Дмитрий Бовыкин - Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1799 гг.

6 термидора V года (24 июля 1797 г.) Тальен попытался вразумить монархистов: в ожидании отчёта Директории о положении дел в стране он произнёс в Совете пятисот большую речь. По словам Тальена, это положение на начало легислатуры и на середину лета разительно отличалось. Тогда Франция одерживала победы на полях сражений, Австрия рада была подписать предварительный мир, Англия фактически оставалась в одиночестве, финансы на глазах укреплялись. Ныне же, говорил он, спустя три месяца переговоры с Австрией затягиваются и вот-вот могут быть прерваны, «раздутые требования» Англии заставляют продолжать войну, «доверие общества с каждым днём всё меньше».

Эффект этот непреложен. Что же стало его причиной? Мы просто испытываем неудачи? Наши ресурсы исчезли за то немногое время, что разделяет эти столь близкие эпохи? О, конечно же нет… {2041} 2041 Tallien J. L. Motion d’ordre du représentant du peuple Tallien, sur les circonstances actuelles, prononcée dans la séance du Conseil des Cinq-cents, le 6 Thermidor, an 5. Paris, chez G.-F. Galletti. an V. Р. 3–5.

Видимо, не желая конфронтации с коллегами, Тальен говорил очень обтекаемо: во всех комитетах доминируют люди, «придерживающиеся практически единого мнения», отсюда проистекает невозможность высказать свою точку зрения так, чтобы её услышали, отсюда же и конфликты между исполнительной и законодательной властью.

Тальен не знал, что Баррас, уже склоняясь к тому, чтобы поддержать Республику, решил сыграть на опережение: он договорился о совместных действиях с генералом Гошем {2042} 2042 Подробнее см.: Бовыкин Д.Ю . Повесть о том, как генерал Гош отправился в Ирландию, а оказался в Париже // Казус. Индивидуальное и уникальное в истории — 2010–2013. Вып. 10. М., 2015. С. 151–186. . Возглавив армию Самбры и Мёзы, в июне 1797 г. Гош отправился в Голландию, а затем начал заниматься подготовкой второй экспедиции в Ирландию.

Гош принадлежал к числу тех генералов, которые обладали в армии наибольшей популярностью. Более того, в своих письмах Директорам и министру полиции он постоянно призывал принять к сторонникам восстановления монархии самые суровые меры {2043} 2043 Ларевельер-Лепо замечает, что, возможно, причиной этого был не только его искренний патриотизм, но и соперничество с Бонапартом, которому Гош не хотел уступить ни в чём. См.: Larevellière-Lépeaux L. Ор. cit. Р, 1895. Vol. 2. Р. 121. , подчёркивая при этом: «Если закон не способен их уничтожить, надо их поставить вне закона!» {2044} 2044 Desprez Cl. Lazare Hoche d’après sa correspondance et ses notes. P., 1858. P. 363ss., 369. Лучший выбор для сложившегося в недрах Директории «триумвирата» трудно было себе представить. Вот как описывал его в своих мемуарах Ларевельер-Лепо:

Замиритель Вандеи обладал всеми качествами, присущими герою, — такому, какого рисует воображение обычных людей. Его рост, черты лица, умение себя держать выдавали в нём человека, привыкшего в равной мере нравиться и побеждать; в то же время во всей его внешности и в манере говорить проступали черты государственного деятеля. Казалось, что его чело увенчано тройным венцом — дубовым, миртовым и лавровым. Он умел заставить в точности выполнять свои приказы, не прибегая к принуждению: хотя он был величественным и суровым, одновременно он выказывал себя справедливым по отношению к каждому, всегда любезным и привлекательным {2045} 2045 Larevellière-Lépeaux L. Op. cit. Vol. 2. P. 30. .

