Владимир Артамонов - Турецко-русская война 1710–1713 гг.

Два-три часа (столько обычно длились припадки царя) армия оставалась без вождя, но сохранила «великий кураж». Нет свидетельств, что паралич воли властителя и испуг женщин в обозе заразили генералов, офицеров и армию. В Западной Европе русскую беду на Пруте объясняли непрофессионализмом русской армии. Это неверно. Рядовой состав, был как всегда послушен и готов к самопожертвованию. Полтавские ветераны, не теряя бесстрашия, ни на пядь не отходили от рогаток. Любимая царём гвардия была предана своему создателю [486] Фоккеродт И. Г. Россия при Петре Великом // Неистовый реформатор. М., 2000. С. 96. .

Воины, победившие в 1709 г. лучшую армию Европы, не могли потерпеть поражения.

Через пять дней царь сравнил нерушимую стену своих солдат с крепостью (фортецией): «Господь Бог так наших людей ободрил, что хотя неприятели вящее ста тысячь числом превосходили нас, аднакож всегда отбиты были, так что принуждены сами закопатца и апрошами, яко вортецию, наши единыя только рогатки добывать» [487] Пётр I — Ф. М. Апраксину 15 июля 1711 г. ППВ. Т. 11/2. С. 12. .

К 9 часам утра 10 июля Екатерина подняла супруга, хотя его гнетущее состояние не исчезло. «Около 9 часов утра Его Величество… приказал позвать… в центр экипажей, где находилась его палатка» Б. П. Шереметева, генерала Януса и генерал-лейтенанта фон дер Остена [488] Янус прихватил с собой и Ж. Н. Моро, увидев которого, государь «милостиво осведомился» о его раненой руке. Моро Ж. Н. С. 454. . Совещание шло долго, мнения военачальников не были зафиксированы.

Решили обратиться к Л. Н. Алларту, который отлёживался в карете после ранения. Алларт записал, что было принято два варианта — предложить противнику переговоры о мире и если будет отказано — идти на прорыв. «Так как люди и лошади в течение трёх дней и ночей были сильно измотаны и была большая нехватка военных припасов и провианта, то у царя был собран снова военный совет. На нём было принято два разных варианта — предложить перемирие великому везиру для заключения «вечного мира»; если же тот на это не согласится, то сжечь и разломать весь обоз, а из некоторого количества повозок составить вагенбург, заняв его молдаванами и казаками и усилив их несколькими тысячами пехоты. А потом надо всей армией с отчаянием атаковать врага, не давая никому пощады» [489] «Wol te man den Feind disperaet attaquieren und alle Extrema ergreifen, auch an niemand quartier gehben, noch nehmen». Неточный перевод помещён в ППВ. Т. 11/1. С. 314. . Два родовитых аристократа — Б. П. Шереметев и В. В. Долгоруков заявили: «не класть оружия, но проложить штыками дорогу сквозь многочисленные ряды неприятеля» [490] Подтверждения этой фразы Д. Н. Бантыша-Каменского в труде «Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов» по другим источникам не удалось обнаружить. .

Полки в это время готовились к генеральной баталии и выстраивались внутри лагеря в боевую линию. Казаки и молдаване сражаться с конницей сипахов и татар не могли, поэтому их оставляли охранять вагенбург.

Прорыв имел шанс на успех — ведь даже неуклюжее армейское каре Б. Х. Миниха 19 августа 1739 г. под Ставучанами, ощетинившееся рогатками и непрерывным огнём, казалось настолько грозным, что 80-тысячное османское войско покинуло свой лагерь, окружённый тройной линией окопов и одиннадцатью батареями с 70 пушками. Неистовость атаки могла рассеять противника. Конечно, нанести поражение только пехотой было трудно, но огонь орудий мог смести врага с поля, как под Лесной и Полтавой [491] Артамонов В. А. Полтавское сражение… С. 279–282, 568–570. .

