Андрей Чернякевич - БНР. Триумф побежденных

Неудивительно, что остальные белорусские организации встретили новое правительство БНР достаточно настороженно и даже враждебно. Так, Наивысшая Рада заявила, что выступление генерала С. Балаховича под белорусским флагом «…ведется им на личный страх и ответственность», отношение же к нему самому будет зависеть от связи генерала с «польскими и великороссийскими черносотенцами». Еще более острым оказалось заявление белорусского пресс-бюро, в котором отмечалось, что деятельность самозванных «представителей независимой Беларуси», приглашающих от имени народа «доблестную российскую армию», не имеет ничего общего собственно с белорусским обществом.

Тем временем Русская народная добровольческая армия попыталась продолжить наступление на восток, в направлении Гомеля. При этом часть ее сил была направлена на северо-восток для захвата белорусских территорий, тогда как так называемая Крестьянская бригада, рассчитывая поднять крестьянское восстание на Украине, продвигалась на юго-восток, в направлении Киева. Благодаря разделу сил большевикам удалось организовать контрнаступление и полностью разбить противника. Остатки армии генерала С. Балаховича, неся тяжелые потери, перешли демаркационную линию и были разоружены польскими войсками. 30 ноября границу перешел сам генерал — он был ранен, но, несмотря на это, вместе с Белорусским политическим комитетом немедленно отбыл в Варшаву. [173]

Одним из итогов полесского похода стало то, что большевики «заморозили» собственный белорусский проект, чтобы не создавать «приманки для Балаховича». На самом деле ситуация была драматической. 11 ноября 1920 г. на заседании ЦБ КП(б)Б рассматривался вопрос о границах Советской Беларуси: увеличить ее, присоединив к ней восточные уезды, или… ликвидировать вообще, чтобы тем самым лишить влияния противников советской власти, прежде всего генерала С. Балаховича. Мнения разделились. А. Червяков, выступая, отметил, что, согласно его наблюдениям, «…Польша вовсе не интересуется Беларусью. О Беларуси она начинает говорить только тогда, когда о ней начинает высказываться Советская Россия». В результате дискуссии было решено оставить все без изменений: республику не ликвидировать, однако и не увеличивать ее территорию.

Еще одним символом борьбы за независимость Беларуси, которого до сих пор так не хватало в истории БНР, становится вооруженное выступление в Слуцке — Слуцкое восстание. Как писала в этой связи газета «Наша ніва»:

«…Случчина уже не первый раз берется за оружие… Сейчас же здесь широкой волной разлилось народное восстание, которое имеет своих вождей, находится в единстве с белорусскими политическими центрами и сознательно поднимает знамя независимости Белорусской Народной Республики». [174]

Слуцкое восстание давно стало частью белорусского национального канона. Это не отменяет факта, что само восстание представляет собой череду спонтанных, полных внутреннего драматизма событий. По условиям прелиминарного договора Слуцкий уезд должен был достаться Советской России, тогда как сам город временно оказался занят поляками. Картина чем-то напоминала обстоятельства, которые сложились почти двумя годами ранее в Гродно: грядущая смена власти и присутствие вооруженных формирований (в окрестностях Слуцка насчитывалось до 5 тыс. дезертиров) породили политическую активность местных белорусских организаций. Это привело к парадоксальной ситуации: белорусские эсеры, которые еще весной 1920 г. готовили вооруженное восстание в тылу польской армии, теперь неожиданно оказались в эпицентре антисоветской борьбы.

Чтобы противостоять давлению со стороны сторонников генерала С. Балаховича, которые собирались превратить Слуцк в свою базу, глава местного Белорусского национального комитета Павел Жаврид отправляется на переговоры к Наивысшей Раде. В результате Рада выдвинула собственный проект восстания (он, кроме прочего, предусматривал сотрудничество с некоторыми из польских крупных землевладельцев, чьи имения после подписания мира оказались по ту сторону новой границы). В ответ «полонофилы» проводят перевыборы комитета и выдвигают требование заключить договор с С. Балаховичем и начать формирование вооруженных отделов.

Тем временем польское командование, прежде чем оставить Слуцк, передает в руки комитета местное управление. 14–15 ноября 1920 г. проходит так называемый съезд Случчины, на который собралось более сотни делегатов. Внезапное появление на съезде представителей генерала С. Балаховича привело к тому, что эсеры с целью помешать своим противникам и вопреки предыдущим планам были вынуждены выступить от имени Наивысшей Рады. Кроме того, эсеры сорвали провозглашение независимой Слуцкой республики, что позволило бы польской стороне потребовать пересмотра условий перемирия (не случайно как раз в это время на польско-советских переговорах поднимался вопрос о возможности обмена Слуцка на так называемый «польский коридор»).

В. Прокулевич, выступая от имени Слуцкого Белорусского национального комитета, заявил, что Случчина является нераздельной частью БНР, а потому вмешательство в ее жизнь посторонних сил — С. Балаховича, Б. Савинкова, Политического комитета — недопустимо. Съезд избрал Раду Случчины, которой передал власть на территории уезда и поручил начать организацию вооруженных частей. На короткое время роль антисоветского центра переходит к группе, связанной с Наивысшей Радой. При этом «полонофилы» по-прежнему настаивали на формировании отделов для армии Балаховича, тогда как эсеры старались всячески этому противодействовать, желая избежать столкновения с большевиками.

Главным ядром созданной Слуцкой бригады стала местная народная милиция, насчитывавшая до пятисот человек. 21 ноября Рада Случчины выступила с декларацией, в которой призвала к «борьбе за независимость Беларуси в ее этнографических границах». Однако уже спустя три дня, когда польская армия согласно договору оставила Слуцк, Рада вынуждена была эвакуироваться в нейтральную зону.

Штаб бригады временно разместился в местечке Семежево. Сюда же прибыл в качестве представителя Наивысшей Рады К. Терещенко. А. Смолич вспоминал, как тот «с несказанным счастьем и гордостью» писал с фронта своим друзьям о «первой народной белорусской армии», которую ему довелось увидеть. Не имея реальных возможностей помочь, К. Терещенко даже расплакался при виде марширующих солдат. На протяжении месяца бригада оставалась в нейтральной полосе, периодически вступая в столкновения с передовыми отрядами большевиков. Наиболее значительные бои состоялись в районе Визно (2–3 и 17–19 ноября) и Семежево (7, 12 и 20 ноября).