Андрей Чернякевич - БНР. Триумф побежденных

Сама газета выходила всего несколько недель и была попыткой возобновить прерванную традицию.

Одним из шагов в этом направлении стало создание так называемых «белорусских рабочих дружин». Кроме прочего они использовались с целью организации диверсионных групп для переброски на территорию Советской России. Согласно польским данным, на начало февраля 1921 г. их численность достигала около 1,5 тыс. чел. Правда, почти сразу с подписанием Рижского мира их личный состав сократился до 600 человек, а уже в конце апреля дружины и вовсе были ликвидированы.

«Вент… — сообщал в своем рапорте в Ковно один из сотрудников белорусской делегации в Париже капитан Каховский, — прямо стал говорить при мне и Ладнове, что нужно… начать дела с Польшей, где у него есть связи через друга его генерала Желиговского, и что он берется это дело устроить… На это полковник Ладнов стал при мне расспрашивать Вента, действительно ли поляки дадут деньги и как бы было хорошо это осуществить… Вскоре от разговоров о сближении с Польшей стали переходить к делу».

Еще не до конца сориентировавшись в ситуации, Е. Ладнов пишет письма членам Государственного комитета в Вильно с призывом прислать представителей во Францию, с тем чтобы создать свою собственную делегацию. «Таким образом сохранится наша старая фирма, — писал он, — которая пользуется симпатиями и доверием в правительственных и парламентских кругах, сохранится преемственность и значение делегации». Еще какое-то время казалось, что возникший конфликт между Е. Ладновым и кабинетом В. Ластовского можно разрешить. «Получил сегодня Ваше письмо о Ладнове, — писал осенью 1921 г. К. Езовитов, обращаясь к В. Ластовскому. — Успокоим его. А может он и выступать не станет, если сперва с ним как следует поговорить…» На политической конференции в Праге в октябре 1921 г. была создана специальная комиссия, которая рассмотрела обвинения Е. Ладнова о сотрудничестве правительства В. Ластовского с Германией и полностью их отвергла. Позже Е. Ладнов присоединяется к так называемому «полонофильскому» крылу белорусского движения, фактически возглавив Белорусский комитет в Варшаве.

«Сначала, — читаем в показаниях В. Ластовского, — связь с Виленской группой осуществлялась через Красковского, позднее через Биржишко и впоследствии, после вхождения белорусских послов в польский сейм, непосредственно с послами периодическими съездами в Данциге».

Как отмечает В. Акудович, Вацлав Ластовский первым попытался представить белорусское прошлое в возвышенно-героической форме и тем самым уйти от образа «народа-жертвы», вечно угнетаемого своими соседями.

Позднее Ю. Менке писала о болезненных амбициях В. Ластовского и его ревности по отношению к братьям Луцкевичам и той роли, которую они играли в белорусском национальном движении.

На невозможность полноценного признания Белорусской Народной Республики в инструкции дипломатическим представителям своей страны указывал министр иностранных дел Германии доктор Симонс. Он писал:

«…Что касается белорусов, хотелось бы отметить следующее: они с весны 1919 г. содержат в Берлине делегацию и неоднократно требовали от Министерства иностранных дел признания де-юре и финансовой поддержки. На это им был дан ответ, что мы придерживаемся принципа права народов на самоопределение и с симпатией относимся к самостоятельной Беларуси. Это и могло бы стать подтверждением наших симпатий, но постановления Парижского мирного договора предписывают нам определенные ограничения; мы не можем признать Беларусь де-юре, прежде чем это сделают страны Антанты. Разумеется, мы признаем Беларусь де-факто, пока данное белорусское правительство находится за пределами края и лишено всего того, что необходимо для функционирования органов государственного управления».

Резюмируя, министр требовал, чтобы сотрудники дипломатических представительств обращали внимание белорусов на то, что контакты с ними могут иметь только неофициальный характер.

Активный российский религиозно-общественный деятель в Гродно И. Корчинский еще накануне Первой мировой войны выступал последовательным противником расширения польского влияния на территории Гродненщины. Будучи протоиереем Борисоглебского монастыря (позже — настоятелем Софийского собора) и членом правления Гродненского Софийского православного братства, он являлся одним из инициаторов создания церковно-археологического музея, принимал участие в выборах в Думу и в депутации к императору. Уже позже, во время своей эвакуации в Москве, он служил при местных церквах, принимал участие в Поместном соборе. Настоящий перелом произошел с его возвращением летом 1918 г. обратно в Гродно, который все еще оставался под немецкой оккупацией. Польские источники сохранили эпизод, когда православный священник, бывший долгие годы членом археологического общества, теперь сам уничтожил мраморную доску с латинской надписью в храме, чтобы только оспорить права на него со стороны католиков. Не удивительно, что вскоре после вступления в город польской армии И. Корчинский был арестован. Он даже был вынужден обратиться с просьбой об освобождении к Начальнику Польского государства Ю. Пилсудскому, заверив его в своей лояльности новой власти. Но уже в конце 1920 г. И. Корчинский — православный капеллан при белорусском батальоне в Литве.

С литовской стороны в переговорах приняли участие Б. Балцис, В. Чарнецкас, П. Климас, С. Розенбаум, Ю. Шаулис и Д. Семашко. Сами переговоры проходили в зале Совета Министров Литвы. Однако, как отмечает Т. Блашчак, делегации не имели равного статуса. Если со стороны БНР в переговорах участвовали премьер-министр, министр юстиции и члены Рады, то с литовской — вице-министр иностранных дел, директора департаментов и послы Сейма.

Планы самих белорусов шли еще дальше.

«Правительство БНР соглашается, — говорилось в проекте дополнений к договору между Литвой и БНР, — чтобы все его военные формирования, произведенные на литовской территории, были использованы правительством Литовской демократической республики для обороны последней. О порядке исполнения сего параграфа договора между сторонами имеется особое соглашение. Проект особого соглашения: правительство Белоруссии обязывается немедленно приступить к формированию белорусской национальной армии как путем добровольного набора, так и путем мобилизации своих граждан на территории Литвы и освобождаемых частях собственной территории. Правительство Белоруссии обязывается подчинить свои войска в оперативном отношении Главному штабу литовской армии, в состав которого должны войти представители министерства обороны Белоруссии. Снабжение белорусской армии, экипировка и полное содержание относятся на счет казны Литовской республики до момента вступления белорусской армии на собственную территорию. Белорусская армия постепенно, по мере занятия ею собственной территории переходит на содержание казны Белорусской Народной Республики. До этого времени правительство Белоруссии обязывается употребить все средства на то, чтобы получить со стороны все необходимое для его войск. Существующие белорусские воинские части в литовской армии вступают в состав войск белорусского правительства».