Александр Сегал - История эпидемий в России. От чумы до коронавируса

Последнее хорошо прослеживается на материалах заболеваемости брюшным тифом в других армиях. Так, например, после введения вакцинации заболеваемость снизилась (при исчислении на 1000 человек списочного состава) во французской армии с 17,9 в 1915 г. до 1,3 в 1918 г., в германской соответственно – с 6,2 до 0,87, в итальянской с 6,0 до 0,03 [684].

В русской же армии заболеваемость брюшным тифом составляла в 1916 г. 3,13, а в 1917 г. – 2,0 на 1000 человек личного состава. Среди гражданского населения, не подвергавшегося вакцинации, никакого снижения не наблюдалось.

Дизентерия в течение войны постоянно регистрировалась в нашей армии. С августа 1914 г. по октябрь 1917 г. в действующей армии (без Кавказского фронта) заболело дизентерией 64 264 человека, т. е. 16,5 на 1000 человек (при летальности 5,7 %). Заболеваемость дизентерией среди гражданского населения оставалась примерно на предвоенных цифрах. Однако данные о количестве заболевших были, очевидно, весьма неполные, так как часть больных, при общем свертывании медицинской помощи населению, не обращалась к врачам.

Малярия с начала военных действий активизировалась в своих постоянных эндемических очагах на Кавказе и в Средней Азии.

В средней части страны в первые годы войны заболеваемость малярией оставалась на прежнем уровне, но последующая разруха, интервенция и блокада вызвали значительное повышение заболеваемости в стране, достигнув в 1923–1924 гг. размеров колоссальной эпидемии.

Заболеваемость малярией среди гражданского населения в эти годы увеличилась по сравнению с 1920 г. более чем в 4–4,5 раза. Эпидемией была охвачена территория от южных границ Кавказа и Средней Азии до берегов Белого моря. Огромной интенсивности заболеваемость малярией достигла на Севере. Так. например, в Архангельской губернии, по данным И. А. Добрейцера, количество больных малярией увеличилось в 40 раз.

Грипп в последние годы войны проявился также пандемией исключительной силы. Он получил в это время название «испанской болезни» («испанка»), так как первые сведения о нем пришли из Испании, бывшей в то время нейтральной страной и не имевшей поэтому строгой цензуры. Однако эпидемия началась не в Испании, а в Китае, где уже в конце 1917 г. отмечены первые, массовые заболевания гриппом. В начале 1918 г. заболевания зарегистрированы в Америке, в апреле – мае грипп занесен в Европу. В течение весенних месяцев волна эпидемии прокатилась по европейским странам, в мае грипп появился в Африке, а в июне – в Индии. После этого заболеваемость пошла на убыль, но в августе–сентябре началась вторая волна эпидемий, причем в отличие от первой заболеваемость гриппом сопровождалась большой летальностью. Вторая волна закончилась в декабре 1918 г., но в феврале–марте 1919 г. возникла третья волна, вновь поразившая большое количество стран и захлестнувшая все ранее пощаженные области. Закончилась пандемия в июле–августе 1919 г.

В России эпидемия началась осенью 1918 г., в августе грипп появился в Киеве, в сентябре – в Москве и Петрограде, в конце 1918 г. было поражено 16 губерний. Эпидемия сопровождалась большой смертностью. Летальность в Петрограде составляла в среднем, по данным И. Ф. Гамалеи, 11 %, а в случаях, осложненных пневмонией, повышалась до 35 %. Пандемия 1918–1919 гг. унесла огромное количество жертв, общее количество которых на земном шаре исчисляется в 20 млн (при заболеваемости свыше 500 млн), т. е. почти в 3 раза превосходит потери человечества за 51 месяц мировой войны.

Условия военного времени вынуждали царское правительство принимать более серьезные меры по борьбе с эпидемиями как внутри страны, так и в армии.

В 1914 г. Главное военно-санитарное управление русской армии издало подробную «Инструкцию о мероприятиях против развития и распространения заразных болезней в армии». В инструкции указывалось, что врачи обязаны путем учащенных санитарных осмотров своевременно распознавать появление заразной болезни и «…с целью предупреждения заноса заразных болезней в войска…» получать своевременные и вполне надежные сведения о санитарном состоянии народонаселения тех местностей, в которых расположены войска или через которые они должны пройти.

Для госпитализации инфекционных больных в войсковых районах должно было быть открыто «…известное число особых заразных лазаретов, выделенных из числа приданных дивизиям, или запасных полевых лазаретов». Подобные лазареты были организованы, но так как количество их было недостаточным, то в них госпитализировалась только часть инфекционных больных, значительная же масса их эвакуировалась в тыл. Так, в ноябре 1915 г. курсировало 26 санитарных поездов, предназначенных исключительно для эвакуации заразных больных [685].

Во внутренних губерниях страны примерно в это же время (сентябрь 1915 г.) общественной организацией, известной под названием «Всероссийский земский союз», было развернуто 7123 койки в заразных госпиталях для «эвакуированных с театра военных действий воинов» [686].

К. В. Караффа-Корбут дал подробное описание тыловых «заразных городков» барачного типа на 3000 коек, предназначенных для эвакуированных с фронта больных [687].

Каждому армейскому корпусу был придан санитарно-гигиенический отряд, занимавшийся как производством гигиенических исследований, так и проведением противоэпидемических мероприятий, в частности активной иммунизацией против брюшного тифа и холеры. На фронт были посланы также бактериологические лаборатории, оборудованные в железнодорожных вагонах. При возникновении эпидемических вспышек создавались летучие эпидемические отряды.

Специальным разделом в «Инструкции о мероприятиях… было сформулировано понятие о санитарно-эпидемическом наблюдении. В § 85 говорится: «В местностях, подозрительных относительно заразных болезней, нужно следить внимательно и постоянно за санитарным состоянием гражданского населения и путем частых осмотров бдительно следить за санитарным состоянием войск, чтобы иметь возможность изолировать своевременно первые случаи заболевания, сделать их безвредными и предупредить развитие эпидемий».

Несомненно также, что инструкция была составлена с учетом всех новых данных. Так, например, в ней получила свое отражение борьба с бациллоносительством, обстоятельно изученным главным образом русскими авторами в предвоенные годы.

В инструкции указывалось эпидемическое значение бациллоносителей, и предписывались некоторые меры по обнаружению и обезвреживанию носителей. Так, в § 97 записано, что «перед выпиской из эпидемических лазаретов выздоровевшие… должны быть… исследованы, не являются ли они носителями заразных зародышей», а в разделе, посвященном мероприятиям против холеры, говорится: «Люди, выздоровевшие от холеры или бывшие в соприкосновении с холерными больными, отнюдь не должны быть назначаемы для работы в кухне и вообще к обращению с пищевыми продуктами».