Ахрор Мухтаров - Хрестоматия по истории Таджикской ССР

Для изучения культурной жизни народов Средней Азии и Хорасана в конце XV и первой половине XVI в. большое значение имеет работа выдающегося таджикского писателя и ученого Махмуда Зайнуддина Восифи «Бадоъе-ул-Вакоъе» («Удивительные события»),

Восифи по своему происхождению и воспитанию принадлежал к среднему городскому слою, т. е. к слою лавочников- ремесленников, торговцев, мелких чиновников-грамотеев, мулл. Поэтому мемуары Восифи единственный в своем роде документ, раскрывающий повседневную жизнь, быт средних слоев общества в городах Средней Азии и Хорасана конца XV и начала XVI в. В мемуарах Восифи очень много исторического материала, из которого мы получаем ценные сведения о певцах и музыкантах, о жизни простых горожан, о голоде и бедственном положении учеников медресе и т. п. Нижеприведенные тексты извлечены из монографии профессора А. Н. Болдырева «Зайнаддин Васифи» (Таджикгосиздат. Сталинабад , 1957, с. 99 — 124).

«По счастливой случайности, в то время около пятисот человек, направляющихся из Хорасана в Мавераннахр, получили пропуска (нишонхо) от Лала-бека, который был правителем Герата, и три человека из их числа не смогли отправиться в путь. Ходжа Мухаммад Сарраф, который был из знатных и вельможных людей Хорасана, и ходжа Ихтияр, который был из числа лучших людей Азербайджана, и оба они были начальниками (кофиласолор) этого каравана, внесли имена их преподобия с братом и мое вместо тех трех выбывших людей. В последний день месяца мухарама 918 года было, что расположились на Хиабане путевые шатры того сообщества» [30] 15 апреля 1512 г. Хиабан (аллея) —северный пригород Герата. .

В числе замечательных людей каравана (арбоби хусну чамол ва ва ахли фазлу камол) Васифи называет следующих:

Касим Али Кануни, мастер игры на кануне. Певица (муганнийа) Чакар, игравшая на чанге. «Глава музыкантов», сын мастера Сейида Ахмада Гиджаки, «которому Нураддин Абдаррахман Джами посвятил газель.

Мухибб-Али-Балабани (флейтист), бывший фаворит Мухаммада Шейбанихана. Хасан Уди, мастер игры на лютне. Хусейн Кучак Найи, мастер-флейтист, Хафиз-Мир Хананда, знаменитый чтец-декламатор. Танцор Максуд Али и, наконец, историк Хондемир.

«Когда каждый сел на свое место, — пишет Васифи, — присутствовавшие на маджлисе попросили у Хафиз-Мира газели, а у Хусейни Кучака пьесы на флейте (фасли най), и Хафиз-Мир запел газель, которую мавлана Бинаи сочинила экспромтом для устада Шейхи Найи:

Через неделю в Самарканд прибыл «со стороны Туркестана» великий Кучкунджи-хан, и «поскольку установленный распорядок династии султанов Шейбани заключается в том, что пока существуют старшие братья и родственники, младшие [члены рода] не занимают престола, Убайдулла-хан посадил на трон Кучкунджи-хана и, склонив перед ним голову, направился в Бухару, а Кучкунджи-хан воцарился в Самарканде.

«В дни своего правления, — продолжает Васифи, — почитание ученых и просвещенных людей считал он своей первейшей обязанностью. В его царствование были возобновлены, восстановлены и украшены все медресэ, ханака, обители, мечети, богоугодные учреждения, обветшавшие в прошлые времена. В медресэ и ханака убиенного султана Улугбека Гурагана... было назначено 10 мударрисов, одним из которых был мавлана Амир- Калан... преподававший на той кафедре (суффа), которую, по условию вкладчика, должен был занимать «ученейший из ученых» [31] Амир-Калан Табиб Самарканди — крупный самаркандский богослов. . А в медресэ убиенного хана Мухаммада Шейбани, построенной у самаркандского чорсука..., было назначено четыре мударриса, в их числе мавлана Ходжаги, которого считают потомком мавлана Хавафи» [32] Хавафи — один из преподавателей медресе Улугбека после ее постройки. .

Зима 918 года хиджры оказалась исключительной по обилию снега и силе холодов. «В этом году, — пишет Васифи, — дороговизна и голод в Самарканде достигли такой степени, что народ не видел [другого хлеба], кроме лепешек луны и солнца на столе неба, а голодные бедняки могли во сне по ночам собирать колосья Плеяд. Удивительно то, что [вдобавок ко всему] однажды вечером, когда мы были в гостях, вор свернул замок на дверях медресэ и унес все, что нашел. Около десяти хорасанских студентов-эмигрантов в крайней степени отчаяния и беспомощности пришли ко мне и объяснили мне свое положение так, что если, мол, ты о нас не позаботишься, все мы от холода и голода погибнем!

Однако положение студентов ухудшилось настолько, — продолжает Васифи, — что двое из них, не выдержав голода, продали и проели свои шубы и от холода умерли, вручив свои души творцу душ. Мавлана Абдал-али Балхи, один из сердечных моих друзей, пришел ко мне однажды вечером и сказал: «Эти студенты все погибнут. Что думаешь о них?»

Я сказал: «Я сам растерян и не вижу выхода».

Он сказал: «Надо сочинить касыду в честь султана Абусаида [33] Сын Кучкунджи-хана, впоследствии хакан с 1530 по 1533 год. с описанием этого голодного года, чтобы получить от него награду и тем вывести к берегу корабль жизни этих бедняков из бушующей кровожадной пучины голода».

Я сказал: «Султан Абусаид — тюрок, который совершенно не понимает «фарси», так же, как мы не знаем «тюрки».

Он сказал: «У меня есть друг, который является имамом и наибом султана. Стоит ему похвалить нас и эту касыду, и дело устроится!»

Тут же приступил к касыде, и она была закончена в эту же ночь. Наутро, переписав касыду, мы отправились в Кани Гиль [34] Местность к северо-востоку от Самарканда, излюбленное место пребывания самаркандских правителей. и там преподнесли. Тот высокородный падишах, при поддержке того заботливого имама, пожаловал в награду за касыду десять жирных баранов, двадцать манов тонкой муки, сто ханских монет и четыре ствола на топливо. Захватив с собой все это, мы вернулись в медресэ и провели зиму в довольстве с теми бедными студентами и несколькими другими бедняками».

(по материалам русских архивов)

Ниже приведены документы, извлеченные из разных центральных архивов СССР и опубликованные издательством АН СССР в 1933 году под названием «Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР». Здесь мы находим много данных по вопросам внешней и внутренней торговли, экономического состояния народов Средней Азии, о русских пленных и т. д. (См. «Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР». М., 1933, стр. 178 — 179, 211, 281 — 282, 336).