Пьер Шевалье - Генрих III. Шекспировский король

В отличие от всех прочих королей, Генрих III не занимался регулярно охотой, но временами все же проявлял к ней интерес, вызывая удивление у придворных. Один из них писал Жану де Сен-Сюльпису 1 июня 1581 года, что король «занимается упражнениями больше, чем когда бы то ни было, и загоняет два-три оленя в день». В 1582 году королева-мать пишет о том же: «Король поехал на охоту в Сенлис, пять или шесть дней назад». Больше обычной охоты Генрих III любил соколиную охоту, о чем рассказывает один англичанин в январе 1582 года. В 1586 году он вновь возвращается к ней, чтобы доставить удовольствие герцогу де Жуаезу. Вообще же, король очень интересовался всем, относящимся к соколиной и псовой охоте. Узнав в октябре 1583 года, что герцог д'Омаль, королевский обер-егермейстер, разрешил одному дворянину охотиться в лесах короля, он попросил его пользоваться разрешением умеренно, чтобы «я мог получить удовольствие, когда мне того захочется». Король любил принимать в подарок птиц и собак, и даже покупал их за границей. Так, он направил в Англию некоего Десуша. Последнего осаждали предложениями, о которых он докладывал королю, но делал это в такой манере, что король очень развлекался по этому поводу в письме к Виллеруа, написанном в июне 1582 года: «Он стал сумасшедшим, но поскольку он доставляет то, что я заказал из собак, пусть остается таким, сколько захочет». Будучи в Париже, Генрих часто развлекался игрой в лапту. Сначала он занимался этим очень активно, потом его пыл угас. С 1585 года он увлекся игрой шарами.

Искусство фехтования ему преподавали итальянские мастера Помпео и Сильвио. Брантом рассказывает об одном эпизоде молодости, когда молодой Нансэ попросил принца походатайствовать за него перед Советом. Но Совет не смог собраться и молодой человек обвинил герцога в нарушении данного слова. Последний вызвал его на дуэль, но осторожный молодой человек мудро покинул двор и уехал в Море. Вернувшись, он присоединился к осаде Ля-Рошели, где герцог вернул ему свое расположение.

Хорошо владея оружием, король любил принимать участие в конных состязаниях, пришедших из Италии. Так, во время празднований бракосочетания герцога де Жуаеза с сестрой королевы Луизы, Генрих участвовал в двух боях. В первый раз он сражался со шпагой за барьером арены (его соперником был герцог Лотарингский) и мужественно отразил удар противников. На следующий день с большим количеством спутников в большом зале дворца Бурбонов он сам нанес удар вчерашним нападавшим, который герцог Лотарингский, игравший роль противника короля, также отразил.

Вообще же, Генрих III умел заниматься всеми физическими упражнениями, милыми сердцу знати, но любил делать это в свое время и когда это ему захочется. Но для него это было кратким и преходящим развлечением, он отдавал предпочтение умственным занятиям. Удивление подданных также вызывала склонность короля к детским играм, страсть к маленьким собачкам и редким животным.

Этьен Паскье (дав благоприятный отзыв о короле после его насильственной смерти) осуждал мало подходящую королевскому достоинству эксцентричность забав, которым он предавался после подписания эдикта Пуатье и восстановления мира: «Он неизвестно как проводит свободное время и меняет слуг раз в шесть месяцев или раз в год». Игра в карты и азартные игры была принята и никого не удивляла. Разные формы игр разгоняли тоску великосветских дворян. В январе 1579 года Л'Эстуаль возмущается бандой итальянцев, обогатившихся за счет короля, выиграв у него 30 000 экю. Это единственное упоминание о карточной игре Генриха III, от которой он сам быстро отказался. В октябре 1581 года он лишил милости маркиза д'Э, ловкого игрока, а в декабре предыдущего года запретил в своей комнате играть в карты, без сомнения, из любви к спокойствию, которое он ценил превыше всего. На смену короткому периоду такого времяпрепровождения вскоре пришли другие занятия, например, бильбоке. Для большинства людей увлечение этим небольшим инструментом исчерпывает все, что они знают о Генрихе III. В августе 1585 года Л'Эстуаль пишет об этой новой фантазии короля: «Король начал повсюду носить с собой бильбоке, даже идя по улице, и играет им как ребенок. Ему стали подражать герцоги д'Эпернон и де Жуаез, а за ними дворяне, пажи, лакеи и прочие молодые люди». То было временное развлечение, доказывающее, что молодой король любил становиться законодателем моды.

Еще более странной казалась его привычка время от времени что-то вырезать. Де Ту рассказывает в своей «Истории», что Генрих вырезал или приказывал вырезать миниатюры, чтобы пользоваться ими в качестве украшений. Берто, бывший секретарь короля, ставший впоследствии епископом де Сеез, однажды рассказал мадам де Рамбуйе, как король попросил его вырезать из его книги картинку Богоматери, которую он собирался поместить в другое место. Сегодня мы удивляемся такому времяпрепровождению, но не следует забывать, что в то время это было довольно распространенное занятие. С помощью перочинного ножика вырезались кружевные картинки из бумаги, затем помещались на более темный фон. Подобными картинками был украшен сборник молитв ордена Сен-Эспри. Ничто не мешало Генриху поступать так же: итак, речь шла о распространенной практике, а не о детской мании. Другой фантазией, которую уже труднее объяснить, было пристрастие Генриха III к маленьким собачкам. Давая прощальную аудиенцию венецианцу Липиомано, он подарил ему «очень симпатичную собачку. Она прыгала у его ног, когда король поднял ее, два раза поцеловал и передал дипломату, с просьбой принять как залог его любви». В 1586 году Люсенж тоже говорит о склонности короля: «Он отдается маленьким собачкам и любит их. Он хочет получить их из Фландрии, хотя их у него уже три сотни». Король любил, когда ему их дарили, и иногда даже заставлял хозяев отказываться от них в его пользу. Так, в ноябре 1575 года Л'Эстуаль посещал женские монастыри вокруг Парижа, «забирая маленьких собачек, к большому неудовольствию хозяек». Собачник короля находился в Мадридском замке. Рядом с ним всегда находилось несколько турецких собачек, наводивших ужас при дворе. У них была короткая шерсть и курносые носы. Собачек держали все члены королевской семьи, а знатные дамы были под них подстрижены. Жена государственного секретаря, мадам де Виллеруа просила многих поэтов выразить в стихах ее печаль после смерти ее любимой собачки Барбиш. Мода на маленьких собачек была распространена преимущественно среди женщин, но серьезные мужчины тоже иногда разделяли их увлечение. Так, Кристоф де Ту, первый президент Парламента, однажды признался своему сыну, канцлеру де Бирагу, в симпатии к собачкам Мальты и Лиона. так что в этом отношении Генрих III находился в уважаемой кампании. Другой его страстью, никак не порицаемой, было увлечение экзотическими животными. Мода на них пошла с открытия Америки и Азии, и ею увлекались многие знатные господа. В королевских счетах за 1576–1577 годы фигурируют расходы на содержание львов, тигров и медведей. Карл IX даже приказывал восстанавливать королевский зверинец в Венсен, в котором была арена, окруженная галереей, откуда можно было наблюдать за боями животных.