Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование

К тому же Мещера в XVII в. ведалась в приказе Казанского дворца, а Шацк — во Владимирской чети. Особое положение Шацка отмечается и тем, что когда в конце XVI в. в городах Мещеры оставляют только осадных голов, в нем по-прежнему продолжают сидеть воеводы, зачастую в ранге наместника. Можно предположить, что при присоединении данных территорий к Москве было решено столицу края расположить во вновь основанном городе, не связанном ни с одним ранее существовавшим этническим центром. Со строительством в середине XVI в. засечной черты административный центр со временем переходит в Шацк, новый военный центр Мещеры. Следует отметить, что другие исследователи видят административный центр Мещеры до XVI в. в районе г. Кадома (Преображенский курган), отождествляя его с Андреевым Городком Каменным [1756], что не находит археологических подтверждений, точно так же, как и в Старом Кадоме [1757].

Для понимания процессов, происходивших в крае, следует отметить и тот факт, что до конца XVI в. Муром, Елатьма, Кадом являлись восточными пограничными городами Рязанской епархии. Темников вместе с Алатырем и Курмышем подчинялись московским митрополитам [1758]. Границы епархий являлись достаточно устойчивыми и указывали на прежние, более ранние границы княжеств.

Этот экскурс понадобился нам потому, что до настоящего времени бытует представление о существовании в Мещере XV–XVII вв. некоего образования под наименованием Касимовского ханства (царства, юрта) с многочисленными признаками независимой государственности. В литературе можно даже встретить его карту, так ценимую провинциальными краеведческими музеями, составленную первым директором Касимовского краеведческого музея А.И. Китайцевым, согласно которой, в царство входили города Касимов, Елатьма, Кадом, Шацк [1759]. «Рождение» царства происходило постепенно. Все началось с фундаментального исследования В.В. Вельяминова-Зернова, в котором автор рассмотрел не только историю Касимовского царства, но и целого ряда служилых Чингисидов в России [1760]. Все последующие исследователи были обречены ссылаться на него или спорить с ним. Учитель касимовской гимназии Н.И. Шишкин, переработав в конце XIX в. сочинение своего предшественника в сторону значительного сокращения и обогатив его новыми фактами, издал собственную версию истории города и «царства» [1761]. С этого времени идея существования татарского ханства укрепилась в местной краеведческой традиции. Но государственный характер данной территории в дореволюционной российской историографии практически не рассматривался. В.О. Ключевский полностью отказывал данному образованию в государственности [1762].

О государственности (государственном образовании) Касимовского ханства в 20-х гг. XX в. стал говорить М.Г. Худяков. Он утверждал, что Касимов был передан царевичам в результате пленения Василия II Улуг-Мухаммедом и достижения определенных договоренностей. Его сочинение во многих местах является сокращенным пересказом исследования В.В. Вельяминова-Зернова, с сохранением авторских отсылок к источникам, слегка разбавленным сносками на фундаментальное сочинение предшественника, но с новыми выводами, в которых показан казанский взгляд на историю московско-казанских отношений [1763].

Дальнейшим шагом в развитии заявленной проблемы стало исследование М.Г. Сафаргалиева, он также не сообщил ничего нового, но именно с этого времени окончательно сложилось представление о Касимовском ханстве [1764]. Д.М. Исхаков поддержал идею существования ханства и проделал серьезную работу в попытке реконструкции его территории, административного деления и этнической составляющей [1765]. Б.Р. Рахимзянов тоже разделяет эту точку зрения, то есть видит в этом образовании ханство (государство) со всеми присущими ему атрибутами, правда, все же признавая его зависимость от Москвы.

Чтобы обойти это несоответствие, придумали новый термин: «юрт» — вассальное ханство. Уникальность этого кабинетного образования подчеркивается и тем, что «после завоевания Казанского и Астраханского ханств Касимовское ханство невозможно считать ханством: этот политический организм, скорее всего, был ближе к удельному княжеству, к тому же быстро теряющему свою территорию и остатки суверенитета». Б.Р. Рахимзянов еще больше увеличивает территорию Касимовского ханства за счет Темникова, а также продолжает уточнять его административно-политическую и этносоциальную структуру. При этом нехватка источников или их полное отсутствие заменяется прямым перенесением известий о Казанском, Астраханском и Крымском ханствах [1766]. Эта точка зрения с теми или иными разночтениями в последнее время, судя по ряду обобщающих коллективных трудов, побеждает [1767].

Однако, по нашему мнению, подобные представления мало соответствуют действительности. Касимов действительно подходит под определение юрта. Но нужно отметить, что данное понятие значительно изменялось во времени. На рубеже XIV–XV вв. — это местонахождение ставки феодала или хана, позднее — дом, место жительства [1768]. В нашем случае это второе понятие, а также место расквартирования военного отряда Чингисида. При этом понятие «юрт» распространялось на город, но не на уезд.

К тому же нельзя не отметить тот факт, что о Касимовском ханстве ничего не знают исследователи сопредельных территорий, частично якобы входивших в состав этого образования [1769].

Различие подходов во многом зависит от объяснений причин выезда царевичей. Сторонники существования ханства-юрта исходят из того, что Касимов и прилегающие территории были переданы царевичам в уплату выкупа, данного за себя Василием II по условиям мирного договора с Улуг-Мухаммедом [1770]. Мы ставим под сомнение данное утверждение и склонны больше доверять сообщениям русских летописей, утверждавших, что братья спасались в русских землях от своего старшего брата, совершившего переворот и стремящегося упрочить свое исключительное положение на казанском престоле. На это, в частности, указывает тот факт, что братья попали на свою новую родину не из Казани, а из «Черкас», то есть из приазовских степей [1771]. К тому же известно, что Василий II Темный повстречался с царевичами Касимом и Якубом только в 1446/47 г., после того как его 1 октября отпустили из татарского плена [1772]. Как еще одно доказательство того, что Городец Мещерский был пожалован царевичам, а не был передан им по условиям освобождения Василия II, можно рассматривать тот факт, что царевичам на двоих был передан только один город. Факт отсылки Касима и Якуба их отцом (если подобное событие действительно имело место) выглядит как попытка обеспечить их определенными доходами и в то же время несколько разрядить ситуацию вокруг престолонаследия. Но почему тогда остальные их братья остались даже без этого? Тем самым Улуг-Мухаммед нисколько не упростил ситуацию, в семье где имелось несколько взрослых сыновей, что в конечном счете и привело к резне в семействе.