Александр Сегал - История эпидемий в России. От чумы до коронавируса

11 января 1897 г. последовал царский указ правительствующему сенату об организации и «главных основаниях действия» «Высочайше учрежденной комиссии о мерах предупреждения и борьбы с чумной заразой» (сокрашенное название – «Комочум»). В состав этого особого оперативного органа здравоохранения, наделенного исключительными совещательными, организационными и исполнительными правами и существовавшего в течение последних 20 лет царского режима в России, входили министры внутренних дел, иностранных дел, финансов, юстиции, путей сообщения, военный и государственный контролер. Во главе этого собрания сановников был поставлен в качестве председателя комиссии родственник царя принц Александр Петрович Ольденбургский (1844–1920).

Не так просто оценить по достоинству личность и деятельность этого вошедшего в историю русской эпидемиологии человека. Несомненно энергичный, искренне интересовавшийся, по отзывам близко знавших его деятелей нашей науки (Д. К. Заболотный, А. А. Владимиров, М. Г. Тартаковский и др.), блестящими успехами едва народившейся микробиологии, состоявший в личном знакомстве и в переписке с Пастером, организовавший на свои средства пастеровскую станцию в Петербурге вслед за открытием первой такой русской станции в Одессе (1886), он горячо содействовал организации «Императорского института экспериментальной медицины» (1890), устроенного в Петербурге вскоре же после открытия Пастеровского института в Париже и на год ранее Коховского института в Берлине и Листеровского в Лондоне. К руководству институтом он стремился привлечь И. И. Мечникова, хотя и безрезультатно. На правах «мецената от медицины» он тратил немало своих денег на это учреждение (он был «почетным попечителем» института, жена его Е. М. Ольденбургская – «покровительницей» «Общества для борьбы с заразными болезнями»), но еще больше и почти бесконтрольно, полагаясь на родственные связи с царем, он не стеснял себя в пользовании для этого и государственными средствами. Очень неуравновешенный и взбалмошный, руководствовавшийся прежде всего своими личными симпатиями и неприязнями к подведомственным ему работникам, этот «деятель» оставил о себе отрицательную память на посту «верховного начальника санитарной и эвакуационной части» во время первой мировой войны, прослыв пугалом военно-санитарных работников [765].

При председателе противочумной комиссии было учреждено с 1 февраля особое «Совещание» в составе директора Медицинского департамента, военного и морского врачебных инспекторов, директора Института экспериментальной медицины (профессор С. М. Лукьянов, известный патолог), представителей ряда министерств и лиц, особо избранных самим председателем. Обязанности последнего Ольденбургский выполнял три с половиной года, затем был освобожден по собственному желанию от этой работы в мае 1900 г., но в декабре, когда возникла чумная эпидемия во Владимировке (см. далее), его снова привлекли к руководству противочумной борьбой на время эпидемии. Он сам выезжал на места чумных вспышек в Азнобе. Колобовке и Владимировке. Вместо него председательствовал в комиссии министр внутренних дел.

На первом же собрании (24 января) комиссия постановила: «1) командировать в Индию экспедицию из врачей-специалистов для изучения чумы; 2) прекратить временно паломничество русских мусульман в Мекку; 3) приступить к изготовлению противочумной сыворотки; 4) командировать в наиболее угрожаемые местности особо уполномоченных в сопровождении врачей, офицеров и гражданских чиновников для единообразного осуществления предуказанных комиссией мероприятий; 5) опубликовывать в «Правительственном вестнике» все без исключения достоверные сведения о ходе чумных эпидемий, сообщения о действиях комиссии и о принимаемых мерах» [766].

Это совершенно несвойственная организациям царского правительства «гласность» уже сама по себе свидетельствовала о крайней опасности надвигавшейся новой беды после голода и эпидемий холеры и тифов 1892–1894 гг. Комиссия регулярно печатала вплоть до 1916 г. подробные «Бюллетени» о появлении в разных частях мира заболеваний чумой, а затем и холерой, и желтой лихорадкой, с указанием цифр заболеваний и смертных случаев, а также публиковала списки местностей в России, «угрожаемых» и «неблагополучных» по этим заболеваниям. Такие сообщения перепечатывались из газеты «Правительственный вестник» в официальный орган «Вестник общественной гигиены», занимая в ежемесячных выпусках его по нескольку страниц. К сообщениям о «движении чумы и холеры» стали присоединяться с 1905 г. также сведения о заболеваниях в России сибирской язвой и эпидемическим цереброспинальным менингитом.

Располагая огромными денежными средствами (в некоторые годы казначейством отпускалось до 2 млн рублей, кроме непосредственно выданных городским и земским организациям на противоэпидемические нужды сумм), комиссия распоряжалась в сложной чиновничье-бюрократической машине царской администрации не только всей борьбой с чумой и холерой, но с 1908 г. на нее возложена и борьба с сыпным тифом, с осени 1911 г. – борьба с заразными заболеваниями «в постигнутых недородом местностях империи», а с октября 1914 г. – мероприятия по борьбе с инфекциями в подвергшихся нападению неприятелей губерниях. Комиссия пыталась даже сосредоточить в 1915 г. в своем распоряжении и все средства, отпускавшиеся во время мировой войны на противоэпидемические цели общественным организациям, возникшим в тот период (Всероссийский земский союз и Всероссийский союз городов).

Практические мероприятия комиссии начались с отправки в феврале 1897 г. экспедиции для изучения чумы под началом известного патолога, бактериолога и эпидемиолога В. К. Высоковича (1854–1912) в Бомбей. Экспедиция в составе трех человек, и в том числе Д. К. Заболотного (1866–1929), выяснила в течение нескольких месяцев работы ряд важных в эпидемиологии и патогенезе чумы вопросов. На обратном пути Д. К. Заболотный посетил Аравию, в следующем году он же организовал по поручению комиссии экспедицию для обследования чумных эндемических очагов в Монголии, Китае и Забайкалье, в 1900 г. на вспышку чумы в г. Глазго (Шотландия), а на обратном пути посетил Португалию и Марокко [767].

В Индию же «для наблюдения за ходом эпидемии чумы и своевременного донесения наиболее интересных данных» командированы были в январе 1898 г. из России пять врачей, через год – В. П. Кашкадамов, опубликовавший затем интересный и обстоятельный отчет, в 1900 г. комиссия направила на смену ему из Москвы Н. М. Берестнева (1867–1910) [768]. Кроме того, комиссия организовала и целый ряд обследовательных поездок эпидемиологов для выяснения причин эндемичности чумы в соседней с Россией Монголией и в Забайкалье. Так, кроме упоминавшейся экспедиции Д. К. Заболотного в 1898 г., были командированы: IO.Д. Талько-Гринцевич (1899), Ф. Ф. Скшиван (1900), профессор-эпизоотолог И. Н. Ланге и А. И. Подбельский (1900), Я. А. Пальчиковский (1902) и др.