Жан Тюлар - Мюрат или Пробуждение нации

При всем том Жозеф попытался создать национальную армию, учредив личную гвардию из элитных частей под командой Станислава де Жирардена [232] S. de Girardin, Mémoires , t. I, p. 375. . К ней прибавились провинциальные отряды гвардии и вновь образованная неаполитанская жандармерия.

Итог этих усилий оказался весьма своеобразным. Мио, Жирарден, Гюго и Девернуа утверждают, что Жозеф поставил под ружье маленькую, но весьма действенную неаполитанскую армию, достоинства которой Мюрат, его преемник, не хотел признавать. Голландец Дедем, полномочный посол в Неаполе, еще более суров: «Для начала король дезорганизовал гвардию и вывел из нее все, что было стоящего, по крайней мере из военных людей». И уточняет, что, если принять в расчет полки, посланные в Испанию, «неаполитанская армия вообще не была сформирована» [233] Dedem, Mémoires , p. 128. .

Утверждения полковника Карла позволяют несколько лучше разобраться в этом предмете. Жозеф оставил своему преемнику 31 120 человек под ружьем и 2019 лошадей, но около 5000 неаполитанцев служили вне границ королевства. Флот насчитывал 59 единиц различных «судов», из коих 51 — на плаву, 2 — на довооружении и 6 — в ремонте [234] P. Carles , op. cit ., p. 149. . Действительно, чего стоила бы защита Неаполя, если бы здесь не было французских солдат? С точки зрения маршалов, неаполитанская армия не представляла ценности. Периньон без околичностей писал военному министру, что она «пока не приобрела ни нужного состава, ни силы, как можно было надеяться, но хотя, вероятно, приобретет в будущем и то и другое. Но сейчас на нее рассчитывать не приходится» [235] Ibid ., p. 157. .

С появлением Мюрата тон изменяется. В отличие от Жозефа это солдат, и можно догадаться, что его преимущественно занимают военные вопросы. Но Байоннский договор не оставляет ему свободы действий. Секретные пункты документа оговаривают, что ему придется отдать в распоряжение императора 18 000 пехотинцев, 2500 кавалеристов, 25 орудий, 6 линейных кораблей и 6 корветов. Сюда нужно прибавить еще контингенты, необходимые для поддержания внутренней и внешней безопасности государства. Ибо неаполитанские части призваны постепенно заменить французские, расквартированные в королевстве.

Чтобы добиться всего этого, нужны деньги, а казна пуста. Неаполь должен от 4 до 5 миллионов франков французскому казначейству. Но существуют и возможности: густонаселенная страна, хорошие лошади, жители, постепенно выходящие из состояния апатии.

Прежде чем выехать в Неаполь, Мюрат задал несколько вопросов императору: «Должен ли я серьезно помышлять об экспедиции в Сицилию, ежели представится случай? Если я увижу возможность возвратить острова Капри и Понца, следует ли попытаться это сделать? Следует ли воспользоваться тем счастливым обстоятельством, что неаполитанцы будут обрадованы моему приезду, и создать несколько новых полков, а также пополнить гвардию, в которой сейчас под ружьем не более 900 человек? И наконец, должен ли я заняться флотом прежде, нежели сухопутной армией? Позволит ли Ваше Величество снарядить албанский полк, подобный тем, что некогда были на службе у Неаполя?» [236] Ibid ., p. 159. Наполеон отвечал уклончиво, ссылаясь на нехватку средств.

Самое насущное для Мюрата — восстановить королевскую гвардию, обеспечивающую его личную безопасность и служащую резервом неаполитанской армии. Он нашел выход из экономического тупика: призвать сыновей зажиточных семейств королевства, способных самостоятельно оплатить экипировку. Но подобная «неаполитанизация» элитных частей не встре тила должного отклика. Понадобилось прибегнуть к принуждению, чтобы сформировать эту гвардию, которой стал командовать полковник Компер.

Затем настал черед реорганизации армии. Были созданы провинциальные легионы, где обязаны служить «собственники, платящие более шести дукатов ежегодного налога», цеховые начальники и представители свободных профессий. Задача этих легионов: «охрана личности и собственности и поддержание внутреннего порядка». По сути, Мюрат открывает Наполеону свои истинные намерения: эта система — «не что иное, как рекрутский набор, но хорошо замаскированный» [237] Lettres et documents … op. cit ., t. VI, № 3 618, lettre du 23 novembre 1808 . .

При всем том новый монарх действует не торопясь. Зачем раздувать воинские штаты, если нечем платить? Здесь им повелевает осторожность. Импульсивный на поле битвы, во внутренних делах Мюрат умудряется действовать методически. Кажется, все источники единогласны в утверждении, что по приезде в Неаполь Мюрат со всей серьезностью занялся проблемами королевства. А поэтому, как ни торопился он укрепить армию, он был слишком опытным генералом, чтобы не понимать, что сначала надобно заложить основания, а лишь затем перейти к увеличению численности и оснащению войска» [238] Ibid . , № 3 591, lettre du 10 novembre 1808 . .

Той же политики он придерживался и в отношении флота, пополнение которого было закреплено 2 марта 1808 года (законом о записи во флот). В начале 1809 года оказались сведены воедино все элементы, необходимые для того, чтобы создать в Неаполитанском королевстве армию, достойную его политического влияния.

Главным препятствием к процветанию неаполитанской монархии были расстроенные финансы. Наполеон не уставал жаловаться на прискорбное состояние финансов в попавшем под его опеку королевстве. Единый поземельный налог, который попытался ввести Рёдерер [239] J. Rambaud, Naples sous Joseph Bonaparte , p. 317. , за невозможностью точного определения имущества, подлежащего обложению, и отлаженной системы сбора (уничтожение архивов не позволяет сделать более подробное заключение на этот предмет) давал очень мало. Продолжая дело Рёдерера, Агар вынужден был прибегнуть к введению монополий, например табачной, и к другим чрезвычайным мерам. Растущие военные расходы постоянно угрожали бюджету, сбалансировать который оказалось невозможно из-за прекращения таможенных сборов после присоединения к континентальной блокаде. На протяжении всего царствования Мюрат будет биться в финансовых тисках, мешающих воплощению всех реформ, которые он желал провести.

«Величайшему из когда-либо существовавших людей необходима и самая могущественная Империя; создав графов, герцогов и князей Империи, Вам надобно иметь и королей Империи, — пишет Мюрат Наполеону. — Федеративное устройство упрочит славу и долголетие Империи. Воцарение всеобщего мира станет первым ее благодеянием; что касается меня, Ваше Величество должно быть уверенным, что я испытываю счастье всякий раз, когда бы Вы ни соблаговолили обратить на меня взор, или когда бы ни понадобилось с оружием в руках под сенью Ваших Орлов пуститься в дальние земли, или же здесь давать своим подданным Ваши законы. Я счастлив в моих владениях; я обитаю под прекраснейшими небесами сладостной Италии, все пророчит мне преуспеяние» [240] Процитировано в кн .: J.-P. Garnier, Murat roi de Naples , op. cit ., p. 27 . Письмо , написанное в таком же тоне и датированное 5 апреля 1809 г ., приведено в кн .: Lettres et documents pour servir à l'histoire de Joachim Murat ( Prince Murat et P. Le Brethon , op. cit ., t. VII, p. 137). .