О чём именно договорились Баррас с Гошем, подозреваю, так и останется неизвестным. Сам Гош в 1797 г. сговор отрицал, авторам мемуаров мы можем доверять лишь до известной степени, а историки, хотя и сходятся на том, что заговор, безусловно, имел место, трактуют его зарождение совершенно по-разному. А по самому сложному его аспекту — какими именно были планы заговорщиков — и вовсе стараются не высказываться. Крайне любопытной в этом плане представляется выпущенная по горячим следам книга весьма осведомлённого современника — А. Русселена де Корбо, работавшего одно время в министерстве внутренних дел и в администрации департамента Сена. Как полагает Русселен, план был следующим: Гош должен был издать обличающую роялистов прокламацию, в течение двух дней отправить её Директории в Париж, не позднее чем через пять дней начать движение на столицу и занять все заставы. В это время депутаты-республиканцы должны были арестовать депутатов-роялистов. На весь переворот отводились сутки {2046} 2046 Rousselin A. Vie de Lazare Hoche, général des armées de la République française. P, an VIII. P. 282. . Но как бы ни было соблазнительно поверить в то, что планы заговора были именно таковы, проверить слова Русселена ныне, увы, невозможно.

Факты же таковы. В первых числах июля Гош отдаёт приказ нескольким подразделениям своей армии двигаться в сторону Бреста для погрузки на корабли и последующей отправки в Ирландию. Количество солдат, которых генерал планировал взять с собой, оказалось изрядным, поэтому они двигались разными дорогами, иначе оказалось бы невозможным обеспечить для них ночлег и пропитание.

Тем временем, чувствуя, что ситуация начинает пробуксовывать, клишьены попытались выйти на прямой контакт с Баррасом. Встретившись с несменяемым Директором, Симеон и Порталис, стоявшие у руководства Советами, вместе с Дюма и ещё несколькими депутатами постарались убедить его, что и Законодательный корпус, и многие французы склоняются к конституционной монархии. По словам Барраса, единственным препятствием было его отвращение к Карно, с которым он не готов был голосовать солидарно. Как казалось депутатам, они всё же сумели убедить Директора и в качестве первого шага предложили ему организовать смену министерства. Генерал К. Л. Петье, который считался креатурой Карно {2047} 2047 Barras Р. Op. cit. R, 1895. Vol. 2. P. 475. , должен был сохранить свой пост, Талейран — получить портфель министра иностранных дел, министр полиции Кошон занять место министра юстиции {2048} 2048 Dumas M. Op. cit. T. 3. P. 104–106. .

Данная интрига, как и многие другие планы Барраса, обладала двойным дном: реши Директор предать Гоша и встать на сторону роялистов, она обеспечивала ему ценных союзников; останься он верен своим планам, депутаты должны были передать Карно и Бартелеми, что Баррас на их стороне и тем самым спровоцировать министерский кризис.

Полагая, что может опереться на Барраса, Карно в двадцатых числах мессидора предложил обновить состав министров, однако когда 28 мессидора (16 июля) дело дошло до голосования, он и Бартелеми с изумлением выяснили, что проиграли. По понятной аналогии в историографии это событие порой называют «днём одураченных» {2049} 2049 Godechot G. Op. cit. P. 312. «Днём одураченных» во Франции называют 10 ноября 1630 г. Мария Медичи, королева-мать, объявила тогда, что отставка Ришелье с поста первого министра предрешена. Противники кардинала поспешили себя проявить, однако Ришелье сумел убедить Людовика XIII в своей лояльности и ложности предъявляемых ему обвинений, сохранил свой пост и расправился с врагами. . Талейран возглавил министерство иностранных дел, но Петье и Кошон был заменены. Лишился портфеля, как мы знаем, и Бенезеш, занимавший должность министра внутренних дел. На должность военного министра был назначен Гош, однако это явно было сделано лишь для того, чтобы продемонстрировать генералу могущество Барраса и выиграть время, поскольку Гош не удовлетворял возрастному цензу для министерского поста.