Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование

Крещения на протяжении следующего столетия, скорее всего, носили добровольный характер. Хотя, возможно, на некоторых из неофитов и оказывалось опосредованное давление.

Этот список открывается Муртазой-Али б. Абдулой (Михаил Кайбулович). Он родился уже в России, между 1552 и 1558 гг. (дата выезда его отца и рождения второго сына Абдулы, Будалея). Крестился он, судя по всему, по достижении совершеннолетия, в конце 60-х гг. XVI в. После этого он занял видное положение среди московской знати. В 1571/72 г. он даже возглавлял земскую Боярскую Думу [510].

В 1573 г., до 15 июля, крестился касимовский царь Саин-Булат б. Бекбулата (Симеон Бекбулатович) [511]. Точная дата неизвестна. Крестил его, возможно, протопоп Амос, а восприемником стал митрополит Кирилл. Высказывалось предположение, что крещение должно было состояться не позднее июля 1573 г. Дело в том, что в церкви Смоленской Богоматери с. Кушалино под Тверью, принадлежащего Симеону Бекбулатовичу, хранилась особо почитаемая икона Смоленской Богоматери (празднование 28 июля), которой, по преданию, его восприемник, митрополит, благословил своего крестного сына. Предполагали даже, что это крещение произошло 28 июля, а более раннее упоминание христианского имени связано с тем, что в это время он уже находился в числе оглашенных [512]. Причины данного события достаточно трудно установить, нужно только обязательно помнить, что Симеон приходился племянником Ивану IV через свою родную тетку Марию Темрюковну. Тем самым после крещения он органично вошел в состав семьи московского царя. Нельзя однозначно утверждать, что крещение данного Чингисида было добровольным. Но мы вправе говорить о том, что впоследствии он стал глубоко верующим христианином.

Следующий обряд крещения произошел 23 сентября 1599 г. Тогда крестили сибирского царевича Абу-л-Хаира б. Кучума (Андрей Кучумович). Церемонию на Москве-реке «у Водяных ворот под Большою башнею» проводил архимандрит кремлевского Чудова монастыря Пафнутий. Восприемниками были боярин князь Федор Андреевич Ноготков-Оболенский и дьяк Василий Тараканов [513]. Данный шаг царевич, скорее всего, совершил добровольно. После пленения в 1591 г. Чингисид нигде не упоминался вплоть до этого события. По-видимому, он находился в «нятстве». Фактом крещения он стремился улучшить свое материальное положение и получить некоторую свободу в действиях.

15 февраля 1614 г. в книгах Печатного приказа вдова романовского мирзы Иль (Эль) б. Юсуфа, дочь царевича Абдулы б. Ак-Кобека, Ахтанай (Ахтаныш) названа Ульяной [514]. Когда она приняла крещение, неизвестно. Мирза умер между 21 августа 1610 г. и 5 сентября 1611 г. [515]Вдова стала христианкой, скорее всего, не раньше смерти супруга.

В 1616 г. добровольно принял православие последний астраханский царевич, оставшийся в России — Кутлуг-Гирей б. Арслан-Али б. Абдула (Михаил Кайбулин). Можно предположить, что это произошло вскоре после достижения им совершеннолетия и смерти матери [516]. На это, возможно его подвигло то, что царевич продолжительное время прожил при дворе русских царей. Известно, что после взятия в июле 1609 г. полком воеводы боярина Федора Ивановича Шереметева г. Касимова он привез в Москву некоего касимовского царевича [517]. Под ним нужно видеть именно Кутлуг-Гирея. Как племянника касимовского царя Мустафы-Али б. Абдулы его иногда называли именно так. После этого царевич до крещения пропадает из документов. Однозначно можно утверждать, что он отсутствовал в Тушинском лагере [518]. Предположительно, после пострижения Василия Шуйского царевич вновь оказался в поместье под Касимовом. После провозглашения царем Михаила Федоровича, Чингисид вновь мог быть вызван для постоянного проживания в столицу.

В 1619/20 г. крестили ярославского кормового татарина Аблая мирзу Куликова, сына крымского мирзы Пашая Куликова (Кулюкова) и дочери астраханского царевича Абдулы б. Ак-Кобека. Теперь он стал стольником, князем Борисом Пашаевичем (Пашаймурзин) Куликовым [519].

В 1625/26 г. крестился зять хана Кучума, ногайский мирза Бегей б. Ханбай б. Исмаил (князь Александр Смайлев). В конце 1625 г. крестился его сын Сары (скорее всего, не от дочери Кучума), ставший князем Львом, а также князья Семен и Прокофий Дьянов [520].

7 сентября 1633 г., после того как находился под началом в Чудовом монастыре, крестился сибирский царевич Янбек (Джанбек) б. Джансюер (Янсюер) б. Али. Данное событие, судя по всему, произошло сразу же после признания царевича совершеннолетним или же через какое-то время после этого, теперь он стал стольником, князем Калинником Джансюеревичем Сибирским. Именно эту дату следует рассматривать как начало зарождения общего родового прозвища сибирских Шибанидов в России. Судя по документам, инициатива принятия православия исходила от самого царевича. По крайней мере, его настоятельно предупреждали, что после крещения он потеряет право именоваться царевичем. При этом до самого последнего момента он оставался в неведении относительно того, будет ли положен ему какой либо титул и какое место займет вчерашний царевич в служилом сословии [521].

Известна справка, в которой отмечено, что в 1637/38 г. крестился Василий Ишимович Кучумов [522]. Князя Василия Ишимовича пожаловали в стольники, но в боярской книге 1639 г. он не упоминается [523]. Причина, судя по всему, кроется в ошибке переписчика. В Мазуринском собрании РГАДА сохранилась переписка с Кирилло-Белозерским монастырем о крещении сибирского царевича Аблая б. Ишима. До 18 мая 1644 г. стольник и воевода Белозерский Афанасий Козловский прислал в Москву челобитную царевича, десятый год сидевшего в белоозерской тюрьме, в которой он сообщал, что желает креститься. Царь приказал поместить Аблая в Кирилло-Белозерский монастырь, чтобы посмотреть, крепок ли он будет в вере, и отписать ему об этом через полгода. Для этого царевича 5 августа 1644 г. отдали под начало в келью черному попу Евстафию. 20 февраля 1645 г. его велели крестить, после чего Аблая б. Ишима огласили и нарекли именем Василий. Обряд крещения совершили 9 марта 1645 г. 20 марта из Москвы велели новокрещенову царевичу на монастырские деньги справить кафтан камчатый, ферязи тафтяные, однорядку малинового цвета из английского сукна с завязками и плетением золотым, шапку бархатную черную с душкою, штаны багрецовые, сафьяновые сапоги, двое портов, рубашек и шелковых поясов. Оклад ему должны были назначить после того, как он предстанет перед царскими очами. А пока его велено было держать в монастыре. 26 ноября 1647 г. Василию за крещение дали 30 рублей да на платье 30 рублей. Тоща же его стали называть князем. В феврале 1648 г. Чингисида в сопровождении монастырских служек, на монастырских лошадях, с кормовыми запасами, отправили в Москву [524]. Скорее всего, подьячий Посольского приказа, составлявший справку, ошибся в одной цифре, к тому же дата приезда в Москву была указана им как дата крещения. Но на этом путаница не заканчивается, в другом деле, вызванном челобитной царевича, поданной уже в Москве, указано, что Аблай крестился в марте 1648 г. Скорее всего здесь следует видеть очередную ошибку подьячего Посольского приказа [525]. Все это, к сожалению, может поставить под сомнение и некоторые иные датировки.