Пьер Шевалье - Генрих III. Шекспировский король

Брантом защищает окружение герцога Анжуйского и элиту католической молодежи во время третьей религиозной войны 1569 года. Будучи храбрыми людьми, они не задумываясь рисковали жизнью, хотя и были эксцентричны в одежде и ношении драгоценностей и были ярыми дуэлянтами. Правда, не один Брантом ценил военные качества молодых дворян. Агриппа д'Обинье, обвинитель короля и его любимцев, так жестоко разделавшийся с ними в «Трагиках», тем не менее послужил на пользу объектам своего сарказма. Нападая на них, он постарался забыть, что был придворным Карла IX и Генриха III, послужив под руководством как герцога де Гиза, так и его лейтенанта Фервака. Его свидетельство имеет двойную ценность. По случаю кампании Генриха де Гиза против наемников, окончившейся победой при Дормане в 1575 году, он сообщает: «Передовые отряды войска Фервака уже были рядом с Шатовилленом, а герцог де Гиз приехал в Лангр сформировать армию, состоящую из 20 рот вооруженных людей. В этой пехоте, которая была проворней любой другой, во многих ротах уже видели не менее 20 мушкетеров. Кроме того, к герцогу де Гизу прибыли все любимцы короля (в это время термин становился вульгарным)». Чуть ниже Агриппа поименно называет среди молодых дворян, фаворитов короля «Келюса, Сен-Люка, Сен-Сюльписа и двоих д'Э и 40 придворных, увеличивавших французские копья до 350 штук».

Именно этих молодых людей, храбро сражающихся в битвах, народ стал с 1576 года называть «любимчиками». В июле 1576 года Л'Эстуаль поместил в своем Журнале пасквиль под названием «Достоинства и состояние любимчиков». Помимо обвинений нравственного характера, фаворитам ставилась в вину исключительная щедрость к ним короля, распоряжающегося достоянием духовенства, знати и третьего сословия, в то время как «старые капитаны» лишены почета и денег, которые им по праву причитаются.

Так перед скандальными дуэлями 1578 года противостояние старых и новых является источником клеветнической кампании против фаворитов, и размышления Брантома эго прекрасно подтверждают. По словам недоброжелателей, фавориты были «женоподобными», «ганимедами», «завитыми» и «напомаженными». В этой кампании не последнее слово было за гугенотами и герцогом де Гизом. Сторонники хронического конспиратора — Монсеньора, протестанты, старались ослабить короля, нападая на его приближенных. Что касается первых, они целили в самого Генриха через его любимцев. Сражаться всеми видами оружия, даже самыми неблаговидными, с тем, кого их пропаганда не замедлит представить как узурпатора, значило расчищать себе путь к трону. Духовенство, озабоченное сохранением своих богатств и привилегий, выступало за искоренение ереси, но укрывалось от финансирования требуемой им войны. Генрих III стоял перед лицом союза этих антипатий и оппозиций. Начавшиеся в 1576 году нападки на короля с целью уничтожить его в глазах общественного мнения удвоились в 1584 году после возникновения кризиса, связанного с наследованием короны, затем они продолжали шириться и достигли вершины в 1588–1589 годах.

Лучше всего можно узнать Генриха III и его фаворитов, просмотрев их переписку. Первое письмо короля датировано 29 сентября 1575 года и обращается ко всем «четырем в лагере». Как мы знаем, Генрих де Сен-Сюльпис, Франсуа д'Э, Жак де Келюс и Франсуа д'Эспине, господин де Сен-Люк находились в лагере герцога де Гиза, под Лангром. Их король написал им уже два раза и получил только по письму от каждого: «Я знаю, что вы заняты или забывчивы. Вы исправите это тем, что будете часто писать мне, и тем доставите мне удовольствие. Любите хозяина, потому что он сам очень любит вас». Затем случилось практически уникальное событие в переписке короля: молодой Бришанто-Нанжи находился рядом с королем, когда тот начал засыпать. Генрих передал ему перо и молодой человек дописал постскриптум: «Король оказал мне великую честь, позволив написать в своем письме, спасающем меня. Я хочу уверить вас четверых, что я уже однажды говорил, что у вас никогда не будет преданнее друга, чем я».

1 октября 1575 года король вновь пишет коротенькую записку всем четверым и Иоахиму де Дентевиль: «Поскольку слова подобны женщинам, а дела мужчинам, я не доставлю вам большого труда для прочтения моего ужасного почерка. Но представился случай и дело сделано. Я хочу, чтоб вы знали о моем расположении. Думаю, вы не рассердитесь на меня, увидев это письмо». До нас дошло 5 писем одному Сен-Сюльпису (за ноябрь-декабрь 1575 года) благодаря прекрасным архивам семьи Эбрар де Сен-Сюльпис. «У вас будет этот знак дружбы, писал Генрих III в последнем письме, — для начала, но поверьте, моя дружба к вам не изменится, так как это не в моих привычках. Любите меня, и я прошу вас писать мне чаще, как вы мне обещали. Если гугеноты перехватят это письмо, я посылаю их ко всем чертям. Вспоминайте о своем хозяине, Генрих. Ведь меня тоже зовут Генрих. Молю Господа сохранить вас…» Подпись составили две первые буквы имени короля и адресата письма, одна сделана заглавной, вторая маленькой.

Чувствуется, что эти письма были написаны под влиянием сильной привязанности. Тем не менее король ограничивается словом «дружба». Но она была требовательна, ведь король просил Сен-Сюльписа, которого он звал «Колетт», часто писать ему. Став в сентябре 1575 года бароном де Сен-Сюльписом и в январе 1576 года капитаном сотни рейтаров из королевской гвардии, после поездки к герцогу де Гизу Генрих де Сен-Сюльпис остановился в Керси, где вел переговоры о своей свадьбе с Екатериной де Кармен де Негрепелисс. Бракосочетание прошло 25 февраля. Но счастье молодого Сен-Сюльписа было недолгим. Сопровождая отца на заседании Генеральных Штатов в Блуа, он рассорился с виконтом де Тур, Ж. де Бон. Несмотря на внешнее примирение, 20 декабря он был убит людьми, нанятыми его противником. Генрих III тяжело переживал случившееся. 30 сентября он писал вдове, чтобы успокоить ее: «Вы жена того, кого я так любил, и того человека, который так хорошо служил короне».

Жизнь второго фаворита тоже была прервана внезапно — в 1575 году был убит Дю Гаст. В 1578 году та же судьба ждала одного из самых известных членов «дорогой банды», Жака де Келюса, сына Антуана де Леви. Кузен Генриха де Сен-Сюльписа и, подобно ему, командир роты, Келюс должен был жениться на девушке из семьи Сен-Сюльпис, как становится ясно из письма Жана де Сен-Сюльписа к сыну Генриху, в котором отец напоминает о взаимной договоренности обеих семей. Это единственное упоминание о Келюсе до дуэли. Жак де Леви (Келюс) был необычайно красив, его идеальный почерк выдавал эстета. Три записки, адресованные ему Генрихом III, хранящиеся сегодня в каталоге дома Шаравэ, показывают, какая близость существовала между всеми четверыми.