Андрей Чернякевич - БНР. Триумф побежденных

К началу осени 1921 г. польско-литовские переговоры в Брюсселе окончательно зашли в тупик. [206]В результате обе стороны — Варшава и Ковно — приступают к мобилизации своих белорусских партнеров. У поляков им становится П. Алексюк с созданной незадолго до того организацией «Краёвая сувязь». Почти одновременно в Ковно был организован Белорусский национальный союз, который взял на себя инициативу по созыву Белорусской национально-политической конференции (съезда) в Праге. [207]На ее проведение белорусы получили от литовского правительства очередные 100 тыс. немецких марок. [208]Конференция открылась 26 сентября и длилась четыре дня. Всего в Прагу прибыло 37 делегатов с мандатами от 42 «белорусских национальных и политических партий». Заседания проходили за закрытыми дверями в небольшом зале отеля «Graff» по четырем секциям: политической, культурно-просветительной, экономической и гуманитарной. В президиуме конференции заседали А. Цвикевич, В. Захарко и Т. Гриб. Почетным председателем был избран П. Кречевский. Основными итогами конференции стали принятие резолюции протеста на условия Рижского мира, подтверждение верности Третьей уставной грамоте, признание Рады БНР в качестве единственного законодательного органа Беларуси и почти единодушная поддержка правительству В. Ластовского.

Тем временем власти Срединной Литвы назначают на начало января 1922 г. выборы в Сейм. В ответ Литва дает обещание, правда, неофициальное, предоставить белорусам культурную автономию в обмен на их бойкот. Правительство В. Ластовского в Ковно принимает специальное постановление. В нем говорилось:

«Мы, белорусы, на выборы не пойдем, так как пойти не можем и не имеем права. При современных условиях свободные выборы невозможны, а значит, невозможно и правильное и справедливое решение судьбы нашей родной Виленщины…»

Спустя несколько дней о своем бойкоте предстоящих выборов заявил и Виленский Белорусский национальный комитет. По сути, пропольскую ориентацию сохранила только «Краёвая сувязь» П. Алексюка. Но, хотя белорусские «полонофилы» и не провели ни одного депутата в Сейм Срединной Литвы, это не помешало Польше объявить о присоединении Виленщины. [209]

Одновременно власти выслали из Вильно 33 литовских и белорусских наиболее антипольски настроенных деятеля, что существенным образом повлияло на ситуацию в Виленском Белорусском национальном комитете, где ключевая роль окончательно перешла к А. Луцкевичу и его окружению. [210]В результате концентрация белорусских политиков в Ковно достигла критической отметки, после которой, как показывал предыдущий опыт, должен был последовать ряд внутренних конфликтов и расколов.

Еще в конце ноября 1921 г. наметились расхождения между правительством БНР и группой белорусских эсеров во главе с Т. Грибом. Кроме прочего, раздражение последнего вызвал факт посылки без предварительного обсуждения мемориала на Вашингтонскую конференцию. На одном из заседаний министр внутренних дел и пропаганды Т. Гриб даже ударил тростью по голове государственного контролера Л. Зайца. Сам этот конфликт попал на страницы газет, и о нем в том числе написало украинское издание в Вене. Еще один эсер — И. Черепук — и вовсе публично заявил: «Нужно министерскую лавочку закрывать».

Тем временем отсутствие средств у белорусского правительства вынудило сокращать число его членов. В начале февраля 1922 г. П. Кречевский просил не исключать из состава Рады министров БНР С. Житловского. Председатель Рады писал:

«…Выкинув его, мы произведем плохое впечатление, якобы он получил отставку только по той причине, что не получил денег, а это нам не пойдет на пользу…»

Сам же Кречевский, оставшись в Праге, фактически голодал. Он писал:

«…Вообще, наша жизнь тут такая поганая, что едва дышим. Даже и теперь каждый день обедать не можем, а уж про что-то другое и говорить не приходится. Духовной пищи и работы много, а материальной не хватает».

А вскоре правительство решило отозвать из Чехословакии и его самого.

Даже выделенный 21 февраля 1922 г. литовцами дополнительный миллион марок мало в чем изменил ситуацию. 10 марта члены правительства и президиум Рады БНР проводят совместную встречу, на которой обсуждаются два вопроса: порядок приема и выдачи денег и проведение празднования в честь очередной годовщины провозглашения независимости. А уже 4 июня было принято решение о ликвидации консульства БНР в Константинополе.

В мае 1922 г. в Генуе по инициативе английского премьер-министра Д. Ллойд-Джорджа открывается международная конференция с участием почти трех десятков государств. Кроме прочего на ней планировалось рассмотреть и вопрос об урегулировании границ в Восточной Европе. Для правительства БНР это был последний шанс оспорить территориальные претензии Польши и вновь заявить о себе на международной арене. Кроме того, в случае присоединения Вильно к Литве В. Ластовский рассчитывал на создание белорусской автономии.

Белорусская делегация в составе председателя Рады министров В. Ластовского и министра иностранных дел и юстиции А. Цвикевича прибыла в Геную еще в апреле 1922 г. С собой они привезли специальный мемориал, в котором главной причиной нестабильности в этой части Европы назывались польско-советские территориальные разногласия, которые возможно было решить исключительно путем признания независимости Беларуси. Хотя сам мемориал был рассмотрен на заседании Политической комиссии конференции, но решительный протест советской делегации помешал внести его в повестку дня. Таким образом, для В. Ластовского конференция ограничилась общением с представителями других таких же непризнанных государств и неофициальными встречами с европейскими политиками: премьер-министром Италии и членами английской делегации.

Итоговое обращение делегации БНР к председателю Генуэзской конференции от 3 мая 1922 г. гласило:

«Белорусское население надеется, что международная конференция в Генуе не поддержит агрессивную политику Польши. Что касается Литвы, то белорусское население соглашается с тем, чтобы Вильно стало тем, чем всегда являлось, — стольным городом Литовского государства. Признание принадлежности Вильно к Литве отвечало бы экономическим и национальным интересам этого края».

Ничего удивительного, что по возвращении премьера в Ковно местные белорусские деятели обвинили его в предательстве. Правда, сам В. Ластовский позднее главную причину конфликта объяснял прежде всего личными обидами:

«…В Геную хотелось поехать и Грибу, но выбраны были я и Цвикевич. На Генуэзской конференции мы вручили свой меморандум и дальнейшую защиту интересов БНР передали литовской делегации перед выездом из Генуи. Возвратившись в Ковно, мы застали крайнее возбуждение в среде эсеров. Нам бросали укор в предательстве белорусских интересов Литве. Эсеры, т. е. Гриб и его крыло, хотели выйти с треском из БНР и придрались к этому случаю. Действительная причина была, что материальная база под БНР сильно пошатнулась и очевидно было, что существование БНР должно в скором времени прекратиться».