Сергей Свечников - Присоединение Марийского края к Русскому государству

Регулярное участие марийцев во вторжениях на русские земли несомненно. Можно согласиться с мнением А.Г. Бахтина, что под общим наименованием «казанцы» в русских источниках следует понимать не только татар, но и представителей других народов ханства и, в первую очередь, марийцев [573].

В сентябре 1539 г. крупный отряд князя Чуры Нарыкова напал на окрестности Галича и захватил Жиланский городок, возведение которого было начато лишь несколько месяцев тому назад. Вероятно, крепость еще не была достроена. В ноябре того же года войско во главе с Сафа-Гиреем пыталось вновь овладеть Муромом, но и на этот раз безуспешно [574].

В начале 1540 г. в районе Костромы появился 8-тысячный отряд Чуры Нарыкова, состоявший из татар, марийцев и чувашей, «и воевали многие костромские места и княж Ивановскую отчину Бельского у Пятницы Святой на Суходоле». Русская рать во главе с князьями А.И. Холмским и А.Б. Горбатым, прибывшая из Владимира, потерпела поражение, в ходе битвы с казанцами погибли «князь Борис Сисеев да Василей Федоров сын Кожин Замытцкой» [575]. Зимой того же года «приходили казанские татарове, воевали володимерские волости, полону взяли много» [576].

Через некоторое время в том же 1540 г. «тотарови казаньския» снова подошли к Костроме. Однако на это раз русские войска (ими руководили Шах-Али и князь Ф.М. Мстиславский) были подготовлены к нападению казанцев несколько лучше. В битве «пониже Костромы у Пятницы святы на Плеси» русские потеряли четырех крупных военачальников и «иных детеи боярских много», однако смогли обратить противника в бегство и «побиша тотар много, а иныя по лесом розбегошася и от мраза изомроша, мало их осташася а полон великого князя отполониша весь» [577].

В декабре 1540 г. Сафа-Гирей с большим 30-тысячным войском, куда помимо казанцев входили крымские и ногайские воины, осадил Муром. Защитники города делали вылазки, отстреливались из пушек и пищалей. Из Владимира и Мещеры на помощь им двинулись русские и касимовские полки. Разорив окрестности Мурома, владимирские волости, «Стародуб Ряполов и Пожарских князей отчину», Сафа-Гирей предпочел снять осаду и покинуть пределы России [578]. Возможно, в это же время казанцы совершили нападение на Галичско-Костромское Заволжье, поскольку, согласно жалованной грамоте Троицко-Сергиеву монастырю от марта 1541 г., «казанские татарове» и «черемиса» разорили здесь села и деревни, принадлежавшие данному монастырю [579].

В мае 1541 г. в Москву прибыло казанское посольство из пяти человек во главе с Чабыкеем. Оно было тайно отправлено князем Булатом. Казанцы просили поддержать в военно-политическом отношении готовящийся против Сафа-Гирея переворот. Они утверждали, что «от царя ныне казанским людем велми тяжко, у многих князей ясаки по-отъимал да крымцом подавал, а земским людем великаа продажа: копит казну да в Крым посылает» [580]. К этому же времени, по всей видимости, относится сообщение ногайских мурз Юсуфа и его детей Юнуса и Али в адрес Ивану IV, что Сафа-Гирей «пришел был с немногими людьми, и год другой спустя крымских голодных и нагих привел. Да над казанскими людьми учал насилство делати. У ково отца не стало, и он отцова доходу не давал. А у ково брата болшова не станет, и он тово доходу меньшему брату не давал. А и с тобою долго завоевался жил. И тех его дел казанские люди и князи не могли терпети…» [581]. Очевидно, правительство князя Булата и царевны Ковгоршад было против восстановления московского протектората, помощь со стороны России была для них необходима, чтобы ликвидировать политический дисбаланс в стране, установившийся в пользу крымской группировки, которая сплотилась вокруг Сафа-Гирея, чтобы сбросить иностранный гнет и самим управлять страной.

Русское правительство немедленно отреагировало на предложение казанцев подготовкой крупного похода. «Казанского дела для» были собраны к 5 июня во Владимире и в Муроме судовые рати во главе с князем И.В. Шуйским, а также конные полки под руководством князя И.А. Булгакова-Куракина. В походе должны были участвовать «воевод и многих людей дворовых и городовых 17 городов». Однако к Казани русские рати отправлены не были: на Москву надвигалось огромное войско крымского хана Сахиб-Гирея, поэтому пришлось отвлечь значительные силы, включая и тех, кто находился во Владимире и Муроме, для отпора могущественному союзнику и дяде Сафа-Гирея. Сахиб-Гирей был разбит, «и бысть тогда радость на Москве велия; и государь бояр, и воевод пожаловал великим своим жалованьем, шубами, и кубки» [582].

В сентябре 1541 г. казанцам удалось совершить эффектное нападение на Нижний Новгород. Они «убили под посадом нижегородских 36 человек, а иных живых плениша и отъидоша в Казань» [583].

Весной-летом 1542 г. 4 тыс. (в ряде источников приводится нереальное число — 40 тыс.) татар и луговых марийцев, беспрепятственно пройдя через Вятскую землю, «повоевали много все городы около Устюга и волости много зла сотвориша и в полон поведоша»; только в Дымкове казанцы сожгли 2 церкви и 73 двора. Возвращаясь назад по реке Моломе на плотах, они попали в районе Котельнича в засаду, устроенную вятчанами. Все татарские воины были уничтожены, «толко ушли лесом черемиса луговая на Пижму реку» [584]. Скорее всего, с этого времени Вятская земля, «которая земля есть Накратская» [585], перестала платить дань казанскому хану.

В марте того же года царевна Ковгоршад и князь Булат инициировали новый виток мирных переговоров с Москвой. В июле к ним присоединился и Сафа-Гирей. Подробно о содержании этих переговоров летописи не сообщают. Скорее всего, Казань начала говорить языком мира с русским правительством из-за опасения, что крупномасштабные военные приготовления в районе Владимира, Костромы, Галича, Шуи, Суздаля и Мурома весной-осенью 1542 г., зафиксированные в разрядных книгах и, видимо, замеченные казанской разведкой, вольются в крупное вторжение русских войск в пределы ханства. В сентябре 1542 г. «приговорил князь великий итить в козанские места», однако «тот поход не был» [586]. Боярам и на этот раз не хватило решимости для начала активных действий в восточном направлении.

Этим попытался воспользоваться Сафа-Гирей. Прервав мирные переговоры, в 1543 г. он вновь осадил Муром. Как и прежде, поход завершился тем, что казанцы «муромские места пусты учиниша и полону много поимали», но город захватить не удалось [587].

Однако меры наступательного характера все же принимались. Осенью либо зимой 1543/44 гг. были впервые за истекшие 7 лет посланы на годование в Василь-город воеводы. Ими были А.А. Бутурлин и Ф.Г. Овчина-Плещеев [588]. Возможно, этому предшествовал специальный военный поход, благодаря чему русские отвоевали свой восточный форпост.

На Казань стало оказываться заметное военно-политическое давление. В 1543–1544 гг. русские дипломаты сообщали литовскому правительству, что «погрубили казанцы государю нашему, и государь наш на них опалу свою положил, и казанцы ныне к государю нашему присылают бити челом, и государь их хочет жаловати» [589].