Военные профессионалы М. М. Голицын, Я. В. Брюс, Л. Н. Алларт, В. В. Долгоруков, А. И. Репнин, А. А. Вейде, а также и Кантемир [492] Górka O. Dymitr Kantemir o wojsku i sztuce wojennej mołdawian // Studia i materiały do historii sztuki wojennej. T. 3. Warszawa, 1956. S. 279. , стояли за прорыв, но Пётр I не «азардовал» принципиально. Уникальный в военной истории случай — утром 10 июля две армии оказались без главнокомандующих: русская из-за шока царя, османская — по изначальной никчёмности Балтаджи. Была упущена очередная возможность одержать верх над противником. Ставку на перемирие поддержали Шафиров и жена царя. Возможно, учитывался падёж лошадей, особенно тягловых, потеря подвижности армии и сложность отступления по выжженной степи. Ф. И. Соймонов в 1754 г. писал: «Император собрал совет. Мненья были разные и болшее число думали, что первой бы огонь турецкой весма был бессилен, а храбрость бы россиан привела их в робость, чего ради и представляли российскому войску вытти из шанцов и напасть на войска турецкие с палашами и саблями. Но вице-канцлер Шафиров, которой имел приказ от государыни защищать данной ею государю совет, доказал в совете, что оная их резолюция десператна [рискованна] и ненадобно производить её в действо, а мнение его, чтобы предложить везирю о перемирии, дабы могли между тем временем или о войне трактовать, или какой договор заключить… Пётр, решив заключить мир…, повелел… поставить среди шанец белой флаг во знак мира. И послана была знатная особа к везирю, пред которою напереди ехал барабанщик» [493] ППВ. Т. 11/1. С. 572. Ж. Н. Моро вспомнил только о перемирии: «они все подошли к генералу барону Аларту, лежавшему в карете по причине раны, им полученной, и тут… положено было, что фельдмаршал будет писать к великому визирю, прося от него перемирия, дабы безопасно приступить к примирению обоих государей. Трубач генерала Януса отправился с письмом, и мы ожидали ответа, каждый на своём посту». Моро Ж. Н. С. 454–455. . Вполне вероятно, что в военных советах участвовал и Кантемир, но по источникам это не прослеживается [494] В. И. Цвиркун пишет, что Кантемир также предлагал «оставить в лагере обоз под защитой трёх пехотных полков и шеститысячного сводного молдавско-казацкого корпуса, возглавляемого В. Танским, а остальными силами атаковать и сбить неприятеля». Цвиркун В. И. Димитрий Кантемир. Страницы жизни… С. 41. .

Днём 10 июля на полчаса посыпал сильный дождь и была тревога, что отсыревший порох помешает стрелять, но противники вели огонь до двух часов дня [495] «В 10 день во вторник, того бою было даже до 2-х часов по полудни, не преставая». Фельдмаршал граф Б. П. Шереметев… С. 54. . К этому времени русская полевая артиллерия израсходовала 1014 ядер, 198 бомб, двести 6-фунтовых гранат, 282 картечи. Полковые орудия выпустили по противнику 1101 3-фунтовое ядро и 305 картечей [496] Табель Гюнтера «что ныне в артиллерии обретается и что выпалено. 1711 год июля в 10 день. Мышлаевский А. З. Война с Турциею… С. 286–287. О том же см.: Манойленко Ю. Е. Русская артиллерия в Прутском походе (1711) // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. М., 2008. № 77. С. 132. . Это было почти втрое больше, чем битве под Полтавой, где 65 русских трёх-, восьми- и двенадцатифунтовых пушек сделали 1405 выстрелов [497] Молтусов В. А. Полтавская битва: уроки военной истории 1709–2009. М., 2009. С. 391. . Положение армии на Пруте было лучше, чем под Нарвой в 1700 г., когда новобранцы Петра I были бессильны против кадровой армии Карла ХII. 10 июля 1711 г. соперники оставались в равновесии. Дух русской армии не был сломлен, как и позже на Бородинском поле 27 августа 1812 г.