Пьер Шевалье - Генрих III. Шекспировский король

С этого момента между двумя сторонами начались споры и противоборства. И те и другие выдвигали единственную, по их мнению, состоятельную теорию. Трудность заключалась в том, что и религиозный и салический законы имели одинаковый вес. Между ними не должно было быть никакой оппозиции. Быть законным наследником престола — условие необходимое, но недостаточное. Быть католиком не менее необходимо, но при этом обязательно быть законным наследником. Итак, оба закона находились в гармонии, если претендент был одновременно законным наследником и католиком. Поэтому, когда Генрих Наваррский расплывчато говорил о возможном отречении, о желании проникнуться истинной религией, то его возможное обращение в другую религию не имело для католиков никакого значения. Это могло быть принято для простого еретика.

Многие годы этот пункт был главным в спорах сторонников обеих групп. Но гневные публикации обрушивались также и на связанные с ним темы. Это случай с публикациями адвоката Дорлеана, воинственного католика и члена Лиги. Это касается также всех изданий, затрагивающих герцога д'Эпернона, главной опоры Генриха III и поэтому — объекта для нападений. Само собой разумеется, что Рим и Испания высказывались за превосходство религиозного закона над законом салическим. Защитники же второго искали поддержки в Англии и у германских принцев. Что произошло бы в случае, если бы Генрих III исчез или стал совершенно беспомощным? Претенденты на корону смогли бы выступить с открытым забралом, тогда как при жизни короля они были вынуждены действовать против него исподтишка. Возможно, мысль положить конец правлению последнего Валуа, непопулярного и практически лишенного средств для предпринятая каких-либо действий, довольно рано появилась в головах испанцев и принцев Лотарингии. Вероятно, таковы источники любопытного заговора Сальседа, случившегося в 1582 году. Может быть, члены Лиги или испанцы хотели стать хозяевами королевства, убрав Генриха III?

Испанский авантюрист Сальсед, плывший в фарватере Гизов, предложил свои услуги Франсуа Анжуйскому, ставшему герцогом Брабантским, выдавая себя врагом Испании и Лотаринского дома. Он говорил, что хочет отомстить за своего отца, последовавшего за кардиналом Лотарингским и погибшим в Варфоломеевскую ночь. На самом деле ему платили те, с кем он как будто боролся. Герцог Брабантский информировал Вильгельма Оранского, и тот справился о прошлом этого человека. Оказалось, что он уже был приговорен к смертной казни в кипящем масле за поджег и изготовление фальшивых денег. Арестованный в Бруже в июле 1582 года, он во всем признался. Стало известно, что он шпионил за Строззи для Меченого и что был составлен заговор против Франсуа Анжуйского. Александр Фарнезе должен был захватить Кале, члены Лиги поднять восстание на севере, савойцы на юго-востоке, а испанцы на юге. Генриха III и его брата собрались заточить в тюрьму, а Филиппу II предоставить возможность распоряжаться королевством. Правду ли сказал Сальсед? Нельзя быть в этом абсолютно уверенным. После его казни 26 октября 1582 года в Париже все протоколы с его признаниями были уничтожены. До этого король срочно отправил Белльевра в Нидерланды, чтобы привезти преступника в Париж. Отвечая на вопросы Анжену, советник Парламента, тот указал на участие в деле Гизов, Лотарингского дома и даже Виллеруа. Узнав об этом, Генрих III был потрясен, но усомнился в правдивости слов Сальседа. Тем не менее он пожелал присутствовать на пытке обвиняемого, стоя за скрытым пологом. Испанец вернулся к своим первоначальным утверждениям, затем все отрицал. Наконец, стоя на эшафоте, когда ему развязали руки, он подписал признание, снимая обвинение с тех людей, на которых указывал. Он был приговорен к четвертованию. Но благодаря герцогине де Меркер, «которая была его родственница или союзница, он подвергся лишь двум ударам, затем был задушен», рассказывает Л'Эстуаль. Если Генрих III собирался воспользоваться признаниями Сальседа, то последний отказ испанца от них помешал ему. Л'Эстуаль заключает: «Эту мину считают первой, выпущенной Лигой, но она не сработала».

Хотя дело осталось темным, можно отметить вмешательство герцогини де Меркер, жены члена Лотарингского дома, пожелавшей облегчить участь обвиняемого. Гораздо позже, когда Гизы открыто пошли на восстание против Генриха III, многие спрашивали себя, не участвовали ли они в заговоре, в котором обвинил их испанец. Наконец, тот факт, что перед казнью Сальсед снял все свои обвинения, послужил лишь на пользу его хозяевам. Но точно известно одно: с конца 1581 года Меченый занесен в списки тайных испанских фондов, сначала под условным именем Эркюля, затем как Муцио. Об этом безоговорочно свидетельствуют документы, сохранившиеся в фонде Симанка (под кодом К 1560–1563 и К 1573). Без денег Испании Святой Союз не смог бы если не родиться, то, по крайней мере, так распространиться. Поступив на службу к Филиппу II, Генрих де Гиз все же не стал простым исполнителем решений отшельника из Эскориаля. Конечно, он собирался работать на себя самого и свой дом. Однако находясь в финансовой зависимости от Филиппа II, он тем не менее становился агентом Испании.

Генрих III не имел возможности помешать своим противникам перейти к действиям. В сентябре 1584 года герцоги де Гиз, де Майен, де Невер, барон де Сеннесе, бывший представитель знати на Генеральных Штатах в Блуа, собрались в Нанси, в доме Бассомпьера, с другими католическими дворянами в присутствии агента кардинала де Бурбона, господина де Менвиля. Спасти католическую веру, не дать еретику взойти на трон, искоренить ересь, обезопасить себя от преследования гугенотов, ответить на тревогу народных масс и избавить католическую веру от всех опасностей, — такова была программа, заговорщиков в Нанси. Карл III Лотарингский согласился с ней. Филипп II пообещал свою поддержку. Григорий XIII на словах одобрил проект, однако отказался дать официальное согласие. Генрих III попытался подавить заговор в зародыше, опубликовав 11 ноября заявление, согласно которому все те, кто начнут призывать своих подчиненных к «вступлению в лигу, ассоциацию и военную службу», станут виновными в оскорблении Его Величества. Эта бумага не принесла желаемого результата. Филипп II не мог упустить возможность заплатить Валуа их же монетой и не отомстить за Нидерланды и Асор. Между ним и Лотарингским домом уже давно существовало взаимопонимание. Обсужденный и тайно подписанный в замке Жуанвиль представителями Филиппа II, Ж. Б. де Такси и Ж. Морео, Менвилем за кардинала де Бурбон и Генрихом де Гизом и Карлом де Майен, договор датируется 31 декабря 1584 года. Кардинал де Гиз, герцоги д'Омаль и д'Эльбеф прислали доверенности, было предусмотрено присоединение герцогов де Невера и де Меркера.