Владимир Артамонов - Турецко-русская война 1710–1713 гг.

[…] Несомненно, янычары хотели соблюсти и старую османскую традицию — нападать на врага, едва завидев его. Таким образом, невзирая ни на что, янычары приняли решение напасть на русских. Время близилось к 7 часам. Обнажив клинки, янычары без всякого строя бросились на южный фланг русского войска, на дивизию Алларта, на вал и рогатки. По всей равнине разнеслись тысячи голосов янычар, сипахов и татар, кричащих одно слово: «Аллах, Аллах, Аллах!»

[…] Однако несущаяся к лагерю толпа состояла лишь из янычар, которые двигались только вдоль защищённой стороны [1071]. Русские тут же поняли, как надо действовать. Генерал Алларт подключил самые важные части к себе и приказал подтянуть батареи. Янычары в это время беспорядочной толпой валили к русскому лагерю. Командир «serdengecti» [1072]Мехмед-ага, другой Мехмед-ага со знаменем в руках и третий Мехмед-ага были во главе, подавая пример своим бесстрашием.

Однако идти с холодным оружием против пушечного и ружейного огня оказалось бессмысленным геройством. Русские установили пушки против места, куда направлялась янычарская атака и открыли огонь. Эффект орудийных выстрелов сказался тут же. Наступавшие хаотично и без строя янычары стали падать замертво. Сотни их погибли, сотни были ранены. Но они всё равно продолжали штурм, некоторые даже добрались до русских валов, разбросали часть рогаток и установили в одном месте жёлто-красное знамя [1073]. Лишь часть янычар участвовала в атаке, остальные же остались сзади. От русского огня, всё более усиливавшегося, воины падали убитыми или получали увечья, «serdengecti» же, не получавшие подкреплений, постепенно отходили назад. Таким образом, первая атака ничем не закончилась. У нас нет точных данных о количестве убитых и раненых, известно только о девяти убитых командирах «serdengecti» и семи павших янычарских чорбаджи.

Несмотря на первую неудавшуюся атаку, янычары готовились ко второй. Снова раздались возгласы «Аллах, Аллах!» Янычары опять бросились на укрепления с холодным оружием. Русские сопротивлялись, используя прежнюю тактику — стреляли в янычар пушками и заменяли уставших солдат свежими. Такая их тактика снова принесла им успех.

[…] После окончании второй атаки янычары стали готовиться к третьей, которая также не принесла результата. В некоторых источниках говорится, что янычары провели и четвёртую атаку [1074]. Казалось, что они хотели одолеть русское войско любой ценой. Однако с наступлением темноты неприятеля уже было трудно видеть. Янычары прекратили штурм и укрылись в высохшей старице Прута, ставшей своего рода укрытием от русских пуль и ядер. Янычарский ага, поняв невозможность уничтожения русской армии, приказал янычарам воздвигать укрепления и укрываться в них.

Во время третьего или четвёртого приступа янычар, к месту боя подошёл Балтаджи Мехмед-паша. Ещё прежде янычарский ага Юсуф-паша объяснил садразаму обстановку и просил его скорее прибыть к месту сражения. Балтаджи, взглянув на часы и увидев, что до вечера осталось полтора часа, повелел «укрыться в укреплениях, если противник под натиском янычар не примет решения об отступлении». Когда Балтаджи подходил к месту сражения вместе со священным знаменем Санджак-и-шерифом, всюду раздавались возгласы «Аллах, Аллах, Аллах!» Но боеприпасы и арбы с пушками были ещё далеко. Буйволы из-за сильной жары шли очень медленно. Несущий священное знамя шейх Карабаш, гази шейх Юсуф Ахмеди и гази шериф Мехмед Истери пришли к янычарам, которые первыми бросались на русских и осыпали их похвалами. С прибытием к месту сражения религиозного знамени янычары прекратили приступы.

[…] В это время Балтаджи приказал поставить себе шатер недалеко от места битвы. Садразам получал вести о сражении, сидя под его сенью. Одно из русских ядер упало недалеко и Балтаджи тут же приказал перенести шатёр подальше. Османский главнокомандующий был не из воителей. В связи с активным отпором русских, из-за множества убитых и раненых и из-за темноты, янычары приостановили атаки. Османским воинам приказали скрыться.

На поле боя стали прибывать аскеры из провинций, однако сразу ни один из них не присоединился к атакующим янычарам. Один лишь Мехмед-паша, сын бейлербея Аданы Курта Байрама, вместе с янычарами мужественно бросился на русских. Все воодушевились отвагой сына Курта Байрама. Часть египетских янычар тут же присоединилась к наступавшим. Геройство сына бейлербея и египетских янычар позволило на некоторое время забыть о задержке основных османских войск. Однако храбрость сына Курта Байрама и египетских янычар не привела к успеху. В дневнике Петра I имеется следующая интересная запись об атаках янычар: «И, собрався, турки со всею своею янычарскою и протчею пехотою, которой по скаске их со сто тысячь, да конницы кроме татар со 120 тысяч обреталось, учинили на войско росийское после полудни часа за три до захождения солнца жестокую атаку последующим образом. Пехотный фронт первой шеренги не более, как ста три или четыре был, а в ряды длиною близ мили, все не строем. Однакож приближились саженях в 30-ти, и тот бой стрелбою продолжили близ трёх часов или более до самого вечера.

[…] Сей клин их трафился на дивизию генерала Аларта, а конница образом саранчи везде кругом была разсыпана, и напускали отвсюды. Но ис той конницы некоторые в малом числе блиско приезжали, а протчие толко издали криком атаковали. Но вышеписанная пехота турецкая, хотя и нестройная, однакож зело жестоко бились, и ежели б по своему людству фрунтом везде атаковали, то б не безопасно было, ибо перед нашим войском (которое токмо все в 31 554 пехоты и 6692 человеках ковалерии регулярной, которых большая часть бесконных состояла) множественным числом людей превосходили. Но понеже они ту атаку водном только месте чинили, то с нашей стороны свежими людьми то место подкрепляли, также восемь осьмифунтовых пушек туды привезли и несколько полковых прибавили (для того что видели, что в иных местех атаки пехотою от них не будет). И скорою стрелбою, двойными выстрелы, то есть ядры и картечи, во оный клин стреляли, отчего их зело много побито как ис пушек, так из ружья мелкого (понеже, хотя б какой плохой пушкарь был и хотя б в перестрел стрелял, то б людей не миновало, так густо оные стояли), что потом сами турки сказывали, что их тут около 7000 пропало.

И тако оные с помощию Божиею отбиты и, ежели бы за ними хотя мало следовали, то б полную викторию получить могли. Но сего не могли учинить, для того, что обоза окопать не было времяни, а ежели б, не окопав, итить на них, то б конница их ворватца могла, и всё б могли потерять своё пропитание, которого и так мало было» [1075].

Информация о потерях турецкой стороны, приведённая в этом источнике, абсолютно не соответствует действительности. Как известно, потери янычар в тот день составили максимум 1500 человек [1076]. Во время сражения был ранен и командующий янычарами Юсуф-ага. Он находился позади янычар и воодушевлял их своими командами, хотя даже лошадь его была ранена. Несмотря на рану, Юсуф остался в строю. Но, невзирая на взбадривание своим командиром, янычары не выдержали отпора русского войска. Вот как описывает эти события генерал Алларт: