Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование

Дворцовые разряды содержат значительное количество упоминаний о крещеных татарских царевичах [2659]. Они поистине стали обязательным антуражем для практически ежедневных дворцовых церемоний. Достаточно регулярно они участвовали и в приемах иностранных послов. Но в большей или меньшей степени мы видим это и в предшествующие эпохи. А вот их участие в церемонии венчания на царство, скорее всего, было изобретением второй половины XVII в. Попытки А.В. Лаврентьева удревнить этот обычай не находят документальных подтверждений. То же относится и к участию в похоронах.

Бросается в глаза интересная особенность восприятия Алексеем Михайловичем служилых Чингисидов. В его царствование их всех можно условно разделить на крестившихся до его воцарения и после. При этом если последние пользуются всеми благами, полагающимися их статусу, то первые оказались несколько в тени. Мы не видим их при дворе, им не удалось сделать серьезной служебной карьеры; их жены и мужья также происходят из старинных княжеских фамилий, но к концу XVII в. они всего лишь представители крепких дворянских родов, давно потерявших свое влияние при дворе. Возникает ощущение, что крещенные им царевичи являющиеся его личным проектом, интересны ему исключительно как собственное его детище. По степенно подрастали многочисленные дети касимовского царевича Василия Араслановича и сибирского царевича Алексея Алексеевича. Увеличивалась численность грузинских царевичей, но они не затерялись среди иных придворных. Правда, к концу века придворная московская служба остается для них единственной возможностью для приложения своих сил.

Чингисиды по-прежнему занимали очень высокое положение в России. Об этом, в частности, говорит исход местнического спора между сибирским царевичем Григорием Алексеевичем и боярином князем М.А. Голицыным по поводу их совместного участия в крестном ходе [2660]. Правда, в своем положении они сделали некий шаг назад, пропустив вперед грузинских царей и царевичей. Здесь опять свою роль сыграла политическая целесообразность. К тому же, как мы уже видели в начале XVII в. на примере ургенчского царевича, что Чингисиды, выехавшие из нового региона, расценивались в Москве как более способствующие подъему государственного престижа. В остальном главным критерием в выстраивании их внутренней иерархии становится старшинство в роде [2661].

Отмена местничества в 1682 г. не оказала какого-либо заметного влияния на положение царевичей, они по-прежнему продолжали выполнять свои придворные функции. Известен только один случай, когда Чингисид ставился во главе крупного ведомства. Касимовскому царевичу Ивану Васильевичу было поручено с 1705 по март 1713 г. возглавить Рудокопный приказ (он же Рудокопная канцелярия) [2662]. Все изменилось после дела царевича Алексея. В нем оказался замешан сибирский царевич Василий Алексеевич. После пытки в 1718 г. его сослали в Архангельск, где он вскоре и умер. Поместья и вотчины царевича были отписаны в казну. В этом же году его детям было велено именоваться князьями, а не царевичами. Единственный внук касимовского царевича Василия Араслановича, Василий Иванович, умер бездетным, до конца своих дней сохранив право на титул [2663]. С этого момента Чингисиды полностью слились с остальным российским дворянством. Путь, продолжавшийся 300 лет, завершился.

Остается нераскрытым вопрос о восприятии татарских царей и царевичей простым православным населением России на бытовом уровне. Главной трудностью здесь следует признать отсутствие источников. Имеющиеся же в нашем распоряжении немногочисленные данные по XVII в. позволяют сделать выводы, что на них смотрели как на еще одних крупных помещиков [2664], и в то и дело возникавших земельных спорах с крестьянами соседних землевладений их статус не спасал и от рукоприкладства. Так в конце XVII в. крестьяне подмосковной вотчины (Сетунский стан) московского Алексеевского девичьего монастыря разбили в драке нижнюю губу касимовскому царевичу Ивану Васильевичу [2665].

Таким образом, историю инкорпорации татарских царей и царевичей в российское служилое сословие можно разделить на несколько этапов.

В XV в. происходит серьезный пересмотр условий их пребывания на русских землях. На них перестают смотреть как на верховных вотчинников. Постепенно они превращаются в разновидность служилых князей, обладая при этом серьезными отличиями от последних: мусульманским вероисповеданием и социальным статусом. Начиная г Ивана III или даже с Василия II Темного, они начинают уступать в своем положении Калитичам, но находятся несравненно выше всех остальных родов.

В XVI в., когда Москва стремится заполучить к себе по возможности больше потомков Чингисхана, среди них начинает выстраиваться внутренняя иерархия. Они возглавляют татарскую служилую корпорацию в России, параллельную общегосударственной.

Крещение царей и царевичей мало изменило их жизнь. Они по-прежнему занимают непоколебимо высокое положение. Благодаря заключенным бракам они даже становятся претендентами на российский престол (Петр Ибрагимович, Симеон Бекбулатович).

События Смутного времени ускорили многие процессы, происходившие в стране. В том числе и наметившееся стремление включить Чингисидов в общерусскую служилую иерархию, что, в частности, выразилось в пожаловании им поместных и денежных окладов.

Это движение оказалось несколько заторможенным внешнеполитическими событиями рубежа XVI–XVII вв., присоединением Сибири, переговорами с казахскими ханами. Москве в срочном порядке требовалось подчеркнуть статус оказавшихся в ней царей и царевичей. Определенным индикатором здесь служит «пожалование» служилым Чингисидам городов и существование «Касимовского царства». С ликвидацией основных последствий Смуты продолжаются определенные подвижки в сторону дальнейшего инкорпорирования татарских царевичей в служилую православную среду. Но они были спорадичными и непоследовательными. При этом царевичи, добровольно или условно-добровольно принявшие православие, в первой половине XVII в. оказались в проигрышной ситуации по сравнению с теми, кто крестился в 50-е г. XVII в.

Ситуация, когда все Чингисиды в России оказались крещенными, не повлияла на понижения их статуса. По родовитости они уступают только московскому царю и его детям (теперь уже Романовым). Но появляется и нечто новое — они становятся, несмотря на относительную бедность, самыми желанными женихами и невестами среди представителей высшей московской знати и, в первую очередь, царских родственников. При этом забывается правило XVI в., по которому крещеных Чингисидов женили исключительно на представительницах пресекающихся родов.