Сьюзан Винсент - Волосы. Иллюстрированная история

Ил. 6.7. Довоенные фасоны, указывающие направление дальнейшего развития моды. Прическа, аккуратно обрамляющая голову, часто с тюрбаном, как на этой модной иллюстрации 1913 года, была характерной чертой нового образа

Ил. 6.8. Камилла Клиффорд (1885–1971). Ок. 1905. Благодаря своим роскошным формам и густым, поднятым в высокую прическу волосам она была знаменитой красавицей эдвардианской эпохи. Клиффорд прославилась как «девушка Гибсона», воплощение женского идеала, каким его представил на иллюстрациях Чарльз Дана Гибсон

С началом Первой мировой войны, однако, возник контекст, в котором практичность и сдержанность более коротких волос вступили в свои права. Для женщин, замещавших на рабочих местах мужчин, или ухаживающих за ранеными, или просто справляющихся с повседневными тяготами военного времени, отказ от гипертрофированной женственности пришелся как нельзя кстати. Военные дневники Синтии Асквит (ил. 2.15) показывают, как могли измениться оценки и ожидания в отношении причесок. В 1915 году, когда ее невестка коротко подстриглась, Синтия написала, что стрижка «идет ей, как и всем другим, но я не знаю, действительно ли мне она нравится. Я думаю, что она все равно выглядит немного странно или неприятно — наводит на мысли о тюрьме, болезни или суфражистках». Однако год спустя она отметила, что стрижка подруги сделала ту «поразительно красивой и привлекательной». И еще через год, когда художник сказал ей, что у нее викторианские волосы, она записала в дневнике с самоиронией: «Трудно быть таким анахронизмом» [454] Asquith C., Lady. Diaries 1915–1918. London: Hutchinson, 1968. Pр. 75, 214, 292. . Однако с окончанием военных действий, по крайней мере некоторые выражали мнение, что женская мода должна вернуться к довоенным формам, точно так же как сами женщины вернулись из «мужской» сферы профессиональной деятельности к домашним занятиям. Амбивалентность, ощущаемая в отношении зарождающегося образа современной женщины, сформулирована в следующем модном прогнозе для «женщины послевоенной эпохи», опубликованном всего через неделю после Дня перемирия: «Женщины снова станут женственными», — гласил он.

Ил. 6.9. Камилла Клиффорд. 1916. Трансформация идеала. Корсет и соблазнительные изгибы Клиффорд оставила в прошлом, сменив их на более простые вертикальные линии. Хотя ее волосы по-прежнему длинные, они уложены в простой пучок на затылке, а лента позволяет создать впечатление коротких прядей. Несмотря на то что снимок сделан через одиннадцать лет после более ранней фотографии (ил. 6.9), Клиффорд выглядит здесь намного моложе

Возможно, поднимется восстание против мужеподобной девушки. Короткие стрижки исчезнут. Снова станут популярными шлейфы на платьях, кудри и сложные прически. Мягкие голоса и обворожительные манеры будут так же модны, как и в начале Викторианской эпохи. Останутся спортивные девушки, автомобилистки и велосипедистки, но большинство обратится к женским занятиям [455] Crinolines to Return // DM. 1918. November 18. P. 2. .

Как ошибочен был этот прогноз! Викторианская женственность навсегда ушла в прошлое, и, несмотря на неоднократные заявления о том, что дни «боба» прошли, когда на горизонте забрезжили «ревущие двадцатые», слухи о его смерти оказались сильно преувеличены. Вместо этого короткие стрижки распространялись с головокружительной скоростью, и, по мере того как они превращались из эксцентричного стиля в массовую моду, произошла мобилизация общественного мнения, возникало сопротивление. Пока короткие стрижки для женщин всех возрастов захватывали весь мир — от Новой Зеландии до Нью-Йорка, от Бирмингема до Пекина, — за ними следовали публичные споры и дебаты. По поводу стрижки «боб» разгорелся конфликт.

Как мы уже видели, с самого начала ассоциации «боба» были недвусмысленными. Этот фасон стрижки дал визуальное выражение модерности и новому типу женственности. Он вызывал ассоциации с молодостью, спортом и быстро развивающейся технологической новинкой — автомобилем. Ехать в автомобиле с открытым верхом в качестве пассажира или водителя было намного проще с «бобом», перехваченным лентой, чем с пышной высокой прической, набитой валиками, дополненной шиньонами и увенчанной шляпой с широкими полями. Для отважных первопроходцев, таких как, например, первая женщина-пилот Амелия Эрхарт, взлет над облаками в очках-авиаторах поверх короткого «боба» был прямой дорогой в будущее (ил. 6.10). Для женщин, чьи приключения были более приземленными, «боб» был удобным и практичным. Было широко распространено мнение, что такая стрижка экономит время и нервы, а также, не требуя частых визитов к парикмахеру для поддержания формы, служит эмблемой равенства, легко доступной для всех и недорогой в уходе. Вместо роскошных локонов «домашнего ангела» — викторианского идеала женщины — «боб» был фасоном для занятой работающей женщины XX века, эмансипированной, образованной и рациональной. Такая стрижка также соответствовала новому стилю одежды, перекликаясь с более короткими подолами и лаконичной практичностью послевоенного платья (ил. 6.11). Длинные, сложно причесанные волосы, однозначно принадлежавшие прошлому, в ансамбле с одеждой, столь решительно устремленной в будущее, выглядели бы абсурдно. Боб также резонировал с современными достижениями в области гигиены. Точно так же как общественность, информированная о микробной теории и пользе мытья, отказалась от бороды и щетины, теперь публика приветствовала чистоту коротких волос на женских головах. Снова и снова легкость и частота, с которой их можно было мыть, приводились в качестве преимуществ: короткая стрижка была «аккуратной, практичной, нежаркой и гигиеничной» [456] Bobbing Banned in Business // The Times. 1921. August 15. P. 8. . Резюмировать значение «боба» для его сторонниц, возможно, лучше всего удалось Мэри Гарден, всемирно известной певице, которая подстригла волосы уже после пятидесяти лет. Хотя Гарден считала короткую стрижку практичной и идущей к лицу, о более глубинных следствиях «боба» она рассуждает в категориях едва ли не откровения:

Стрижка «боб» — это состояние души, а не просто новый способ сделать что-то с волосами. Она символизирует рост, готовность к действию, актуальность и является частью выражения élan vital (фр. жизненный порыв)! <���…> По моему мнению, длинные волосы относятся к эпохе всеобщей женской беспомощности. Подстриженные волосы принадлежат эпохе свободы, откровенности и прогрессивности [457] Parliamentary Register 42. Р. 449. .