, от артиллерийского огня), тихоходна и может просматривать лишь ограниченный район, так как не имеет высоких надстроек. Но в то же время подводная лодка представляет собой ярко выраженное тактическое наступательное средство» [157] Дёниц К., 2005. .

Спустя год состоялась вторая Лондонская морская конференция, которая закончилась провалом: не добившись полного равенства своего флота с флотом США и Великобритании, японская делегация покинула зал заседания. В итоге основные морские державы де-факто отказались от всяких ограничений в вооружении флота. Однако в Лондонский протокол о подводных лодках включили еще одно соглашение, отвечавшее в первую очередь интересам Британии: при задержании и потоплении торговых судов подводная лодка должна действовать как надводный корабль. Это требование сохраняло силу и в том случае, если на торговых судах оказывались орудия, установленные «только для самообороны». Торговые суда в любом случае считались коммерческими и пользовались соответствующей международной правовой защитой. Иными словами, подводные лодки должны задерживать торговые суда и производить досмотр их, руководствуясь международными нормами ведения торговой войны и призового права.

Однако тут для командиров лодок возникала «юридическая ловушка»: если на основании условий призового права подводная лодка могла потопить судно, то ей вменялось в обязанность предварительно обеспечить безопасность его команды. Поскольку считалось, что в открытом море для безопасности экипажа одних спасательных шлюпок недостаточно, подводная лодка должна либо взять его к себе на борт (что, как правило, нереально из-за маленького объема подлодки), либо вообще отказаться от потопления судна. 23 ноября 1936 года Германия присоединилась и к этому протоколу, что де-факто еще более снизило боевое значение подводной лодки.

Год спустя уже официально был оформлен военно-политический блок «ось Берлин — Рим» и заключен так называемый антикоминтерновский пакт между Германией и Японией, к которому вскоре примкнули Италия и ряд других государств. Англия и Франция в ответ наращивали сухопутные и военно-морские силы…

Немецкие подводные лодки строили тайно в Голландии, Испании (и это до прихода к власти Франко!), Турции и Финляндии. Параллельно проводили подготовку подводников (так, в Киле появилась противолодочная военная школа, занимавшаяся подбором «подводных» кадров) и формировали организационную структуру подводного флота Германии. В своих мемуарах Карл Дёниц описывает разговор, который состоялся у него в июле 1919 года, спустя всего лишь месяц после подписания Версальского договора, с начальником отделения личного состава капитаном 3-го ранга Отто Шульце, бывшим командующим германской подводной флотилией в Средиземном море.

«Вы собираетесь остаться с нами, Дёниц?» — спросил тогда Шульце. «А вы думаете, что у нас снова будут подводные лодки?»

«Конечно, я так думаю. Версальский запрет не продлится вечно. Через два года, я надеюсь, у нас снова будут подводные лодки».

Действительно, уже через два года после окончания войны проектные чертежи двух новых германских подводных лодок (U-142 и U-1170) были переданы в Японию, где в Кобе начались переговоры об их строительстве. В мае 1924 года капитану 3-го ранга В. Канарису поручили секретную миссию — организовать в Японии строительство подводных лодок для Германии. Но поскольку Япония далеко, стали искать вариант поближе, в Европе. Вездесущий Канарис с помощью созданной еще во время Первой мировой войны германской агентурной сети наладил тайное размещение заказов в Испании.

В июле 1922 года начала свою деятельность очередная «темная лошадка» военного бизнеса — голландская судостроительная компания IvS (точнее, инженерное бюро по судостроению). Помимо прочего она стала осуществлять разработку проектов новых подлодок и надзор за строительством немецких лодок в разных странах мира. Естественно, среди ее официальных учредителей старшие офицеры германского флота и другие официальные лица страны не значились…