Матвей Фролов - И снова к микрофону выхожу...

29 апреля

Сегодня, в канун первомайского праздника, когда воины Красной Армии штурмуют Берлин, мы рассказали радиослушателям о Первом мая 1943 года.

День тогда выдался, как и нынче, солнечный, весенний. Редкие горожане торопливо шли по Невскому. Вдруг тишину утреннего Ленинграда нарушил пронзительный свист снаряда. Он с грохотом разорвался в доме № 34 на Невском проспекте.

Обратимся к документам. Меня ознакомили сегодня с «Журналом боевых действий» штаба МПВО Куйбышевского района. Два года назад сведения были секретными — они помогли бы врагу корректировать стрельбу. Вот факты только по одному району, факты одного дня.

Первый снаряд разорвался в доме № 34 на Невском проспекте. В 11.09 утра была обстреляна Публичная библиотека, в 12.25 — Казанский собор, повреждены колонны и ступени. В 17.20 снаряд попал в здание Филармонии, еще через пять минут — в Сад отдыха. На Невском проспекте в этот день снарядами были повреждены дома № 17, 18, 30, 50, 54 (утром и вечером), 60. Гитлеровцы умышленно били по центральной магистрали города, по перекресткам, по культурным учреждениям.

Два снаряда разорвались на Садовой, в детском саду № 15 ранено пять человек. В течение дня гитлеровцы только по территории Куйбышевского района выпустили из дальнобойных орудий 28 снарядов.

Мы никогда не забудем страшного преступления врага, совершенного 1 мая 1943 года в центре Ленинграда.

Наши артиллеристы теперь штурмуют кварталы Берлина. А Ленинград, ставший тыловым городом, строится, ленинградцы возрождают его.

...Концертный зал Филармонии всегда переполнен публикой. В Публичной библиотеке вставили стекла, и теперь снова открыт читальный зал. Сад отдыха готовится к летнему сезону.

Сегодня я зашел в детский сад № 15 на Садовой. Зажили раны у заведующей детским садом Марии Николаевны Нисневич. Семилетний Витя Власов, который два года назад находился в комнате, развороченной снарядом, рассказал о том, что пришлось ему пережить во время обстрела.

— А сейчас мы готовимся к празднику, приходите к нам. Стрелять больше не будут...

30 апреля

Встретился с майором Раковым. Он показал мне небольшую книжку, в которую обычно записывают телефоны. Все первые страницы ее были заполнены мелко написанными цифрами, перечислением деталей машин, техническими обозначениями — владелец книжки, видно, был инженер.

Затем начались алфавитные листки. На листке с буквой «Б» мы прочли запись, сделанную синим карандашом большими буквами: «Бабушка умерла 25 января в 3 часа дня 1942 года». Подобные записи той же детской рукой сделаны и на других листках. На букву «У» занесено: «Умер дядя Вася, Женя, дядя Леша...» На листке с буквой «О»: «Осталась одна Таня...»

Таня Савичева в суровую зиму 1942 года делала записи о погибших родных. Она осталась одна, а потом в эвакуации умерла и сама.

Эта книжка — человеческий документ огромной силы, рассказывающий о героических буднях ленинградской эпопеи.

24 декабря

Командующий войсками Ленинградского военного округа Л. А. Говоров принял делегацию трудящихся Инструментального завода.

Первая его встреча с инструментальщиками произошла три года назад. Тогда они были оружейниками и принесли в штаб фронта новый автомат, изготовленный в Ленинграде. Теперь делегация пришла в штаб с красным ящиком. В нем сложены точные, чувствительные инструменты. Тогда Говоров был генерал-лейтенантом; теперь он Маршал, Герой Советского Союза. Тогда Говоров командовал фронтом, а теперь округом, теперь — мир.

Завязалась дружеская беседа.

— Вот мне тут дали справку, — сказал Говоров. — В тысяча девятьсот сорок первом году вы сдали частям фронта пять тысяч автоматов. Это значит, что где-то на одном из решающих участков фронта с вашей помощью враг был остановлен. Вот и в тысяча девятьсот сорок втором году мы получили от вас двенадцать тысяч автоматов. Тоже замечательная цифра. Фашисты заявили на весь мир, что Ленинград вот-вот падет. А он обладал такой силищей, что не только сам отбивался, но и производил все, что нужно для обороны, а потом и для наступления... Ну, рассказывайте, как живете, как дела на заводе. Вы теперь совсем иначе выглядите...

— Еще бы! — вступил в беседу инженер Чернышев. — Мы тогда к вам в Смольный под обстрелом шли, в цехах люди в пальто работали, не хватало электроэнергии. Теперь наш завод вырос, окреп и снова выпускает мирную продукцию.

Мне хотелось бы, уважаемые товарищи, чтобы Вы, если это возможно, передали по радио стихи беспартийной рядовой учительницы — ленинградки Завитаевой, которой уже нет в живых. Эти стихи — дневник, написанный в дни блокады кровью сердца. Она так же, как и все ленинградцы, тяжело переживала голод, тяжело было ей потерять самых близких людей, но уверенность в победе не оставляла ее, а ей было 58 лет.

Как Вы увидите из материала, на все события нашей жизни в блокированном Ленинграде Завитаева отзывалась как страстная патриотка своей Советской Родины.

Прошу Вас, если не найдете возможным использовать ее стихи, переслать мне их обратно. Я тоже стара, переписывать от руки трудно...

Простите за бессистемность моего письма, за торопливость.

В. Чуракова .

Разумеется, мы заинтересовались письмом и пришли к Валентине Карловне Чураковой с магнитофоном, чтобы рассказать слушателям о дневнике учительницы Завитаевой.

Валентина Романовна Завитаева прожила всю жизнь в Ленинграде. Она не поэтесса, стихи ее несовершенны. Они были написаны для друзей и нигде никогда не печатались. Это просто голос рядовой жительницы блокированного города, своеобразный стихотворный дневник, документ, в котором отражены наш быт тех лет, наши думы и надежды, заботы и даже праздничные и литературные даты.

Валентина Карловна Чуракова начала перелистывать страницы. Прежде всего она прочитала стихотворение, написанное В. Р. Завитаевой в декабре 1941 года:

Еще запись той же поры: